Newsweek: призывы западных лидеров "сместить" Путина могут выйти им боком

Ранее в этом году в столице Польши Варшаве президент Джо Байден привлек всеобщее внимание, заявив, что президент России Владимир Путин "не может оставаться у власти". На Западе сложился консенсус в отношении противодействия России, но это заявление вызвало у удивленных союзников обеспокоенность. Представители администрации поспешили отметить, что президент не призывает к смене режима. Реальность такова, что Байден выразил то, о чем втайне думали многие политики — а именно, что Путин должен уйти. По этой логике смена российского руководства приведет к тому, что Москва станет менее воинственной и более открытой для Запада, но это сомнительное предположение, которое не учитывает историю и политическую реальность внутри России.

Россия — сложное для управления государство. Его лидеры опирались на властную вертикаль — централизованную структуру руководства, которая возникла в царские времена, была воспроизведена в советскую эпоху и присутствует сегодня. Когда приходят новые лидеры, им необходимо бесконечно работать, чтобы укрепить свой контроль над государством и обществом. Даже региональные специалисты иногда не осознают тех крайне сложных условий, в которых предстоит работать новым российским лидерам, вынужденным стратегически прибегать к насилию, чтобы сохранить свою власть. В прошлом многие надеялись на улучшение отношений между Востоком и Западом, когда Леонид Брежнев сменил Никиту Хрущева после кубинского ракетного кризиса. Надежда рухнула, когда Советский Союз отошел от Запада, выбрав более консервативную и оборонительную ориентацию. Даже Михаил Горбачев столкнулся с серьезной внутренней борьбой, когда занял премьерский пост и должен был укреплять свою руководящую роль. Он стремился возродить притязания Москвы на международное превосходство путем восстановления и оживления экономики. Это создало возможность для установления особых отношений с Рональдом Рейганом, благодаря которым было подписано несколько договоров о сокращении вооружений и расширению сотрудничества.

В Российской Федерации новые лидеры столкнулись с аналогичными трудностями. Для укрепления своих позиций они были вынуждены применять силу. Например, Борис Ельцин, чтобы сохранить свою власть, прибегал к насилию внутри страны. Точно так же, когда к власти пришел Путин, для него средством усиления контроля и укрепления своей власти стало насилие в отношении чеченцев. Оба лидера вели войны против Чечни, а также преследовали оппонентов в крупных городах России. Любому, кто сменит Путина, придется столкнуться с сильными, закоренелыми соперниками, и то, останется ли он у власти, будет зависеть от способности преодолеть этот вызов. Преемник не смог бы консолидировать власть, не прибегая к насилию.

Россия переживает демографический сдвиг: ее славянское население сокращается, а центрально-азиатское население и численность нацменьшинств растет. Тот, кто придет на смену Путину, столкнется с более серьезной внутренней оппозицией и для поддержания власти будет вынужден применять силу. Когда Путин уйдет, снова взбунтуется Чечня и попытается обрести свою независимость. Учитывая рост мусульманского населения в регионах России, расположенных в Центральной Азии, вполне вероятно, что также восстанут и попытаются отделиться и другие республики. Напряженность в отношениях между славянами и выходцами из Центральной Азии будет настолько велика, что вполне возможно, что может начаться гражданская война — война, в которой обе стороны будут обладать ядерным оружием. Этот кошмарный сценарий вполне реален, и мир должен это признать и принять в расчет.

Поскольку позиция преемника была бы основана на применении насилия, из-за своих действий он немедленно столкнулся бы с противодействием Запада. Обстоятельства потребуют от нового лидера широкого применения силы, а это весьма затруднит формирование более конструктивных отношений с Западом.

Многие американцы считают возможным кандидатом, который придет на смену Путину, Сергея Викторовича Лаврова, министра иностранных дел России. Хотя Лавров пользуется большой популярностью на Западе, его дипломатическое прошлое не соответствует роли российского лидера. Более вероятный сценарий заключается в том, что преемник будет выходцем из разведсообщества и будет иметь связи с деятелями, больше других выступающими против реинтеграции России с Западом. Маловероятно, что будущий преемник Путина примет Запад и будет более открыт для компромиссов. Более вероятным вариантом является то, что новый лидер будет активно выступать против Вашингтона и НАТО, чтобы отвечать требованиям своего электората и сплотить российскую общественность.

За слова надо отвечать. Джек Мэтлок, посол в Советском Союзе при Рейгане, отметил, что если бы Горбачева публично принижали, как Путина, то не было бы никакой перестройки, в результате которой наступил крах коммунизма, и Советский Союз по-прежнему существовал бы и сегодня. Рейган стал великим потому, что при всей своей ненависти к коммунизму он всегда уважал советских лидеров и никогда публично не принижал их или не преуменьшал их власть.

Заявление Байдена в Варшаве еще больше усложняет жизнь возможному преемнику Путина, которому нужно будет доказывать, что он не пешка в политических играх Америки. Трудностей в принятии лидером Запада было и так предостаточно еще до заявления Байдена. Непреднамеренным следствием слов президента является то, что они усиливают давление на будущего российского лидера внутри страны, вынуждающее его выступать против Запада. Речь Байдена не способствовала улучшению будущего сотрудничества и, возможно, привела к результату, противоположному тому, чего он хотел добиться.

Призыв сместить Путина, может, и соответствует желаниям многих в западных службах безопасности, но в нем не учитываются трудности, ожидающие мир, поскольку его преемнику необходимо будет укреплять лидерство. Вызовы, которые возникли бы в результате гражданской войны в России, были бы более масштабными и проблематичными, чем вооруженный конфликт на Украине.