Неужели Россия — и впрямь спонсор терроризма?

Между Россией и Украиной бушуют боевые действия. Последняя уже сильно пострадала: тысячи солдат погибли, миллионы гражданских стали перемещенными лицами, а ущерб составил миллиарды долларов. Причем конфликт может затянуться на несколько месяцев, если не дольше.

Киев держится на плаву благодаря обильной помощи Запада. Президент Владимир Зеленский всячески подталкивает союзников к активному военному вмешательству, но пока безуспешно. Своим последним шагом он призвал администрацию Байдена объявить Россию государством-спонсором терроризма.

С этим предложением есть лишь одна загвоздка. Никакой терроризм Москва не спонсирует.

Разумеется, путинский режим, начавший спецоперацию в другой стране, — великое зло. Российским действиям нет оправдания, хотя многочисленные нарушения союзниками гарантий безопасности и расширение НАТО до самых границ России подсказывают ей аргумент. <…> Но от этого она еще не становится террористическим государством.

Желание Зеленского выбить из Запада для своей страны как можно больше понятно. На его месте любой американский президент поступил бы точно так же. И действительно: добиваясь независимости, американские колонисты усердно искали помощи у французской монархии, которая и склонила чашу весов в их пользу. (По иронии судьбы, война Парижа с Великобританией в итоге обернулась для Франции катастрофой, обескровив монархию финансово и ускорив революцию. Еще один пример Вашингтону на заметку: не делай добра — не получишь зла).

Террористический ярлык в большинстве случаев бессмыслен и по сравнению с уже введенными санкциями практически ничего не прибавит. Да, законопроект поставит под угрозу суверенный иммунитет России, однако его эффект наверняка окажется незначительным. Госсекретарь Энтони Блинкен отметил: "Издержки, которые мы и другие страны уже возложили на Россию, абсолютно сопоставимы с тем, как если объявить ее государством-спонсором терроризма". Это, в первую очередь, символический жест, своего рода дипломатическая дразнилка, чтобы подорвать всякое доверие.

Все это имеет смысл, если означенные в самом деле террористы. Однако этот ярлык не раз наклеивали на режимы и движения, которые терроризмом либо не занимались в принципе, либо давно от него отказались — Кубу, Северную Корею, Йемен (точнее, "Ансар Аллах" или хуситов), Сирию, Судан, Ирак и даже Иран. Во всех перечисленных случаях Вашингтон попросту помечал этим названием режимы неугодные — нередко по весьма веским причинам. Но целый ряд американских администраций доказал, что ярлык спонсора терроризма и настоящий терроризм — далеко не одно и то же.

По нынешним стандартам в список государств-спонсоров терроризма можно включить множество стран: Мьянму/Бирму, Китай, Эритрею, Туркменистан, Пакистан, Руанду, Нигерию и Зимбабве, и это только начало. Подобной же чести заслуживают некоторые из американских союзников — Объединенные Арабские Эмираты, Бахрейн, Турция и Египет. Это же касается и Саудовской Аравии во главе с наследным принцем Мухаммедом ибн Салманом, который известен тем, что убивает критиков и кромсает их на части. Королевство раскручивает маховик репрессий внутри страны, а на международном уровне уничтожило людей гораздо больше, чем Россия.

Наконец, по этим же расплывчатым критериям можно записать в террористы сами США, ведь их войны за последние два десятилетия привели к жертвам гораздо бóльшим, чем все российские действия на Украине. Мало того, что Вашингтон помогал Саудовской Аравии и ОАЭ в их кровавой агрессии против Йемена. Администрация Буша-младшего вторглась в Ирак под ложным предлогом, разрушила страну и разожгла межконфессиональный конфликт, унесший жизни сотен тысяч мирных жителей. Посол США при ООН ранее признала преднамеренное уничтожение полумиллиона иракских детей посредством экономических санкций: "Мы считаем, что оно того стоило", — скорбно заявила она. Даже Владимир Путин не рассуждает о массовом убийстве невинных с таким цинизмом.

Самая веская причина не включать Москву в этот список — это не злоупотреблять термином, который изначально понимался как терроризм в самом общепринятом смысле слова. Террористические акты считались особым злодеянием, заслуживающим особого отношения. От того, что этот ярлык употребляется произвольно, он теряет всякий смысл. Лучше отказаться от него в принципе, чем размывать терминологию ещё сильнее.

Отделив классификацию от конкретных действий, Вашингтон превратил этот ярлык в очередное соревнование лоббистов для удовлетворения амбиций власть имущих. А это, в свою очередь, снижает эффект даже от справедливого клейма.

Президенты-республиканцы записали в этот список Кубу в расчете заполучить голоса на юге Флориды, а Саудовская Аравия и ОАЭ, сами повинные в массовых военных преступлениях в Йемене, продавливают, чтобы туда внесли йеменских хуситов. А теперь на Капитолийском холме возникла существенная поддержка, чтобы вписать туда Москву законодательным указом вопреки президентскому благоразумию.

Среди самых ярых сторонников такого шага сенатор Линдси Грэм (Lindsey Graham), заявивший: "Для меня Путин — глава государственного террористического аппарата". Уж кому, как не Грэму, знать: это ведь он агитировал за все войны США, включая Ирак, Ливию и Сирию. Кроме того, он предлагал напасть на Северную Корею и развязать ядерный конфликт — по крайней мере, смерть будет "там", заявил он, а не здесь, в Америке. Разумеется, общие потери при этом могут исчисляться сотнями тысяч, если не больше. Ну и кто тут, спрашивается, настоящий террорист?

Включение Москвы в этот список отрицательно скажется на всей американской политике. Основных последствий будет два. Во-первых, пострадают наши отношения с другими странами, которые имеют дела с Россией. Грэм, кажется, в восторге от перспективы объявить экономическую войну всему миру: "Это означает, что вести дела с Россией с такой биркой станет весьма затруднительно". Опьяненный гордыней прошлых лет, он до сих пор относится к остальному миру как к покоренной провинции.

Вашингтон тут же поссорится с европейскими странами, которые все еще ведут с Москвой переговоры по вопросам энергетики. Более того, учитывая нежелание бóльшей части мира (кроме Америки, Европы и союзников США в Азии) вводить против Москвы санкции — причем среди несогласных оказались такие страны, как Китай, Индия, Индонезия, Пакистан, Южная Африка и Бразилия — Вашингтон окажется втянут в финансовую борьбу почти повсюду. И в этом вопросе Глобальный Юг наверняка выступит единым фронтом. Этим странам давно претит американское лицемерие. Многие и так уже винят в нынешних экономических невзгодах Вашингтон и наверняка воспротивятся дополнительным ограничениям. Так что администрации Байдена придется решать, скольким противникам одновременно она готова противостоять.

Во-вторых, ярлык террориста помешает урегулировать продолжающийся конфликт за столом переговоров. В конце концов, кому охота договариваться с "террористами"? Разрабатывать и продвигать станет труднее даже гуманитарные соглашения — например, о доставке на рынок украинского зерна. Всякий желающий заключить сделку с Москвой станет мишенью для типичной демагогии республиканцев, которая восходит еще к мошеннической, но эффективной кампании Буша по вторжению в Ирак. И даже последующее разоблачение этой многоплановой и дорогостоящей лжи не восстановило подмоченную репутацию политических противников Буша.

Мир нередко требует трудных компромиссов с сомнительными людьми и движениями. Переговоры с Москвой могут затрудниться еще сильнее, если Россия в ответ закроет американское посольство или разорвет дипломатические отношения. Ни до того, ни до другого не доходило даже в тяжелейшие дни холодной войны. Однако двусторонние отношения продолжают ухудшаться. <…> Американские чиновники заявили, что их цель — ослабить Москву. Ради этого они заклеймили президента Владимира Путина "военным преступником" и призвали к его свержению. Назвав его террористом — худший эпитет в официальном словаре Вашингтона — они лишь ускорят полный разрыв американо-российских отношений.

Некоторые сторонники этого шага, похоже, не вполне представляют себе политические последствия. По их мнению, это всего лишь еще один способ проявить солидарность с Киевом. Но Конгресс может принять соответствующую резолюцию, а президент — провозгласить вечную дружбу. Увы, объявление России террористическим государством еще больше подорвет весь смысл этой классификации и затруднит переговоры о прекращении конфликта. Выиграет от этого лишь та часть Запада, что рассчитывает сражаться с Россией до последнего украинца, невзирая на гибельные последствия для самой Украины.

Наконец, американцам важно отвоевать свои законодательные процессы у чужаков, умыкнувших их политику. В июне Зеленский непринужденно, словно они с Грэмом коллеги, заявил о "неотложной необходимости законодательно закрепить за Россией ярлык спонсора терроризма". Возможно, это в интересах Киева, но президент и Конгресс призваны отстаивать интересы Америки.

Зеленский храбро сплотил свою страну для противостояния России. Однако его политические требования перешагнули границы суверенного государства. Определяя политику США, Грэм и его коллеги должны в первую очередь думать об Америке.

<…> Москва не более террорист, чем некоторые из союзников Вашингтона. Этого клейма заслуживают лишь настоящие террористы. Администрация Байдена должна посильно расширять перспективы прекращения конфликта, а не сужать их.