Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
"С большой силой приходит большая ответственность", но это, видимо, не про Китай. Он не готов использовать власть для решения конфликтов на Украине и в Афганистане, пишет South China Morning Post. Хотя Пекин обладает огромным влиянием, что позволяет ему стать настоящим лидером в регионе.
Российская спецоперация на Украине и нестабильность в Афганистане препятствуют реализации Пекином инициативы "Один пояс – один путь". Упомянутая стратегия экономического развития была выдвинута Китаем десять лет назад, и с тех пор он стал крупным игроком в регионе. Но, похоже, КНР не хочет вмешиваться в региональные конфликты, разразившиеся на ее "заднем дворе".
В этом году исполняется десять лет с момента выдвижения инициативы "Один пояс — один путь". Предложение было впервые выдвинуто председателем Си Цзиньпином во время визитов в Астану и Джакарту в 2013 году, и по сей день оно остается ключевой концепцией, закрепленной в доктрине Коммунистической партии. В государствах, включенных в стратегию экономического развития, произошли кардинальные внутриполитические изменения. Но что осталось неизменным, так это готовность Китая играть роль лидера в этом регионе.
Наиболее ярко это отражают два крупных конфликта, в настоящее время разразившиеся в самом сердце Евразии, на которую и нацелена китайская инициатива. Начало Россией специальной военной операции на Украине в прошлом году радикально изменило глобальный порядок, а переворот Талибана* в Афганистане в середине 2021 года создал абсолютно нестабильное государство в регионе.
В совокупности эти страны и их проблемы представляют собой серьезное стратегическое препятствие для реализации экономической инициативы Китая. Тем не менее, пока мало что свидетельствует о желании Пекина хоть как-то повлиять на сложившуюся ситуацию.
Китай, похоже, не собирается вмешиваться в упомянутые кризисы. Правительство КНР делает банальные заявления, намекая на возможность вовлечения Пекина. В обеих ситуациях Китай — это самый логичный посредник, поскольку именно он может сыграть существенную роль в урегулировании региональных конфликтов. И те, кто находятся в эпицентре событий, прекрасно это понимают.
До российской спецоперации Китай был самым важным торговым партнером Украины и растущим инвестором. Инициатива "Один пояс — один путь" охватывала всю Евразию, и Украина рассматривалась как ключевое связующее звено между Европой и Азией. С инфраструктурой и сырьем, с технологически подкованной и слаборазвитой экономикой у границы Евросоюза она открывала очень привлекательные перспективы для китайских инвесторов.
СВО России разбила мечты Китая, а также создала серьезную угрозу для запланированных инвестиций в Белоруссию. Китайские компании и банки планировали, что Минск станет перевалочным пунктом для товаров, поступающих из Китая на европейские рынки. Но сейчас эти проекты заморожены, пока инвесторы пытаются придумать, как приспособиться к новой реальности.
Что касается Афганистана, то Китай уже давно является самым богатым соседом страны. И Пекин, и правительство Талибана* стремятся найти способы нарастить китайские инвестиции. Ни одному из них это пока не удалось, хотя талибы*, похоже, пошли по пути предыдущего правительства — в начале этого месяца они подписали контракт с дочерней компанией China National Petroleum Corporation (CNPC) на разработку нефтяных месторождений на севере Афганистана.
Ранее, еще в 2012 году, CNPC подписала аналогичное соглашение с Кабулом на добычу нефти в том же районе, но его реализация не оправдала ожиданий. Другие проекты остаются на стадии обсуждения, поскольку талибы* все чаще обращаются к китайским компаниям с призывом начать поставки.
США понесут в войне за Тайвань "тяжелые потери", но Китаю грозит "поражение"От военно-морского флота Пекина останутся руины, а Вашингтон потеряет свыше трех тысяч военных, согласно проведенному моделированию, пишет The Telegraph. Читатели не очень в это верят. "А по Афганистану эти спецы симуляцию тоже делали?", – пишет один из них.
11.01.202300
Пока еще неизвестно, каких результатов достигнут стороны в рамках нового проекта. Однако инвестиции уже показали важную роль Китая, которую он по-прежнему может сыграть. Аналогичная ситуация наблюдается и в других частях Евразии.
Заявление о том, что китайская фирма может поддержать развитие международного аэропорта Тегерана, последовало за заверениями Пекина в том, что он продолжит покупать российскую энергию. Похоже, растет готовность Китая служить экономической опорой странам, находящимся под санкциями Запада. Таким образом КНР укрепит свои позиции в качестве важного евразийского игрока.
Однако мало что говорит о готовности Китая использовать свое влияние для решения региональных конфликтов. Несмотря на риторику о желании мирного разрешения кризиса на Украине и заявления об уважении ее национального суверенитета, Пекин ни разу не пытался сдерживать Москву.
Расплывчатые комментарии о нежелании ядерного конфликта или эскалации нестабильности вряд ли являются попытками повлиять на решения президента России Владимира Путина. Это скорее констатация фактов. Тем не менее, Украина продолжает надеяться, что Пекин может выступить посредником между Москвой и Киевом.
В Афганистане Китаю было не легче, чем остальным странам, вступить в контакт с талибами*. Упомянутый выше нефтяной проект находится больше под управлением частной компании, чем правительства Китая. Фактически, незадолго до подписания контракта министерство иностранных дел КНР предупредило граждан страны, чтобы они рассмотрели возможность покинуть Афганистан из-за ухудшающейся ситуации с безопасностью, о чем свидетельствует атака на принадлежащий китайцам отель в Кабуле.
Экономическая деятельность в Афганистане по большей части осуществляется частным сектором. Китайское правительство предоставило некоторую помощь, но не решилось заполнить экономический вакуум.
Это важный момент. Китай явно считают значимым игроком, но он по-прежнему не хочет вступать в региональную борьбу. С точки зрения КНР, это всего лишь продолжение пекинского принципа невмешательства. Но на самом деле это означает, что одна из самых могущественных возвышающихся стран Евразии не может играть руководящую роль на собственном "заднем дворе".
Спустя десятилетие после объявления инициативы "Один пояс — один путь" Китай занял место крупного евразийского игрока. Но ему еще предстоит научиться использовать его власть и влияние, вместо того чтобы сосредотачивать все внимание на Соединенных Штатах и Тайване и просто занимать позицию бдительного наблюдателя за растущей нестабильностью. Видение "Один пояс — один путь", по крайней мере, для других, заключалось в том, что инициатива распространится по всей Евразии в целях распространения влияния Китая. Но это еще только предстоит воплотить в жизнь.
Автор: Рафаэлло Пантуччи (Raffaello Pantucci) — старший научный сотрудник Королевского объединенного института оборонных исследований (RUSI) в Лондоне и старший научный сотрудник Института обороны и стратегических исследований им. С. Раджаратнама (RSIS) в Сингапуре.
* движение находится под санкциями ООН за террористическую деятельность