Франция уходит из Африки. Займет ли ее место Россия?

Для политики Сахеля, засушливого африканского региона, простирающегося от Сенегала на западе до Эритреи на востоке, этот год выдался напряженным и трудным. В конце июля президент Нигера Мохамед Базум был схвачен собственной гвардией. Два дня спустя генерал Абдурахаман Тчиани, возглавлявший гвардию с 2011 года, объявил себя президентом Национального совета по защите Родины. Этот государственный переворот в Нигере стал пятым с момента обретения независимости от Франции в 1960 году.

Всего же с 1950 года в Африке произошло 220 переворотов, из которых 109, почти ровно половина, увенчались успехом. Но все чаще проявляется некоторая закономерность, в которой нам пора услышать тревожный звоночек: в 2021 году были свергнуты правительства Гвинеи, Мали и Судана, а в январе прошлого года переворот произошел в Буркина-Фасо — однако к сентябрю пала власть и самого временного президента. Когда же в августе был свергнут президент Габона Али Бонго, газета The Financial Times разродилась заголовком "Что ни день, то очередной переворот".

Перевороты охватили так называемую "Франсафрику" — франкоязычую сферу влияния Парижа среди бывших колоний в центральной и западной части континента.Франция сохранила с бывшими колониальными владениями политические, экономические и военные связи гораздо более прочные, чем другие европейские державы — не в последнюю очередь потому, что подавала себя гарантом стабильности. С 1960-х до середины 1990-х годов французские военные в среднем раз в год вмешивались в дела своих африканских сателлитов.

Однако из-за ледяных бюджетных ветров французских военные присмирели. В 2012 году нелепый до трагикомизма президент Франсуа Олланд заявил в Дакаре, что "эпоха Франсафрики подошла к концу", и общественное мнение такое размежевание поддержало. Недавняя вереница государственных переворотов может ускорить этот процесс еще больше. Президент Эммануэль Макрон объявил, что отзывает посла из Нигера, а 1 500 французских военнослужащих покинут страну к концу года. Прошлым летом Макрон вывел 5 000 военнослужащих из Мали, в феврале этого года — 400 спецназовцев из Буркина-Фасо, откуда также попросили французского военного атташе.

Значит ли эта запоздалая доза постколониальной реальности, что Франция наконец осознала, что бывшие колониальные владения стали равноправными членами мирового сообщества? Не совсем. Франция не стала бы отправлять своих мужчин и женщин в Сахель ради былой имперской славы. С 2012 по 2014 год 4 000 французских солдат провели операцию "Сервал" по изгнанию исламских боевиков с севера Мали. Операция "Бархан", ее преемница, начитывала уже 3 000 военнослужащих, размещенных в Чаде (плюс небольшой контингент из Эстонии и Швеции и материально-техническая поддержка из Великобритании). На сей раз борьба велась с исламистами по всему Сахелю, чтобы установить стабильность и уничтожить экстремистские силы.

После переворота в Мали 2021 года Макрон поначалу перебросил французские войска в Нигер, утверждая, что всего лишь "перенацелился", но в ноябре прошлого года объявил о завершении операции "Бархан" в соответствии с изменившимися приоритетами национальной стратегической доктрины, опубликованной в то же время.

Но эта проблема касается не только французских вооруженных сил.

Африканское командование США со штаб-квартирой в Штутгарте и вспомогательным центром в Кэмп-Лемонье близ столицы Джибути, отвечает за всю Африку, за исключением Египта. В марте ее командующий генерал Майкл Лэнгли снабдил фактами сенатский комитет по вооруженным силам в своем ежегодном докладе.

Африка, как объяснил Лэнгли, стала "рассадником воинствующих экстремистских организаций". Кроме того, стратегические конкуренты Америки активно ищут там международных союзников. Он продолжил: "Африка стала эпицентром международного терроризма. Одновременно свои операции на континенте расширяет Россия, в том числе через поддерживаемую Кремлем частную военную компанию "Вагнер". Это сопровождается дестабилизацией, откатом от демократии и нарушениями прав человека".

Уход Франции оставит значительный стратегический вакуум. Растущее внимание к российской угрозе отнюдь не означает, что США могут закрывать глаза на исламский терроризм: насилие усугубляется, и мы раз за разом наблюдаем, как "неуправляемые пространства" становятся почвой для роста, становления и развития боевиков.

Ситуация все хуже и хуже. С 2017 года основанная Евгением Пригожиным частная военная компания "Вагнер" разместила в Африке около 5 000 военнослужащих. Эта разношерстная группа из бывших солдат российской армии, бывших осужденных и иностранных граждан, финансируемая после смерти Пригожина этим летом непосредственно Россией, активно действует в Центральноафриканской Республике, Ливии, Мали и Судане, обеспечивая безопасность и военную помощь, а также услуги по дезинформации. Показательно, что вознаграждением им часто служат концессии на добычу ресурсов.

Выводы напрашиваются сами. Если Франция уйдет из Сахеля, у США на данном этапе не хватит сил, чтобы заполнить зияющую пустоту. Страны вроде Буркина-Фасо, Мали и Нигера неизбежно отправятся на поиски новых союзников, чтобы сдерживать силы джихада и обеспечить внутреннюю стабильность и порядок. И если им станет группа "Вагнер" — организация гибкая и безжалостная, от чьего участия Путин сможет в любой момент откреститься — это расширит глобальное влияние России и усилит саму организацию, непредсказуемую и беспринципную.

Когда президент Буш создал в 2007 году создал АФРИКОМ, один аналитик назвал его "боевым командованием плюс" — предполагалось, что, помимо рядовых задач командование будет также заниматься дипломатией и проецировать мягкую силу.

На деле же фактически вышел "минус": именно эти дополнительные задачи и составляют основу должностных обязанностей генерала Лэнгли. Непосредственный охват у командования небольшой (штат в 2 000 человек, в основном в Штутгарте), но потенциал для обучения, развития и помощи огромный. Его составляющие можно при необходимости масштабировать: та же Южноевропейская оперативная группа в составе вооруженных сил США может действовать в масштабе от взвода до "двухзвездного" штаба объединенной оперативной группы.

Американские политики и законодатели прекрасно знают, что Сахель важен для безопасности Африки и не только. Однако темп событий ускоряется, и сейчас мы оказались в ситуации, когда отказ или неспособность принять решение становится выбором сам по себе, поскольку геополитическая ситуация не ждет.

Белому дому пора определиться с принципами своей политики во Франсафрике. Готов ли он к значительному расширению российского влияния? Если нет, то на что он готов пойти, чтобы этому помешать? Подозреваю, что к Новому году, плата за то, чтобы остаться в игре, вырастет. Так мы уходим или остаемся?