Ни с Китаем, ни против него

Администрация Байдена, очевидно, затрудняется сформулировать комплексную эффективную политику в отношении Китая. В то время как в эпоху Трампа на КНР постоянно оказывалось давление в попытке ограничить сферу влияния этой страны, при Байдене Вашингтон пошел по пути как конкуренции, так и сотрудничества. Несмотря на общий консенсус обеих партий в США относительно необходимости борьбы с Китаем, разработка конкретной и эффективной политики в отношении КНР, как видно, остается сложной задачей. Ожидалось, что визит госсекретаря США Энтони Блинкена (Antony Blinken) в Китай состоится в феврале текущего года, однако он был отложен из-за напряженности, вызванной инцидентом с «шаром-шпионом», что стало показателем хрупкости и отсутствия доверия в отношениях государств. Блинкен отправился в Китай, чтобы разрядить обстановку и начертить конструктивные рамки взаимодействия. Однако никаких признаков того, что получены конкретные результаты, нет.

При Байдене Америка отошла от жесткой политики Трампа в отношении Китая, однако говорить об успехах в выработке более сбалансированной стратегии не приходится. В то время как объем торговли между США и Китаем продолжает бить рекорды, попытки Вашингтона конкурировать в сфере передовых технологий, как в случае с ограничениями на полупроводниковые микросхемы, разжигают конкуренцию между странами. Вашингтон, пытающийся препятствовать сближению Пекина с Москвой, воздерживается от развязывания военного конфликта из-за тайваньского вопроса. Значительно уступая администрации Трампа по части риторики и действий в отношении уйгурской проблемы, демократический Белый дом сталкивается с критикой из-за того, что отдает приоритет стратегическим вопросам и не поднимает проблемы с правами человека на таком уровне, чтобы это вызвало резкую реакцию Китая. Такого рода дилеммы, которые можно продолжать перечислять, ставят Вашингтон в затруднительное положение.

Экономическое давление, оказываемое Соединенными Штатами на Китай с эпохи Трампа, продолжает создавать риски для торговых отношений между Китаем и США. В прошлом году оборот двусторонней торговли составил рекордные 700 миллиардов долларов. Осознав во время пандемии чрезмерную зависимость американской цепочки поставок от инфраструктуры Китая, Вашингтон, с одной стороны, пытается перенести производство критически важных продуктов в США, с другой — запрещает экспорт критически важных технологий в КНР. Некоторые крупные американские компании пытаются снизить риски, перенося производство в такие страны, как Индия, но они не хотят уходить с китайского рынка. Если принять во внимание почти 20-процентную долю Apple на китайском рынке смартфонов и присутствие Starbucks с примерно 4000 офисами в Китае, становится понятно, почему американские компании не желают потерять этот крупный рынок. Также стоит отметить, что из-за трудностей, с которымистолкнулся Китай в последнее время, Пекин не может позволить себе экономический ва-банк против Америки. В этих условиях китайско-американская торговля превратилась для обеих сторон в танец, который они не могут резко прервать.

Сосредоточение экономической битвы на определенных отраслях и некоторых критически важных продуктах в какой-то мере предотвращает значительный ущерб для крупного объема двусторонней торговли. Но можно ли достичь такого баланса в военной и стратегической областях? Например, действия Пекина в области кибершпионажа уже давно вызывают беспокойство Вашингтона, а разведывательные и военные отношения Китая с Кубой в последнее время усилили эти опасения еще больше. Эти шаги, которые можно рассматривать как возмездие за попытки Америки ограничить сферу влияния Китая, углубляя отношения с такими странами, как Индия, Австралия, Южная Корея и Япония, направлены на то, чтобы продемонстрировать, что Китай отнюдь не беспомощный. В то время как экономическая взаимозависимость оказывает в определенной степени стабилизирующее действие на стратегические вопросы, обе страны без колебаний пытаются показать, что в их распоряжении есть разные варианты.

Когда США на Украине попытались дать сигнал о неприемлемости российской спецоперации и удержать единство Запада, это в то же время было представлено как послание Китаю в отношении Тайваня, однако Пекин, судя по всему, не принял это сообщение. Напротив, растущая американская поддержка Тайваня начала повышать вероятность резкой и внезапной реакции со стороны Китая. Военные учения КНР, включающие сценарии военных операций против Тайваня, усилили напряженность еще больше. После событий, которые привели к нарушению коммуникации на высшем уровне между китайскими и американскими военными, министр обороны США Ллойд Остин (Lloyd Austin) попытался восстановить каналы связи, однако китайская сторона не согласилась на это. Поскольку администрация Байдена осознавала, что окажется в сложной ситуации, если Китай начнет неожиданную военную операцию, она стремилась к предсказуемым отношениям и в этой области. Однако, как становится ясно, Блинкен не смог вернуться из Китая с конкретными результатами в этом отношении.

Визит Блинкена, очевидно, был частью усилий в направлении восстановления отношений более предсказуемым образом. Однако также очевидно, что всеобъемлющее видение будущего американо-китайских отношений представлено не было. Заявление Блинкена «мы не поддерживаем независимость Тайваня» было призвано подчеркнуть, что позиция Америки не изменилась. Но, поскольку Байден ранее заявил, что США будут защищать остров в случае нападения, слова госсекретаря указывают на неразбериху и в этом вопросе подобно многим другим. Несмотря на консенсус в Вашингтоне в отношении того, что Китай является главным конкурентом и Соединенным Штатам необходимо выиграть эту борьбу, чтобы сохранить свои притязания на глобальное лидерство, политика администрации Байдена зашла в тупик, который можно резюмировать так: «Ни с Китаем, ни против него».