"Франция — больной Европы"

Итоги волны городского насилия, прокатившейся по Франции после трагической гибели подростка в Нантере, превосходят последствия беспорядков 2005 года и бросают вызов здравому смыслу. Вспышка насилия демонстрирует несомненное ускорение процесса распада французской нации. Этот произвол не знает границ и касается как людей, так как и их имущество. Насилие не ограничивается так называемыми приоритетными районами, но заполонило все территории. Оно атакует в первую очередь государственную власть, нанося ущерб зданиям и чиновникам, а также разоряя магазины, банки и страховые компании.

В то время как в большинстве демократических стран наблюдаются протестные движения и вспышки насилия, — начиная с США, разрывающихся между активистами Black Lives Matter и мятежниками, штурмовавшими Капитолий 6 января 2021 года, — Франция является исключением из-за увеличенных масштабов демонстраций и потери контроля за общественным порядком со стороны государства.

С 2015 года четыре случая протестных движений создали атмосферу становящейся все менее холодной гражданской войны. Волна исламистских терактов привела к дестабилизации институтов и ценностей Республики со стороны части мусульманского сообщества. "Желтые жилеты" продемонстрировали упадок и обострили ощущение заброшенности периферийной Франции. Массовые протесты против пенсионной реформы показали беспокойство среднего класса по поводу своего обнищания. Наконец, беспорядки в пригородах подчеркнули отсутствие правосудия в некоторых районах, жители которых обитают в противоречивом обществе, управляемом не законами государства, а правилами наркоторговли и соответствующих сообществ.

Разнообразие этих бунтов и проявлений гнева доказывает, что их источник не следует искать в системном расизме общества или государства. Истинные причины нужно рассматривать в ускорении упадка Франции, ставшей больным существом Европы. Банкротство экономики с нулевым ростом и снижающейся производительностью предвещает выход из десятка крупнейших экономических держав планеты до конца десятилетия. Налицо социальное банкротство: богатство на душу населения на 15% ниже, чем в Германии, массовая безработица и нищета, затрагивающие более 9 миллионов человек. Как и финансовое банкротство с государственным долгом, превышающим 3 триллиона евро, и частным долгом в размере 146% от ВВП, а также дефицитом торгового баланса в размере 7% от ВВП. Банкротство жителей в стране всеобщего благосостояния, уничтожившей гражданство, так как доходы 70% французов полностью зависят от социальной помощи; сепаратизм неконтролируемой иммиграции; молодежь, единственным ориентиром которой являются социальные сети. Политическое банкротство разжиревшего и бессильного государства, которое монополизирует 58% от ВВП, будучи неспособным выполнять свою основную задачу по поддержанию безопасности, в частности, предоставлять основные услуги в области образования, здравоохранения и транспорта. Моральное банкротство, связанное с ростом ненависти, насилия и страха, что подпитывает недоверие граждан к демократии и подготавливает к приходу к власти ультраправых.

Перед лицом такой серьезной ситуации мы по-прежнему видим нежелание французских лидеров заняться проблемами глубокого кризиса, который переживает наша страна, что возвращает нас к 1930-м годам. Чем выше уровень насилия, тем сильнее распадается общество, тем больше раскалывается нация, тем опаснее становятся внутренние и внешние угрозы, тем меньше что бы то ни было меняется. Столкнувшись с беспорядками, Эммануэль Макрон лишь заявил следующее: "Мы должны квалифицировать события, прежде чем делать выводы", а затем ограничился организацией в Елисейском дворце отдела психологической помощи для мэров городов. Брюно Ле Мэр, вопреки закону, возложил покрытие расходов в результате протестов на страховщиков и объявил о продлении выплат жалований или отсрочке платежей за коммунальные услуги для сожженных и разграбленных магазинов. Никогда еще оторванность политики от реальности не была настолько заметной.

Пришло время не для осознания, а для мобилизации и действий. Дикость общества и скатывание нашей страны в бездну требуют национальной встряски. Мы должны признать, что французская модель роста за счет долга больше не приемлема. Нам нужно установить для себя очень четкие приоритеты: производство и инновации, а не просто потребление; серьезные инвестиции в образование; возрождение интеграции с жесткой регламентацией иммиграции; восстановление общественного порядка, необходимого для развития, а также для свободы; переориентация государства на его суверенные миссии и мощная децентрализация власти; гарантия национальной безопасности перед лицом угроз со стороны авторитарных империй и джихадистов.

Таким образом, этот кризис может предоставить Эммануэлю Макрону возможность для переосмысления своего пятилетнего президентского срока. Он должен в корне переориентировать свою политику, чтобы заняться прежде всего восстановлением Франции, без которого ему не будут доверять ни в Европе, ни в мире, а также сплочением народа для защиты нации и Республики.