Хуаньцю шибао: к конфликту на Украине привела экспансионистская политика США

Российско-украинский конфликт — это отличная возможность для продвижения и углубления изучения мировой политики. Я понимаю это определение так: это внутренние институциональные изменения, вызванные глобальными политическими идейными течениями, и сформированные ими международные отношения и миропорядок. Очевидно, что именно политическая мысль, а не устоявшиеся геополитические или экономические интересы, является важной единицей изучения глобальных изменений. С таким исследовательским элементом мы можем получить более глубокое понимание структуры российско-украинского конфликта, предоставив не только новые перспективы для определения международных отношений, но и выводы, как интерпретировать связь между государствами с различными политическими режимами.

На протяжении многих веков англосаксонские народы руководили строительством мировой системы. Многие из них считают, что русские — это православные белые татары. Отсюда вытекает, что неанглосаксонское крупное государство, какой бы режим оно ни строило, будет рассматриваться как угроза, стоит ему начать развиваться, — угроза мировой системе, которая создавалась 300 лет и в которой англосаксы находятся на вершине пищевой цепи.

Социальные науки, появившиеся после начала осуществления политики реформ и открытости в Китае, в том числе теория международных отношений, в определенной степени запутали понятия и способы мышления некоторых людей. На смену империализму, гегемонизму и другим теориям, отражающим сущность мировой политики, пришла реалистическая теория, составленная из таких слов, как "силовая политика" и "баланс сил". Она полагает, что страны могут быть взаимозависимыми и созависимыми от международной системы, возглавляемой Америкой, и что такая международная политика, направляемая Вашингтоном, развивается в более цивилизованном направлении.

Конфликт на Украине говорит нам о том, что первобытная природа западной цивилизации не изменилась, империализм по-прежнему является источником мировых потрясений, а гегемонизм так и остается главным препятствием на пути к великому возрождению китайской нации. В каком-то смысле мировая политика похожа на политику реальной жизни: долгое время одна деревенская семья тиранов притесняла своих соседей и вымогала деньги за "крышу", когда вдруг другая разбогатевшая семья отказалась платить, да к тому же призвала остальных объединиться и бороться за равенство. Это пошатнуло статус и легитимность первой семьи тиранов, и естественно, что она будет делать все возможное, чтобы подавить бунтарей. Мировая политика гораздо более опасна, чем политика жизни, потому что культурный национальный характер, политическая и экономическая структура и военная система определяют неизбежность империализма и гегемонизма.

Национальный характер — это отправная точка для осмысления мировой политики. Так какой же национальный характер имеют "выходцы с Запада"? Уильям Макнилл резюмировал это так: "Если сравнивать их с другими крупными цивилизациями... только так можно познать кровожадный и воинственный характер европейцев". Он же сказал: "Европейский „глубоко укоренившийся нахальный и воинственный темперамент“ позволил нации обрести контроль над мировым океаном примерно за полвека и завоевать наиболее развитые регионы Америки всего за одно поколение".

Какими же атрибутами обладает современное европейское государство? Ответ — врожденный национализм и империализм. Обычно мы рассматриваем Вестфальский мир 1648 года как отправную точку формирования современного государства европейского типа. На мой взгляд, он фактически привел к двум последствиям. Во-первых, он породил современное государство, то есть стал причиной рождения национального государства. Национальное государство — это государство современной эпохи с естественными националистическими устремлениями, по своей сути экспансионистское или империалистическое. Во-вторых, постоянно пытающиеся расшириться современные государства создали новую мировую систему. Обладающие воинственным национальным характером и постоянно стремящиеся к экспансии, с помощью духа капитализма, сформированного через межокеанскую торговлю, они сплетаются в единую всемирную сеть. Теоретически Иммануил Валлерстайн назвал ее "капиталистической мировой экономикой", но в действительности это империалистическая сеть. Рождение подобных государств расчистило путь для развития капитализма, который в свою очередь сделал некоторые из них более жадными.

Соединенные Штаты в капиталистической мировой экономике представляют собой "связку боевых колесниц", управляемую капиталом, имеющим чудовищную власть. В сочетании с присущим им стремлением к национальному расширению внешняя экспансия страны достигла беспрецедентных масштабов. Американцы превозносят "принципы и интересы" как два стандарта своей внешней политики. На мой взгляд, принцип "общечеловеческих ценностей" — это просто красивая формулировка. Иначе почему Россия, уже внедрившая "свободный рынок" и "свободную демократию", до сих пор находится под безжалостным давлением США? Что действительно играет роль, так это чудовищная власть капитала, созданная внутренней экономикой.

Конституционный строй, сложившийся в эпоху аграрного общества, принципиально ограничивает права и интересы масс и наиболее энергично защищает интересы власть имущих. Самой мощной силой в Штатах, несомненно, является военно-промышленный комплекс (ВПК). Вот как реализуется политическая цепочка в Америке: военно-промышленные предприятия (включая многочисленные научно-исследовательские институты) — избиратели — сенаторы и конгрессмены — политические предприниматели (разные "неправительственные организации" и аналитические центры, зарабатывающие политическим лоббированием). Как сохранить эту цепочку при отсутствии войны? Она сильно зависит от первоначально выбранного пути: если нет врагов, нужно найти или создать новых. Результатом становится одно самоисполняющееся пророчество за другим, втягивающее все больше и больше противников.

В этом смысле глобальная конфронтационная холодная война представляет собой международный институциональный порядок, отвечающий интересам державы, управляемой капиталом. Многие думали, что после холодной войны мир станет более спокойным, но в результате США, потерявшие систему сдержек и противовесов, начали еще более беззастенчиво развязывать войны, и частота конфликтов стала на порядок выше, чем во времена противостояния СССР. Сразу после окончания холодной войны Вашингтон инициировал асимметричный высокотехнологичный конфликт в Персидском заливе. Его можно охарактеризовать только как полигон для проверки уровня развития военной промышленности США, а также попытку найти более крупный рынок сбыта своего вооружения и техники.

Заигравшись в войну, Штаты начали еще больше смотреть сквозь пальцы на свою экспансионистскую политику, а их военная гегемония никогда не прекращалась. Нарушив сначала порядок на Большом Ближнем Востоке посредством войны в Ираке и поддержки гражданской войны в Сирии, Америка принялась за напряженность в отношениях с Россией и Китаем. Она применила к Москве ту же стратегию сдерживания, что и в период холодной войны, и снова попыталась надавить на нее и способствовать внутриполитическим потрясениям. Это и есть непосредственная подоплека украинского конфликта.

НАТО под руководством Соединенных Штатов расширилась с первоначальных 12 членов до 30, и ее империалистический экспансионистский характер не вызывает сомнений. Согласно Гансу Моргентау, создателю теории политического реализма, империализм — это способ поведения, нацеленный на изменение сложившихся силовых отношений. После окончания холодной войны Америка пообещала России, что альянс никогда не расширится на восток, но после пяти раундов экспансии захотела присоединить к нему даже Украину, что напрямую угрожало жизненному пространству РФ. Более того, НАТО тянется и к Азии, пытаясь стать "глобальным альянсом".

Таким образом, гены культурной националистической экспансии, политическая и экономическая система типа "боевой колесницы" и воинственные империалистические военные организации определяют реалистическую неизбежность и долгосрочные вызовы гегемонистской политики.