Haqqin: Азербайджан захотел компенсировать снижение доходов от добычи углеводородов

Трансформация мировой экономической системы в сочетании с прогнозами снижения добычи и экспорта нефти в Азербайджане после 2026 года заставляют уже не просто задумываться, а активно действовать в направлении кардинальных перемен в экономике Азербайджана.

Собственно, кризис, сопровождающий процесс реорганизации экономики для стимуляции новых источников дохода в бюджет, активно разрастается по всему миру начиная с периода пандемии. При этом его динамика и последствия фрагментированы и волнообразны.

Скажем, высокая вероятность спада экономического роста в Европе и в США по итогам полугодия 2023 года (индикацией является сокращение спроса на энергоносители и сырье) уже не коррелируется с более активной экономикой Китая, где по признакам потребления электроэнергии в промышленности и сфере услуг (в марте он составил 5,9 процента) будет наблюдаться рост и по итогам полугодия.

А что в Азербайджане? Экономическую ситуацию в стране следует рассматривать в контексте мировой динамики, где уже третий год подряд происходит смена технологического уклада. Прежде всего, меняются рисунок энергопотребления и его базовые составляющие. Причем процесс этот настолько глубок, что уже отражается на налогообложении и тарифах, фиксирующих уровень выбросов CO2 для все возрастающего перечня товаров потребительской экономики. Возник и активно внедряется в практику феномен межгосударственной торговли квотами на углеродный след буквально от всех видов производства и сфер услуг.

В целом же, руководство Азербайджана, если брать за основу инициативы Ильхама Алиева, понимает общий вектор движения Евросоюза – основного потребителя азербайджанских углеводородов. Но Баку требуется приложить значительно больше усилий, поскольку речь даже не о капиталах, а об административной и межправительственной координации в вопросе ускорения производства и экспорта "зеленого" водорода.

Простой на старте грозит невосполнимым отставанием в среднесрочной перспективе. Скажем, есть известный пример со светодиодами. Их производство никогда не являлось каким-то особым промышленным секретом. И в начале 2010-х Азербайджан, закупив необходимые лицензии и авторские права, мог с успехом создать на своей территории их масштабное производство как для внутреннего рынка, так и для экспорта в соседние регионы. Но для этого нужны были прорывные политические усилия и определенная административная концентрация на поставленной задаче. А их не было. И теперь светодиоды производят США в объеме 7 миллиардов штук ежегодно, не говоря уже о КНР.

Старые направления роста либо не работают вообще, либо дорабатывают остаточный потенциал, а новые направления пока не сформированы. Экономика проходит через 15-летний период депрессии. В этот период идет активный переток капиталов в производства нового технологического уклада. В последние годы об этих процессах говорилось очень громко, в том числе на мировом экономическом форуме в Давосе.

Те страны, которые сумеют раньше других освоить новые технологические траектории, вырвутся вперед и совершат маленькое, а может, и крупное экономическое чудо. Те же, кто ждет, когда современные технологии сами придут к ним "в гости", безнадежно отстанут и будут довольствоваться политикой догоняющего развития, когда большая часть сырьевой ренты пойдет на оплату интеллектуальных прав других стран и зарубежных корпораций. Простой в этой фазе чреват в перспективе весьма значительным отставанием.

Сложность ситуации, стоящей перед Азербайджаном, заключается в том, что в ближайшие три-пять лет нужно найти сразу несколько источников новых доходов, которые могли бы компенсировать снижение отдачи от углеводородных капиталов. Рубеж перехода скорее всего наступит после 2024–2025 годов. До этого добыча нефти в Азербайджане будет сохраняться на уровне 34 миллиона тонн в год, заметно вырастет добыча газа, которая к 2024 году наверняка достигнет отметки 50 миллиардов кубометров ежегодно, чему будет способствовать энергетический кризис в Европе, усугубленный отказом от российского газа.

Однако нет ясности в том, какие доходы будет получать в эти годы Азербайджан? Вопрос достаточно важный, учитывая, что в дальнейшем техническая добыча нефти будет снижаться, а объем ресурсов экономически оправданной эксплуатации небесконечен.

Один из перспективных источников новых доходов – это производство "зеленого водорода". По оценкам Boston Consulting Group (BCG), Азербайджан может получить ежегодный доход в объеме порядка 230–500 миллионов долларов с учетом ожидаемой цены на водород в Европе, составляющей около 5,8 доллара за килограмм. Заметим, сейчас это практически составляет от 15 до 20 процентов доходов SOCAR, полученных от продажи нефти и газа в 2022 году (2,5 миллиарда долларов).

Другими словами, это был бы неплохой старт для совершенно новой отрасли производства. По оценкам BCG, полная себестоимость азербайджанского "зеленого водорода" при поставке в ЕС через существующие трубопроводы может показать высокую конкурентоспособность и гарантировать существенную маржу.

В докладе консалтингового агентства указывается, что Азербайджан может эффективно и рентабельно транспортировать водород по существующим сетям газопроводов в Европу до 10–15 процентов от общего потока. Что весьма существенно, если сравнить эти цифры с экспортом из стран Африки к югу от Сахары или крайне неэффективной транспортировкой сжиженного водорода из-за рубежа.

При этом на европейский рынок нужно выходить уже сейчас, "застолбив" как можно больше контрактов. А также быть готовыми к решению вопроса ограничения инфраструктуры прокачки. Дело в том, что при объеме ежегодной прокачки по ТАР 11 миллиардов кубометров газа потенциал транспортировки водорода из Азербайджана – 40–85 тысяч тонн в год (5–10 процентов от объема газа в трубе). Что, в свою очередь, составит всего лишь 2–4 процента от прогнозируемого в 2030 году спроса на водород в Италии, который составит предположительно 2,3 миллиона тонн.

Возникает дилемма: либо, не задумываясь о водороде, сохранить и наращивать газовый экспорт, либо замещать газ водородом, но тогда терять потребителей газа, либо строить новую инфраструктуру под подтвержденные контракты на "зеленый водород".

Не будем забывать, что Азербайджан уже серьезно встал на путь реализации проектов по созданию мощностей ВИЭ на 25 ГВт - то есть именно с расчетом на экспорт полученной электроэнергии. Но отсюда как раз всего один шаг в сторону локализации производства "зеленого" водорода на территории Азербайджана. Пул компаний, имеющих компетенцию в этой сфере, достаточно широк - Masdar, ACWA Power, BP, Total, Fortescue Future Industries. Все они уже заявили о своей заинтересованности работать с Азербайджаном, а Masdar и ACWA Power масштабно реализуют в Азербайджане свои проекты...

Сверхзадача технологического перехода Азербайджана в сочетании двух стратегий. С одной стороны, необходимо развивать свои преимущества и трансформировать фундаментальные основы, созданные еще "Контрактом века" 1994 года при Гейдаре Алиеве. Новый контракт века, как мы уже писали, будет заключен вокруг электроэнергетики и "зеленого" водорода.

С другой стороны, нужно проводить политику "раскрепощения" потенциала граждан и молодого творческого поколения. Главными отраслями-драйверами нового спроса в Азербайджане станут здравоохранение, образование и наука наравне с традиционными сферами, требующими постоянного совершенствования – производством продуктов питания и "инфраструктурой гостеприимства".

Именно на эти сферы должно приходиться более 50 процентов валового продукта. Кроме как государству, сохранившему средства в Нефтяном фонде, эти сферы развивать больше некому.

Вопрос, станут ли они локомотивами развития, в значительной степени зависит от решений Ильхама Алиева и способности его команды к адекватным рекомендациям и докладам главе государства без известных приукрашений действительности.

Таким образом, у умной власти есть все инструменты для стимулирования передовых направлений экономики и обеспечения роста благосостояния своих граждан и национальных компаний.