Handelsblatt: в Евросоюз Грузию не взяли, а к России возвращаться запретили

Двадцать процентов территории Грузии по-прежнему оккупированы Россией. Грузины давно стремятся в ЕС, но их правительство против.

Шота Дигмелашвили достает из холодильника бутылку красного вина — сорт, который в Грузии пьют холодным. Перед фотографией, висящей на кухне, он останавливается. На ней изображен Лексо Лашкарава, бывший соратник, поплатившийся жизнью за попытку снять демонстрацию.

Квартира в старом доме, в которой мы встретились с Дигмелашвили, — офис проевропейского движения Shame (англ. позор), основанного для противодействия пророссийским элитам в стране. Под девизом Home to Europe (англ. домой в Европу) Дигмелашвили и его союзники вывели в июне 120 тысяч человек на улицы Тбилиси — каждый десятый житель столицы, оказывается, активно не хочет в Россию, а хочет в ЕС. На митинге Дигмелашвили произнес эйфорическую речь.

Но с тех пор, как в конце июня Грузии было отказано в статусе кандидата на вступление в ЕС, у многих эйфория сменилась отрезвлением. Как же живется большей части населения, которая вместо перспективы вступления в ЕС получила "кукиш с маслом"?

Долгое время страна с населением в 3,7 миллиона человек считалась образцовым кандидатом на вступление в Европейский союз. Но мешали 20 процентов территории страны, все еще оккупированные Россией вследствие войны 2008 года. (На самом деле Абхазия и Южная Осетия, которых имеет в виду автор, отделились от Грузии сами в 1991 году, спасаясь от агрессивного национализма Звиада Гамсахурдиа — первого президента независимой Грузии. В 2008 году Россия их не "оккупировала", а признала дипломатически — после нескольких кровопролитных нападений со стороны Тбилиси — прим. ИноСМИ.) Тот факт, что в стране постоянно говорят о "российской оккупации" стал одной из причин, почему так велико желание грузин быть принятыми в ЕС. Ведь "домой в Европу" тут означает "прочь от России".

Одни страдают от утраты ориентиров, другие впали в отчаяние. "Я настроен крайне пессимистично насчет нашего европейского будущего", — говорит, например, Корнели Какахия, профессор политологии из Тбилиси. Так как грузинское правительство из-за недавнего решения ЕС все больше загоняет себя в изоляцию, получается, что "возврат к России становится единственной опцией, к которой оно может обратиться", — считает Какахия. И это дело ему просто не дает покоя.

Для людей, которые, подобно Дигмелашвили, активно выступают за присоединение к ЕС и за европейские ценности (такие, как свобода слова и гендерно-сексуальное самоопределение) на кону стоит многое. Убитый соратник Лашкарава, по одной из профессий бывший оператором, решил поснимать в 2021 году демонстрацию против предоставления прав ЛГБТ-сообществу и был избит. Потом он умер.

Активисты движения Shame рискуют своей безопасностью, находясь в оппозиции к правительству и к тем службам, которых группа обвиняет в том, что они в тот роковой день подогревали агрессию демонстрантов по отношению ко всем сексуальным меньшинствам.

Правительство сопротивляется не только предоставлению прав секс-меньшинствам, но и членству страны в ЕС. "А ведь это противоречит воли народа", — говорит активист Дигмелашвили. Согласно исследованиям американских политологов, проведенным в сентябре, 75 процентов граждан Грузии выступают за членство страны в ЕС.

Самым большим препятствием на пути к этому люди чаще всего называют отсутствие политической воли у правительства. Лишь 30 процентов населения исходят из того, что правительство будет выполнить критерии для вступления в ЕС.

Российские боевые действия против Украины усугубляют проблемы страны и грозят отодвинуть ее вступление в ЕС на далекое будущее. Согласно тем же данным, грузины опасаются в первую очередь за свои рабочие места, они боятся бедности и растущих цен — и это в то время, когда в страну прибывает все больше и больше русских, уклоняющихся от мобилизации. Беженцам нужны рабочие места. Кроме того, из-за них подорожала аренда жилья и поднялись цены на все товары. И это только один, экономический аспект.

Многие бары и кафе в Грузии пускают только тех, кто открыто заявляет о своей антивоенной позиции. На граффити и плакатах коренные жители дают волю своему недовольству нашествием беженцев из России. "Путин убивает людей на Украине, а в это время русские едят хачапури в Грузии" — написано на плакате, вывешенном на одном из балконов.

Многие граждане вновь опасаются за безопасность страны. "Год назад граждане Грузии ничего не имели против российских туристов", — говорит политолог Какахия. Но из-за нынешнего наплыва людей ситуация изменилась. Он боится, что "Путин однажды решит защитить российских граждан в Батуми". Этот город на берегу Черного моря — одно из любимых мест отдыха россиян.

На другом берегу реки, разделяющей Тбилиси на две части, в своем оборудованном кондиционерами офисе сидит Александр Винников, руководитель натовского Бюро связи. За его спиной карта страны. Он сморит на улицы и города, горы Кавказа и на границу с Россией. Винников хорошо понимает озабоченность граждан Грузии.

Он говорит, что пока не видит непосредственного риска того, что Россия опять нападет на Грузию. Ведь Грузия в нынешнем состоянии и так ничего не способна сделать ни Абхазии, ни Южной Осетии. Но, тем не менее, по его словам, опасность остается, поведение России предсказать трудно. Он говорит, что российские войска "неправомерно удерживают 20 процентов грузинской территории, некоторые воинские части находятся всего в 40 километров от Тбилиси". В глазах НАТО Грузия относится к "странам-партнерам, подвергающимся особенно большому риску". По его мнению, в этой ситуации необходимо укреплять сопротивляемость страны "гибридным угрозам".

Из-за ярко выраженной солидарности с Украиной страх перед новой агрессией России ощущается на Кавказе повсюду. Рядом со зданием парламента, на главной улице города, находится офис Давида Усупашвили. Все его посетители проходят мимо целого ряда памятных досок и фотографий, на которых изображены жители Грузии и других стран, сражающиеся на стороне Украины против России.

"Чтобы сегодня ни делало правительство, это похоже на то, что наши министры получают приказы из Москвы", — с горечью констатирует Усупашвили, оппозиционный политик, председатель партии Лело. Кроме того, как он говорит, "я еще никогда не видел правительства, которое так невежливо вело бы себя с дипломатам из ЕС". Ему мерещится ужасное: "Прочь от ЕС, вперед к России" — такова сейчас, с его точки зрения, направленность политики правительства.

Многие эксперты также считают, что грузинское правительство ищет близости с Россией. Политолог Какахия, например, дает такой анализ раскола в обществе: "Самая большая проблема состоит в том, что это правительство тесно связано с интересами олигархии". Как он говорит, его представители "ужасно боятся" проиграть выборы 2024 года. "В Грузии есть традиция мстить политическим противникам. При нашей демократии поражение на выборах может стать угрозой для политического — а то и физического — выживания проигравших", — объясняет Какахия.

Когда-то реформы экс-президента Михаила Саакашвили пробудили у населения надежды, что будет положен конец коррупции и улучшится ситуация с правами человека. Так продолжалось, пока Саакашвили не потерял популярность. Потом он уехал из страны и после возвращения попал в тюрьму. К нынешнему правительству люди испытывают большое недоверие.

Большие надежды они связывают с выборами 2024 года. "Нет никаких сомнений, что наше следующее правительство будет проевропейским", — говорит оппозиционный политик Усупашвили, — это произойдет в 2024 году или даже раньше". На то, что выборы могут быть проведены досрочно и в результате процесс пойдет быстрее, надеются тут многие.

"Если оппозиции удастся объединиться, то она уговорит людей следовать за ней", — верит активист Дигмелашвили. Однако, по его словам, оппозиция слишком разобщена, чтобы ее можно было рассматривать как серьезную альтернативную силу, — добавляет он. "Она становится все слабее и слабее".

Его единственная надежда: "Если мы как гражданское общество громко о себе заявим, то, возможно, в ЕС нас услышат".