Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Польский политик Януш Корвин-Микке в интервью Myśl Polska предложил вариант завершения вооруженного конфликта, который не понравится ни России, ни Украине, – создать ряд независимых республик. Он рассказал о риске для Польши быть втянутой в военные действия и объяснил, почему это может произойти.
Интервью с Янушем Корвином-Микке (Janusz Korwin-Mikke), польским политиком, лидером партии "Конфедерация"
Myśl Polska: Для начала вопрос по актуальной повестке. Партия "Право и справедливость" (ПиС) анонсировала новое пособие "800 плюс", тем самым покупая голоса избирателей за их же деньги. Существует ли еще в Польше демократия или у нас уже охлократия?
Януш Корвин-Микке: Учитывая, что у нас голосуют даже преступники в тюрьмах и безумцы в сумасшедших домах, это, безусловно, охлократия.
– Есть ли предел деградации государства и закона? В настоящее время вся Польша следит за судьбой так называемого "закона Туска", на основании которого планируется учредить комиссию по расследованию российского влияния. Польша не находится в состоянии войны с Российской Федерацией. Мы даже не разорвали дипломатических отношений. Есть ли способ остановить это безумие?
– Проблема в том, что толпа, как и положено в охлократии, руководствуется не логикой, а эмоциями. Толпе не нужны логические объяснения. Вопросы о логике просто бессмысленны. Сегодня это никому не интересно. Политики могут говорить вещи, противоречащие друг другу, и это никого не волнует. Если я выскажу два противоположных тезиса, которые нравятся толпе, она будет довольна, даже если они противоречат друг другу.
– Наших читателей очень интересует ситуация на Украине. Не только сам конфликт, но и реакция на него Польши. Как вы считаете, должна ли Польша ангажироваться в этот конфликт, как она делает это сейчас?
– Польша реагирует преувеличенно резко. Польша заинтересована – хотя, наверное, об этом уже нужно говорить в прошедшем времени – была заинтересована – в том, чтобы Россия слегка получила по носу. Так, чтобы она ослабла, и Его Превосходительство Александр Лукашенко почувствовал себя достаточно сильным, чтобы снова смог избежать союза Белоруссии и России, чем он, не покладая рук, занимался в течение двадцать лет. Похоже, ему это не удалось, но попытка не пытка. Что касается Польши, мы сильно переусердствовали с этой помощью. Я очень люблю Россию, но моя любовь к ней пропорциональна ее удаленности от Польши. Спать с медведем в одной постели очень неприятно. Кое-что об этом могут рассказать, например, мексиканцы. Мы хотим, чтобы Украина была независимой. Мы рады, что Украина независима. Но где будет прочерчена граница – там, где она и была, или там, где она проходит сейчас, или, может быть, еще дальше... для Польши это не имеет значения. Важно, чтобы Украина была жизнеспособной, то есть, скажем, чтобы она сохранила Кривой Рог и выход к морю. А остальное меня не интересует. Я сторонник варианта, который не понравится ни России, ни Украине – создать ряд независимых республик, которые не были бы ни Россией, ни Украиной. Харьковскую, Донецкую, Таврическую и Одесскую.
– Интересная идея. Действительно, компромисс – это ситуация, когда обе стороны недовольны…
– Недовольны были бы обе стороны, что свидетельствует о том, что это может быть хорошей идеей.
– Таких геополитических идей немало. В последнее время в Польше во властных кругах и СМИ, особенно связанных с ПиС, много говорилось о концепции так называемой польско-украинской унии. Это был некий пробный шар, чтобы понять, как это будет воспринято обществом. Как вы оцениваете эту концепцию?
– Не знаю, насколько эта концепция серьезна. Что это было: просто проверка реакции народа, некий тест? Или это была глупая идея, от которой наша власть уже постепенно отказывается. Понятия не имею. Скажем прямо: мысль умного человека можно понять, а вот образ мышления идиота постичь невозможно.
– В Польше нарастают антивоенные настроения. Все больше говорится об угрозе вовлечения Польши в конфликт на Украине. Как вы воспринимаете эту возможную угрозу?
– В настоящее время создается БРИКС. Вскоре эта организация отберет у американцев монополию на мировую валюту. Так что в данный момент американцы могут сделать ставку на мировую войну, чтобы попытаться помешать становлению БРИКС. Я понятия не имею, какая концепция победит в Пентагоне и Белом доме. Мне трудно сказать. В любом случае, решение принимает не столько Белый дом, сколько Совет национальной безопасности. Американцы не хотят мировой войны. Но в истории не раз бывало, что очень многие хотели, чтобы войны не было, а она почему-то начиналась... Я очень боюсь, что нас втянут в этот конфликт. Тот запал, с которым ПиС рвется в бой, действительно достоин осуждения.
– То есть, как это ни парадоксально, Польша более воинственна, чем англосаксы, которые могут остановить нас в этом стремлении к военным действиям?
– Цель англосаксов – ослабить Россию, они рассуждают так: пусть себе украинцы сражаются до последнего украинца. Мы будем их поддерживать, лишь бы ослабить Россию. Как я уже говорил, Польшей правят идиоты. А они руководствуются принципом: пусть погибнет половина Польши, лишь бы погибла вся Россия. Я не сторонник такой политики. Не только потому, что я не хочу, чтобы погибла половина Польши, но я не хочу и гибели всей России. Потому что с той стороны кто-то должен присматривать за Украиной.
– И напоследок еще один вопрос. Ваш коллега по парламентскому клубу, депутат Гжегож Браун (Grzegorz Braun) бьет тревогу по поводу украинизации Польши. Вы видите такую угрозу?
– У нас с коллегой Брауном немного разный электорат. Одни говорят о деньгах, другие об украинизации. Я не боюсь этого. Почему? Перед войной, когда подписывался Рижский договор, польские националисты были против того, чтобы принимать в состав Польши слишком много белорусских и украинских земель, они считали, что полонизировать можно будет 10% населения. Сейчас у нас 10% украинцев, мы их полонизируем (смеется).