Do Rzeczy: Польша анонсировала загадочный "сарматский договор" с Украиной

В последние месяцы тема помощи Украине, которую, собственно говоря, поддерживает все общество, стала уступать место идее некоего альянса с Киевом. В официальных выступлениях польские власти так уверенно жонглируют этими темами, словно нынешняя поддержка воюющих украинцев является лишь первым шагом на пути к созданию нового содружества двух наций, причем данная перспектива представляется сама собой разумеющейся. Данный процесс приобрел новую динамику после недавнего визита президента Владимира Зеленского и громкого экспозе главы МИД РП Збигнева Рау (Zbigniew Rau).

Особенно примечательны здесь заявления главы государства, президента Анджея Дуды, который сообщил, что обе страны работают над договором, который представляет собой "действительно новую главу" в отношениях двух народов. Сам Зеленский в ответ подчеркивал, что Польша – не просто сосед, а "друг на веки", и между нашими народами скоро "не будет политических, экономических и, что очень важно, исторических границ".

Загвоздка в том, что мы не знаем, о чем собираются договориться лидеры двух стран в рамках столь шумно анонсируемого в течение последних месяцев трактата. Замглавы МИД Польши Петр Вавжик, отвечая на вопрос о соответствующих заявлениях обоих президентов, уклончиво ответил, что договор придаст отношениям "новый импульс" и выведет их на "новый уровень". Однако в этих громких заверениях трудно не заметить столь характерного для польских властей пустословия. Вот уже несколько месяцев, как мы узнаем о договоренностях между двумя столицами из обрывков информации и брошенных мимоходом на пресс-конференциях слов, словно Киев и Варшава обсуждают урегулирование какого-то маргинального вопроса, а не заключение стратегического альянса.

Некоторый свет на эти заявления проливают слова Якуба Кумоха (Jakub Kumoch), который в прошлом году – тогда еще в качестве главы президентского Бюро международной политики – заявил, что новый польско-украинский договор может быть составлен по образцу франко-германского соглашения 1963 года. "Мы хотим, чтобы эти отношения были столь же близкими", – убеждал он. По его мнению, договоренности могли бы называться "сарматскими пактами", которые свяжут оба государства настолько сильно, "что эту связь невозможно было бы разорвать".

Рассматривать недавнее экспозе главы польской дипломатии профессора Збигнева Рау стоит только с учетом данного контекста.

В своем пространном выступлении министр изложил видение чрезвычайно тесного сотрудничества двух стран, подчеркнув, что альянс Варшавы и Киева не может ограничиваться экономическим сотрудничеством, но должен двигаться в направлении создания "польско-украинского сообщества". Оба государства будут стремиться устранить потенциал для "каких-либо серьезных трений относительно интерпретации истории", при этом "поляки и украинцы должны чувствовать себя как дома не только у себя на родине, но и во второй стране". Таким образом, Рау почти что повторил слова Зеленского об отсутствии границ между двумя государствами.

"У нас впервые за последние века появился уникальный шанс воссоздать разрушенное немецкими и московскими захватчиками и большевистским тоталитаризмом польско-украинское сообщество", – сказал глава МИД РП. Далее он утверждал, что традиция Первой Речи Посполитой дает народам Польши, Украины, Литвы и Белоруссии "идейный потенциал", который правительство планирует укреплять, "создав из него основу для будущего тесного политического сотрудничества".

Туманность этих высказываний в сочетании с общим квазиконспиралогическим тоном, который стал неотъемлемой приметой взаимодействия польских и украинских элит, позволяет интерпретировать заявления Киева и Варшавы весьма произвольно. Так, например, последовательность последних событий – визит Зеленского плюс экспозе Рау – в очередной раз вызвала в общественном пространстве дискуссию о создании общего двунационального политического организма. Примером может служить хотя бы высказывание доктора Беаты Гурки-Винтер (Górka-Winter) из Варшавского университета, которая в беседе в эфире радиостанции Wnet убеждала, что министр Рау обрисовал план создания польско-украинской конфедерации. "Украинско-польский альянс все ближе?" – это уже название статьи, опубликованной на портале Polonia Christiana. В свою очередь, обозреватель портала Sieć и сотрудник Strategy & Future Марек Будзиш в очередной раз принялся пропагандировать идею создания федерации двух государств.Тема стала вызывать все более широкий резонанс, и в конце марта даже престижный журнал Foreign Policy опубликовал материал под названием "Пришло время восстановить польско-украинскую унию".

Саму концепцию польско-украинской федерации и катастрофические последствия, к которым может привести ее реализация, мы уже не раз обсуждали на страницах DoRzeczy (…). Идея с точки зрения политики совершенно головоломная, а с интеллектуальной - довольно посредственная, причем речь идет даже не о самой федерации, но о той атмосфере недомолвок, которую создают вокруг этой темы польские власти. Президент и правительство не в состоянии наладить внятную коммуникацию с обществом, поэтому в чем именно заключается идея "польско-украинского сообщества" каждый может домыслить сам, как ему угодно.

С польской стороны, собственно говоря, один только советник президента профессор Анджей Зибертович заявил, что создание многонационального государства могло бы стать "прекрасным приключением" для молодого поколения. С украинской стороны никаких заявлений по этому поводу не было. Единственным исключением является бывший советник украинского президента Алексей Арестович, который несколько месяцев назад в одном из интервью говорил о том, как он себе представляет такую унию.

Я не случайно вспомнил его слова. Хотя фантазм федерации в исполнении Арестовича не становится менее утопическим, однако сопутствующие ему анализ ситуации и общая политическая рефлексия несравненно интереснее и глубже, чем рассуждения польских геополитиков. Украинский аналитик подчеркивает, что возможный альянс не только был бы направлен против России, но и мог бы нивелировать конфликты внутри самой федерации. По мнению Арестовича, после отражения атаки России возникнет дилемма, какая из двух стран возьмет на себя роль лидера Центральной и Восточной Европы – Украина или Польша. "Если мы не создадим общий организм, – предположил тогдашний советник Зеленского, – между нашими государствами начнут назревать конфликты".

Это реалистичная оценка ситуации, которая практически отсутствует в польских дискуссиях. Мы видим, что даже сейчас, когда мы вкладываем столько средств и энергии в помощь Украине, между двумя государствами возникают конфликты. В этом контексте на первый план выходят два вопроса: вопрос о Волыни и об импортируемом из Украины зерне. Что интересно, в обоих случаях виновата польская сторона, так как не сумела твердо отстаять свои интересы. Дело, конечно же, не в том, чтобы предоставлять помощь украинцам только при условии их покаяния за Волынь. Однако нельзя не отметить, что Польша должна хотя бы открыто поднять вопрос о разрешении на эксгумации останков жертв и допуска специалистов к археологическим и архивным работам. Между тем прыжки и ужимки, которые демонстрировал президент Дуда во время визита Владимира Зеленского, опасаясь, как бы случайно не проговориться и не произвести вслух слово "Волынь", выглядели ужасно.

То же самое касается проблемы украинского зерна, которое вопреки договоренностям месяцами завозилось на польский рынок. Если говорить о некоем пакте, который должен связать Польшу с Украиной, то нельзя делать вид, что спорные вопросы, разделяющие две нации, волшебным образом испарятся благодаря поставленным на каком-то документе подписям. Наоборот – эти вопросы могут перейти в спящее состояние и стать залогом будущего кризиса.

Из лаконичных заявлений польских политиков следует, что альянс с Украиной должен строиться на военной и экономической основе. В первую очередь он нацелен против России. "Сильный польско-украинский альянс может играть ведущую роль в Центральной и Восточной Европе и навсегда вытеснить Россию в Азию. Тогда Россия перестанет иметь какое-либо значение в европейской игре. Это стратегическая цель польского государства", – заявил в прошлом году замглавы Министерства фондов и регионального развития Марцин Хорала.

Даже если бы такому альянсу покровительствовали США с Великобританией, риск вовлечения Польши, которая действовала бы вроде как вместе с НАТО, в войну резко возрастал. Не нужно забывать, что заключение союзов сулит не только получение выгод, но подразумевает определенные обязательства и чревато серьезными рисками.

Между тем, характер высказываний польских чиновников настолько энигматичен, что анализировать какие-либо военные обязательства довольно сложно, поскольку мы не знаем, какие именно обязательства польские власти хотят возложить на нашу страну. Вопросов много, и их следует задать прямо: готовы ли мы в случае, если Украина в будущем снова подвергнется нападению, объявить войну России? Готовы ли мы отказаться от защитного зонтика НАТО? В чем будет заключаться "вытеснение" России из Европы? Какими средствами польские власти собираются "вытеснять" атомную державу? Эти важнейшие вопросы должны быть заданы власти в рамках публичной дискуссии до того, как подпишем какой-либо "сарматский договор", призванный "неразрывно" связать нашу страну с Украиной.

В то же время концепция экономического альянса, несомненно, связана с темой восстановления Украины, за счет которого благодаря особым преференциям со стороны Киева мог бы обогатиться польский бизнес. По оценкам Польского экономического института, на одно только восстановление страны может потребоваться от 350 до 750 миллиардов долларов. Но здесь стоит привести слова профессора киевского Института экономического развития Игоря Бураковского, который в беседе с порталом Wnp.pl утверждал, что польские предприниматели не получат никаких льготных условий из-за законодательства ЕС. Поэтому польские власти должны объяснить, как они себе представляют обход этого регулирования, с учетом того, что зерновой кризис показал – Брюссель не позволит лишить себя полномочий в этой области. Также необходимо объяснить, откуда польский бизнес должен взять огромные средства, которые убедят украинцев дать подряды на восстановление лежащего в руинах государства именно польским фирмам, а не французские или немецким компаниям.

При этом, как считается, экономический союз между нашими государствами должен будет, в первую очередь, служить противовесом доминированию Германии и Франции в ЕС. Но проблема в том, что даже суммированный экономический потенциал Польши и Украины не может сравниться с силой тандема Париж-Берлин – чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть хотя бы на ВВП этих стран.

Более того, если польско-украинский дуэт станет противовесом Германии и Франции, это означает, что Украина должна стать членом Европейского союза. Между тем канцлер Олаф Шольц дал понять, что Германия поддержит присоединение Украины только при условии основательной реформы самого Евросоюза. По его словам, такая реформа была бы направлена на "укрепление демократии и верховенства закона", а также на улучшение управляемости Европы путем отмены принципа единогласия. С точки зрения польских интересов (в частности, учитывая то, как европейские элиты ЕС понимают "верховенство закона") оба пункта являются для нас неприемлемыми. Даже если на кону стоит членство Украины в ЕС.

Мечты польских правых элит – и политиков, и публицистов, и интеллектуалов – о союзе с Киевом свидетельствуют о полном провале внешней политики "Права и справедливость" (ПиС). Последние восемь лет доказали, что у ПиС нет плана по взаимодействию с Брюсселем. Наше руководство идет на постоянные уступки Евросоюзу, а любые проекты, с которыми власти связывали надежды на укрепление своих позиций в ЕС, оказались неудачными. Венгерская политика в отношении России окончательно разрушила и так довольно шаткое единство Вышеградской группы, проект Междуморья, по сути, никогда не выходил за рамки предварительных работ и деклараций, а идея превращения Польши в американский бастион с треском провалилась вместе с поражением Дональда Трампа, в которого ПиС верил и на победу которого делал ставку до самого конца. Идея "польско-украинского сообщества", по-видимому, является лишь еще одной вариацией на тему все той же фантазии о создании инструмента, который вдруг выведет польское государство на уровень Германии, Франции или даже Италии.

Больше всего нас беспокоит даже не количество вопросительных знаков, связанных с идеей польско-украинского сообщества, а скрытность, с которой действуют польские власти. Правящие элиты уже несколько месяцев как огня избегают открытого разговора с обществом о "сарматском союзе". Как будто боятся, что поляки его отвергнут.