Австралийский генерал Райан в шоке от уровня оснащения боеприпасами западных армий

В 1915 году в Великобритании вспыхнул скандал вокруг нехватки фугасных снарядов для Западного фронта. Хотя причиной стала неспособность оборонных предприятий быстро нарастить мощности, чтобы в полной мере удовлетворить потребности фронта, этот кризис также стал симптомом несостоятельности оборонного института, который не сумел спрогнозировать вызовы современной войны.

Сейчас мы пока не находимся в столь же тяжелом положении. Но в 2023 году боеприпасы у украинской армии могут закончиться раньше, чем она сумеет поставить точку в боевых действиях. Учитывая нынешние темпы расходования боеприпасов, объемы их производства все больше отстают от потребностей на поле боя. Большая часть тех натовских 155-миллиметровых артиллерийских снарядов, которые применяет Украина, были взяты со складов оружия, а вовсе не с производственных линий. А ведь запасы на складах когда-нибудь закончатся.

Украина ежедневно выпускает до 5 тысяч артиллерийских снарядов (русские выпускают гораздо больше). Поскольку Соединенные Штаты производят всего 14 тысяч снарядов в месяц (данные по Европе недоступны, но они, вероятно, схожи), возникает острая нехватка этого жизненно важного типа боеприпасов.

Несмотря на усилия Соединенных Штатов по наращиванию производства, объемы выпуска не увеличатся до 2024 года. И, по словам официального представителя НАТО, которого цитирует The New York Times, 20 из 30 членов НАТО уже "исчерпали свои ресурсы" по части поставок боеприпасов на Украину. В 2023 году, если боевые действия продолжатся, а объемы производства не увеличатся, в дефиците также окажутся и ракеты ПВО, и высокоточное оружие.

Считалось, что высокие темпы расходования боеприпасов – это пережиток прошлого. С момента окончания холодной войны ни одно западное правительство даже и представить себе не могло, что ему может вновь потребоваться массовое производство оружия и боеприпасов. За последние 30 лет на рынке закрепилось ограниченное число компаний, производящих военную технику, объемы государственных заказов уменьшились, партии изделий стали дороже, а время ожидания увеличилось.

Оружие производится слишком медленно и в меньших количествах, чем это необходимо в нашу новую эпоху войн промышленного масштаба. Как отмечается в недавней статье престижного Британского аналитического центра по оборонным вопросам, "конфликт на Украине демонстрирует, что война между равными или почти равными противниками требует наличия технически продвинутых производственных мощностей, способных обеспечить массовый выпуск оружия и боеприпасов".

У европейцев и американцев есть промышленная база, которую можно расширить для производства боеприпасов в качестве и количестве, необходимых для ведения войн в современном мире. А вот в Австралии дела обстоят иначе: одержимость дорогостоящими военно-морскими и воздушными платформами американского производства отвлекает чиновников в министерстве обороны от необходимости придерживаться стратегического подхода к обеспечению устойчивых поставок боеприпасов и высокоточного оружия.

Наше высокоточное оружие и крупнокалиберные боеприпасы производятся за границей и импортируются. Коротко говоря, если вдруг начнется война, а у нас к этому моменту не будет запасов такого оружия, нам придется полагаться только на свои силы. А наши текущие запасы очень малы.

Способность производить даже базовые артиллерийские снаряды и взрыватели зависит от сложной цепочки поставок множества компонентов. Ситуация с высокоточным оружием еще хуже. К примеру, в процессе производства легкого противотанкового оружия нового поколения Saab используются компоненты, поставляемые из 14 стран.

В связи с этим требуется заблаговременно проводить тщательный анализ того, какие именно боеприпасы и системы вооружений могут понадобиться и какие из них мы можем выпускать в нашей стране. Речь идет не о таких мощностях, которые можно с легкостью остановить или снова запустить с помощью одного выключателя. Согласно официальным данным времен Второй мировой войны, когда наша страна была полностью мобилизована для участия в военных действиях, ей потребовалось почти четыре года, с 1939 по 1943 год, чтобы построить новые и перевести уже имевшиеся промышленные мощности на военные рельсы. Все это время приходилось постоянно балансировать, чтобы на военных предприятиях всегда работало нужное число квалифицированных специалистов.

Сегодня подобные вызовы только усугубляются. Результатом Стратегического обзора обороны должен стать фокус на внутреннем производстве боеприпасов и другого современного оружия. Это вовсе не значит, что Австралии необходимо вкладывать огромные средства в строительство истребителей. Но мы вполне можем представить себе австралийскую оборонную промышленность, способную выпускать боеприпасы малого, среднего и большого калибра, а также различные беспилотники для наземных, воздушных и морских операций, которые имеют как военное, так и гражданское назначение.

В основе такого промышленного потенциала должно лежать увеличение государственных инвестиций, а также новые стимулы для реализации НИОКР-проектов. Австралии следует – самостоятельно или в сотрудничестве с другими странами – вкладывать средства в разработку высокоточного оружия следующего поколения, которое было бы дешевле и производство которого занимало бы меньше времени. Только представьте себе, куда могла бы привести нас наша австралийская изобретательность, если бы правительство инвестировало больше средств в разработку и производство физического и кибернетического оружия. Такие страны, как Швеция, Израиль и Тайвань уже занимаются этим. Почему мы не можем последовать их примеру?

Очередной прихотью небольшой группы любителей новомодного оружия в Канберре стало продвижение идеи о необходимости обзавестись малозаметными бомбардировщиками. Если только Австралия не собирается воевать против Китая или России – без поддержки наших американских друзей, – это станет невероятно безрассудной тратой денег. Реализация этой идеи также подразумевает определенный объем упущенных возможностей: есть множество систем вооружений, характеризующихся большей универсальностью и адаптируемостью. Сейчас нам следует думать об оружии, которое можно объединять в единую структуру и которое способно выдерживать удары. Победу в войне можно одержать благодаря воле народа, адаптивному подходу к стратегии и разработке оружия, а также эффективному и массовому производству вооружений.

Это недешевое предприятие. Но мы уже это делали. Меняющаяся стратегическая обстановка в нашем регионе, где становится все опаснее, а также уроки украинского конфликта доказывают, что нам действительно нужен такой военный потенциал – разумеется, если правительство сумеет объяснить свою точку зрения австралийскому народу.