Бизнесмен Сотона: чешские фирмы заинтересованы созданием боевого дрона для ВСУ

"Мы не можем соперничать с немцами, французами и итальянцами, которые являются лидерами в авиационной промышленности. Но у нас есть шанс реализовать по-настоящему крупный интеграционный проект в рамках "Вышеградской четверки" и придумать продукт, которого пока ни у кого нет", — говорит Виктор Сотона, президент компании "Аэро" и вице-президент Ассоциации авиационной и космической промышленности. Какие возможности открывают совместные разработки и производство боевого дрона.

По словам Виктора Сотоны, спрос есть, прежде всего на Украине. Свою положительную роль играет и тот факт, что именно страны Центральной Европы исторически, географически и культурно близки к Украине. "Мы способны хорошо понять их потребности и можем предложить Украине то, что им требуется в реальных условиях и будет разработано на основании их опыта ведения боевых действий. Запад не так к ним близок, и тут мы видим возможность также помочь Украине в будущем при восстановлении и модернизации ее вооруженных сил. Я уверен, что мы сможем договориться о совместных действиях со Словакией и Венгрией, а может, и с Польшей, хотя та идет во многом по очень своеобразному собственному пути".

Виктор Сотона: Конечно. Их можно довести до такого уровня, аналогов которому пока нет в мире, и все благодаря боевому опыту украинцев. Там широко применяются дроны. Пожалуй, на земле не было и нет конфликтов, в ходе которых так же широко применялись бы дроны и накапливался бы такой же богатый опыт.

— Да. важно, что сегодня на украинском фронте ведутся еще и ожесточенные электронные бои, и поэтому дроны должны обладать специфическими качествами для корректной работы. Потребности, которые формируются на Украине, должны преобразоваться в конкретные требования для работы группы производителей внутри "Вышеградской четверки". Недавно состоялась конференция, которую можно считать первым импульсом, знакомством, налаживанием контактов. Не столь важно, во что это выльется в будущем — в интеграционный проект или в сотрудничество на уровне цепочек субподрядов. Есть также вариант сотрудничества при модернизации оригинальной российской техники, которую продолжают использовать на Балканах и в Прибалтике. Хотя не стоит ограничиваться только Европой. В мире есть масса стран, которые хотели бы постепенно избавиться от российской техники или, по крайней мере, ее модернизировать до западного уровня.

— В Чехии уже выпускаются небольшие беспилотные летательные аппараты, и ряд фирм обладает особыми технологиями, которые подходят и для более крупных проектов. Например, фирма "ПБС Велка Битеш" выпускает малые турбины, а они перспективны как раз для крупных дронов, прежде всего боевых, которые должны лететь быстро, далеко и нести определенный груз. У нас также есть производители композитных роторов, одни из лучших в мире. Есть и производители электрических двигателей пригодных как раз для дронов. У нас великолепные системы контроля и управления. Например, "Эра Пардубице" может помочь в разработке систем обезвреживания средств радиоэлектронной борьбы, а это важная область, поскольку именно украинский вооруженный конфликт подтверждает, насколько сложна бывает электромагнитная ситуация. Даже если задействовать только членов нашей Ассоциации авиационной и космической промышленности, получится передовой дрон.

— Одно дело — идея, а другое — ее воплощение. Плюс нужно найти на это финансовые средства. Я сам на практике вижу, насколько трудно внедрить нечто новое в жизнь. Сопротивление со всех сторон огромное. Но недавно мы побывали на Украине и сами убедились в нужности дронов. Украинцы сказали нам, мол, да, мы заинтересованы в дронах, но в таких, которые справятся с задачей в очень специфической среде и вопреки работе "глушилок".

— Сейчас в Чешской Республике такую ситуацию не смоделировать. Даже во всем Европейском Союзе не найти подходящего полигона, где можно было бы испытывать таким образом дроны, где можно было бы воссоздать такую реальную среду и реальные угрозы. Даже создание полигона само по себе — сложная задача, которой мы могли бы заняться. Есть, конечно, фирмы с собственными аэродромами, но с полетами как таковыми проблем нет. Испытывая дрон в полете, отлаживаешь аэродинамику, динамику, но в бою важно, чтобы дроном можно было управлять, несмотря на работу средств радиоэлектронной борьбы. Нужно опробовать его в этой среде, а воссоздать ее искусственно сложно.

— Так оно и есть. Все космические исследования развивались, прежде всего, благодаря холодной войне, и многие виды техники, которая применяется сегодня, появились именно благодаря конфликтам.

— В Европейском Союзе и западном мире много амбициозных проектов. Один из них — "Евродрон". Есть два консорциума, которые разрабатывают истребитель шестого поколения. Это крупные проекты, в которых участвуют целые государства и правительства. Я же рассчитываю на более мелкую платформу на базе "Вышеградской четверки". Я не представляю, чтобы мы делали общий истребитель, но всегда можно найти нишу на рынке и предложить что-то, что другие не могут. Я должен повторить, что вижу потребность именно на Украине. Мы близко к этому конфликту и способны понять, что нужно нашим украинским партнерам, и говорим с ними об этом.

— Это отдельная тема. За время моей работы в разных компаниях мы сталкивались с нежеланием некоторых банков финансировать проекты в оборонной промышленности. Я бы сказал, что постепенно ситуация меняется, хотя некоторые банки по-прежнему не хотят связывать себя с этой отраслью. Но мы пользуемся услугами Чешского экспортного банка, который не видит никаких проблем, и в этом его большое преимущество. Без финансирования ничего не получится, и я надеюсь, что банковский сектор в итоге пробудится. В нашей отрасли проекты осуществляются долго, получается продукт с большой добавленной стоимостью, и это нужно понимать. Нужно понимать, что те возможности, какими мы обладаем, есть еще, помимо Чешской Республики, пожалуй, только у семи стран мира. Я не хочу рекламировать самолеты L-39NG, но это типичный пример того, как работает интеграционный проект. В производстве участвуют 200 компаний, четыре сотни поставщиков. Кроме того, мы сотрудничаем с вузами. Но, главное, машину покупают на три – пять лет, а самолет покупается на 40 лет и более. Отсюда и особое обслуживание и модернизация.

— Я бы не хотел комментировать политику, но что касается бизнеса, то возможности есть, и платформа "Вышеградской четверки", безусловно, представляет интерес. Польша стоит немного особняком, но вообще у наших стран общий исторический опыт, сопоставимые размеры. Все мы понимаем, что живем по соседству с крупными странами, и знаем, что в одиночку нам придется нелегко. Поэтому есть смысл сотрудничать, объединяться, но следует сосредоточиться на какой-нибудь уникальной и интересной области. Вряд ли мы начнем разрабатывать собственный истребитель или большой грузовой самолет. Это нецелесообразно. Но вот дроны выглядят весьма перспективным направлением.

— Мы хотим его развивать. Идею нам подали прямо на Украине, куда мы недавно ездили в командировку. Нам прямо сказали, что видят в таком проекте необходимость, и что идеально было бы задействовать в нем, в том числе, украинские компании.