Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В августе в саудовской Джидде Запад планирует провести переговоры о мире на Украине. Вот только к миру они не приведут, потому что Россию туда не пригласили, пишет Lidovky. Так же ни к чему не приведет и африканский мирный план или предложение Пекина. У саудовской встречи совсем другая цель.
Похоже, украинцы не расположены всерьез обсуждать переговоры о мире, а кроме того, российский президент Владимир Путин заявил, что трудно объявлять перемирие, когда Киев продолжает контрнаступление против российских сил. Тогда зачем вообще проводятся переговоры в саудовской Джидде, и когда же наступит мир?
Цель нынешних инициатив — заручиться поддержкой других стран для себя и, напротив, надавить на противоборствующую сторону. Конференция в Джидде призвана обеспечить поддержку некоторых развивающихся стран Украине и, насколько это возможно, скоординировать их подход с западным. Скажем, в области антироссийских санкций. То же делают с другой стороны с китайским и африканским планом, подробности которого неизвестны. Китай осторожно поддерживает Россию, а африканский план предполагает, в частности, отстранение Киева от некоторых переговоров и прямой диалог России с Западом. Однако для украинцев подобное неприемлемо.
Кроме того, всеми этими инициативами как Украина, так и Россия пользуются для того, чтобы показать, насколько на самом деле готовы к скорейшим мирным переговорам и не исключают даже некоторых уступок. Тем не менее в реальности сейчас дела обстоят совершенно по-другому. Украинские политики не могут отказаться от украинской земли, в том числе той ее части, которая отошла к России с 2014 года. Они также не могут согласиться на перемирие, пока российские войска остаются на украинской территории.
Сделать это им не позволяет общественное мнение. (…) Люди не забывают о большом количестве украинских солдат, уже павших в боях. Возможные территориальные уступки, таким образом, выглядели бы де-факто пощечиной всем погибшим.
Российская Федерация и, прежде всего, президент Владимир Путин не хочет терять приобретенных территорий, а тем более брать на себя обязательств впредь не вступать в конфликт с Украиной и позволить ей "идти на Запад". (…) Кроме того, по опыту последних лет трудно поверить в то, что русские вообще будут всерьез о чем-то договариваться.
Консультации США по гарантиям безопасности — это "политический жест, направленный на успокоение и ободрение Украины"Украина с нетерпением ждет консультаций с США по гарантиям безопасности, считая их шагом к дальнейшей победе в конфликте. Ее надежды вряд ли оправдаются, пишет GT. По мнению экспертов, эти консультации — не более чем политический жест, призванный успокоить Киев после провала на саммите НАТО.
02.08.202300
До начала специальной военной операции в прошлом году Кремль отвергал призывы западных стран отказаться от запланированного удара по Украине. Вместо реальных переговоров о том, как Запад может развеять российские сомнения насчет собственной безопасности, Москва в ультимативной форме выставила неосуществимые условия, такие как требование о фактическом возвращении Североатлантического альянса в те времена, когда в него еще не входили государства Центральной и Восточной Европы. После начала специальной военной операции Кремль сначала планировал переговоры с украинцами только для вида, в дальнейшем диалог стал уже невозможен.
Реальные переговоры о перемирии и мире начнутся тогда, когда военные силы и людские ресурсы обеих сторон будут исчерпаны и возникнет необходимость идти на компромиссы. Кроме того, нужно, чтобы у обеих сторон сложилось впечатление, что противник им больше не угрожает. В случае российского руководства это больше психологическая проблема, поскольку бессмысленно во всем происходящем на Украине видеть руку Запада. Для украинцев, напротив, проблема вполне реальна, поскольку они не хотят приносить в жертву на алтарь мира часть своей территории без гарантий, что Российская Федерация опять не вступит с ними в конфликт. Путь к плодотворным переговорам, таким образом, будет, вероятно, очень длинным и займет, быть может, годы.