Похмелье после большой любви

Давно уже высказывания политиков не вызвали в Польше такого возмущения, как те, что прозвучали во время выступления украинского президента Владимира Зеленского на сессии ООН.

То, что президент Украины затронул вопрос о зерновом кризисе, было ожидаемым. Но вот то, что он сказал о Польше, стало полной неожиданностью: "Мы работаем над тем, чтобы защитить сухопутные пути. Вызывает беспокойство то, как в настоящее время кое-кто в Европе подрывает солидарность и устраивает политический театр, делая триллер из зерна. Может показаться, что они играют свою роль, но вместо этого помогают подготовить почву для московского актера".

Что тут сказать? Упрекать поляков в том, что они являются агентами Москвы и помогают ей в конфликте с Украиной – а именно так можно понять слова президента Зеленского – настолько странно, что это просто не укладывается в голове. После того, как Польша оказала Киеву гигантскую вооруженную и гуманитарную помощь? Но, с другой стороны, а можно ли было ожидать чего-то другого? Разве наше правительство не попало в свои же ловушки? Я много раз писал об инфантильности польской внешней политики.

Ее характеризует, как и положено при данном диагнозе, крайняя эмоциональность, резкость реакций, горячность, переменчивость настроений, отсутствие рефлексии о последствиях собственных действий и, прежде всего, игнорирование того, что составляет суть отношений между государствами: имеющихся сил и интересов. Да, польские политики говорят об интересах и выгодах, но в их устах это всего лишь риторические фразы, формы рационализации, которые призваны скрывать подлинные эмоции. Именно так, по-моему, выглядела наша политика в отношении Киева. Она основывалась на трех столпах: любви к Украине, доверии к США и враждебности к России. Причем, что важно, и любовь, и враждебность, и доверие должны были быть максимальными, безоговорочными, абсолютными, бескомпромиссными и безальтернативными. Придерживаясь этих заповедей, с февраля 2022 года Варшава, имея за собой поддержку США, выступала в роли мирового поборника морали, который зорко следил за остальными участниками действа: достаточно ли они поддерживают Украину в борьбе с безжалостным и историческим злом, которое вроде как являет собой Россия. За это Польшу много хвалили либеральные СМИ, это правда. Однако такая позиция обошлась ей очень дорого.

Во-первых, многих партнеров по Евросоюзу такая позиция Польши раздражала, причем чем дальше, тем больше. Поэтому нет ничего удивительного в том, что сегодня Франция, Германия и другие государства отыгрываются на Варшаве и пеняют ей, что, введя эмбарго на украинское зерно, она нарушает единство с Украиной. Точно такой же аргумент использовало ранее против них польское правительство при обсуждении очередных пакетов налагаемых на Россию санкций.

Во-вторых, можно с уверенностью сказать, что, заявляя о необходимости как можно скорее ввести максимально жесткие санкции для ослабления России, Варшава вполне заслужила ненависть со стороны Москвы. Такое впечатление, что за последние несколько месяцев Варшава стала более проукраинской и антироссийской, чем сама Украина. Этот манихейский подход, совершенно не учитывающий угрозу русской мести, может нам дорого обойтись. Откуда берется эта смелость, понятно – наши ястребы уверены, что Украина не может проиграть, потому что за ней стоят американцы.

В-третьих, ни одно другое государство не связывало так сильно свой суверенитет с развитием конфликта на Украине, как это сделала Польша. Только один премьер-министр – польский – отождествил суверенитет Польши с суверенитетом Украины, только польский президент утверждал, что у Польши нет собственных интересов и она представляет только интересы Украины. Они заявляют это так, будто победа Киева является делом предрешенным, а потенциальный конфликт с ним невозможен. Неудивительно, что сегодня и правительство, и те политики, которые пели песни о польско-украинской любви оказались в незавидном положении. Рискну предположить, каким будет их нарратив: вероятно, они будут возмущаться неблагодарностью и оправдываться благими намерениями. Что ж, возможно, это кого-то убедит.

В-четвертых, в нынешней ситуации конфликта нет никаких признаков того, что правительство может выполнить другое свое обещание, а именно обеспечить участие польских компаний в восстановлении Украины. Я опускаю вопрос о том, когда именно это произойдет, но в любом случае похоже, что восстановлением будут заниматься и получать все связанные с этим выгоды либо немецкие, либо американские концерны, связанные с демократами. На последнее указывает назначение в качестве специального представителя правительства США по восстановлению Украины госпожи Пенни Прицкер (Penny Pritzker), бывшей главы Министерства торговли при администрации Барака Обамы из богатого еврейского семейства Прицкеров, чьи предки прибыли в США с Украины. Еще один постоянный гость на встречах с президентом Зеленским – уроженец Израиля Ларри Финк (Larry Fink), глава суперкорпорации Black Rock. Легко понять, кто на самом деле может рассчитывать на потенциальную прибыль от восстановления Украины. Честное слово, при всем желании, я не могу понять, чего добилась Варшава в результате своей восточной политики.