Figaro: солдаты ВСУ называют атаки на российские позиции суицидом

Солдаты бросаются в лихорадочную гонку по заснеженной обледеневшей тропе, змеей изгибающейся по лесу. На поворотах они цепляются за ветки деревьев, чтобы не упасть, пока русские бьют по позициям в полусотне метров от них. По радио передают приказ. "Координаты получены, есть цель", — кричат военные, приближаясь к самоходной артиллерийской установке. Стоящая на опушке леса, она защищена от дронов-камикадзе решетчатой крышей. Два человека несут снаряд, который загружается в зарядную часть орудия, а еще один поднимает 122-мм ствол, чтобы снаряд точно достиг вражеских линий обороны. "Раз, два, три, постріл (огонь)", — приказывает молодой командующий отрядом, 21-летний лейтенант Богдан. Оглушительный грохот, и снаряд летит, высвобождая рыжее пламя. Чувствуется отчетливый запах пороха.

Как только выстрел сделан, солдаты снова бросаются в бег, но уже в другом направлении, опрометью мчатся по скользкой дорожке, чтобы не стать жертвами ответного удара. "Не мешкайте. Тут русские дроны-камикадзе", — предупреждают они друг друга, когда снаряды противника со свистом проносятся вдалеке и падают, сотрясая деревья. "Неделю назад русские выпустили снаряд, и он приземлился прямо перед нашими позициями, — говорит лейтенант Богдан из 43-й бригады, когда мы оказываемся в укрытии. — Нас чуть не убили. Потом они попытались достать нас двумя „Ланцетами“ (российские беспилотники-камикадзе). Но мы выжили!" Бойцы могут сделать всего один выстрел по противнику. "У нас больше нет боеприпасов, — с сожалением говорит старший сержант по имени Михаил, — нам разрешают пускать всего три снаряда в день, в то время как русские стреляют, когда хотят".

Украина три недели готовится к новому масштабному наступлению России в районе Купянска, в сотне километрах к юго-востоку от Харькова. Москва усилила обстрел города и прилегающих к нему позиций противника. Силы обеих сторон борются за лучшие позиции на линии фронта, проходящий вблизи таких городов, как Купянск, Сватово и Кременная. Москва сосредоточила ресурсы в этом районе, чтобы приблизиться к Кременной и Лиману, двум населенным пунктам, которые ВСУ взяли в ходе украинского "блицкрига" в сентябре 2022 года.

"В районе Синьковки продолжаются ежедневные атаки российских войск, они хотят создать там плацдарм и продвинуться к Купянску", — предупредил генерал-полковник Александр Сырский, командующий Сухопутными войсками Украины. Он пояснил, что вооруженные силы противника наносили удары планирующими бомбами и перегруппировывались, чтобы начать новое наступление. Москва перебросила больше бронемашин и артиллерийских орудий, стремясь поддержать атаки отрядов пехоты, которые в основном состоят из бойцов подразделения "Шторм Z", добавил Сырский. Россия также усилила войска в регионе более подготовленными резервистами, направленными из других мест.

Ответственные лица на Украине уже месяцы готовятся к наступлению противника на опустошенный бомбардировками Купянск. Из 26 тысяч жителей в городе остались считаные единицы. Военные командиры, служившие на северо-востоке страны, называли этот регион одним из самых "жарких". Борьба здесь шла даже тогда, когда ВСУ пытались провести крупное контрнаступление на юге и в Донбассе. Если русские возьмут Купянск, он станет важным логистическим центром с точки зрения дальнейшего продвижения на юг или запад. Перед лицом постоянных ударов на прошлой неделе украинские власти приказали эвакуировать 26 населенных пунктов в Харьковской области, где и расположен Купянск. Их решение коснулось примерно 3 тысяч человек.

В целом, этот участок фронта находится в застое уже больше года. Однако в сентябре российская армия начала осуществлять регулярные атаки, добившись небольших успехов под Купянском. "С 1 января русские беспрерывно усиливают давление, — говорит старший сержант Михаил. — Раньше перед нами стояла только одна артиллерийская батарея. Теперь же мы находимся под постоянным огнем нескольких батарей. И нам уже не хватает боеприпасов, чтобы распределять их по позициям, как мы делали прежде. Несмотря ни на что, они не сдвинулись с места. Они по-прежнему находятся в семи километрах от наших позиций к северу и в десяти — к востоку".

Так или иначе, украинские силы делают все, чтобы держать линию фронта под нажимом русских. "Противник собирает силы, он попробует продвинуться вперед, — предостерегает Михаил. — Но у него ничего не выйдет. Мы сконцентрировали здесь много отрядов, самые закаленные бригады. Прорваться нереально. У нас достаточно снарядов, чтобы удерживать позиции. Но если мы захотим перейти в наступление весной, то нам потребуется больше людей, боеприпасов, истребителей F-16 и ракет SCALP. Идти в атаку без поддержки с воздуха — самоубийство".

Сидя в кирпичном доме в нескольких километрах от российских позиций, лейтенант Максим пьет явно переслащенный кофе в ожидании приказа — координат цели, по которой нужно нанести удар. Грузовик с реактивной системой "Град" припаркован в ста метрах от здания. Он укрыт деревьями, которые защищают его от обнаружения вражескими беспилотниками. От грохота снарядов стены дома трещат с регулярностью метронома. 41-летний Максим, в гражданской жизни — продавец подержанных автомобилей, полтора года назад ушел в армию. Он уверен, что 2024 год принесет Украине победу. Большой поклонник Франции, Максим широко улыбается и признается на ломаном французском: "Моя мечта — получить установку Caesar!"

Когда в 2014 году Максим присоединился к "революции достоинства" на Майдане в Киеве, то и представить не мог, что россияне в какой-то момент ответят на действия таких, как он. Что в результате их протестов Россия начнет против его страны вооруженную военную операцию. И что спустя десять лет он сам станет сражаться не на словах, как на Майдане, а на фронте, чтобы освободиться, наконец, от "российского гнета". Поражения 2014 года он хочет забыть.

"В то время у Украины не было армии, — рассказывает он. — Не было ботинок, не было запасных деталей для техники. Сейчас нам не хватает боеприпасов, но мы пока держимся. У нас в распоряжении только 40% от того количества снарядов, которое должно быть. Если русские начнут здесь серьезное наступление, долго мы не протянем. Но и другого выбора у нас нет: мы обязаны биться и победить. Европейцы должны нам помочь, если не хотят закончить так же, как мы". Максим на мгновение замолкает и затем продолжает: "Ну вы что, думаете, мы будем воевать с русскими лопатами? Тогда давайте, лопаты в руки — и приезжайте сражаться сюда, посмотрим, что выйдет!"

Для Максима никакого компромисса с Владимиром Путиным быть не может. Он пошел служить, чтобы защитить своих родных и друзей, жену и дочь. "Я объездил всю Европу и чувствую себя европейцем, — признается он. — В 1991 году мы демократическим образом сделали выбор в пользу независимости. Хоть мы и не добились идеала, но попробовали свободу и демократию на вкус. Они стали нашим образом жизни. Мы больше не хотим быть запертыми в диктатуре". Вооружившись обнаружителем дронов, который непрерывно пищит, сообщая, какой беспилотник находится рядом с ним и на каком расстоянии, офицер жалуется на то, что небо "загрязнено" российскими приборами для наблюдения и беспилотниками-камикадзе. "Русские атаковали меня на моей огневой позиции десятки раз, — говорит он. — Я едва спасался, расстреливая их дроны из специальных установок. Людей слишком мало. Но понемножку прибывают новобранцы, они могут восполнить потери в батальонах. И они очень быстро учатся. У нас есть силы и боевой дух. Дайте нам F-16, установки Caesar и ракеты SCALP, и в 2024 году мы победим!"

В нескольких километрах к западу в теплом доме отдыхают бойцы второй пехотной роты 43-й дивизии. Они удалились от фронта после четырех дней на нулевой линии, проведенных в борьбе с русскими на 15-градусном морозе. С 2022 года они потеряли 80 % своего личного состава — солдат убивали, ранили или переводили в другие части. В первой роте, в свою очередь, осталось всего 8% от состава. Людям не хватает боеприпасов, чтобы противостоять ежедневным атакам противника. Вопреки всем трудностям, они сохраняют непреклонную решимость. "Мы будем сопротивляться русским до тех пор, пока в нас есть необходимость, — клянется старший сержант Сергей. — Мы готовимся к тяжелым временам. Мы перехватили русские сообщения и провели разведку. Мы знаем, что они готовятся к крупному наступлению на наши позиции. Мы не лелеем радужных надежд — потому что они расслабляют людей. И если враг заметит, что нам не хватает боевого духа, то он пойдет в атаку".

Каждые три дня солдаты второй роты возвращаются в свои окопы на три-четыре дня, чтобы удерживать две позиции и противостоять ударам противника, которые наносятся каждый день. Их двадцать человек, и они должны оборонять гектар территории, участок леса, ископанный траншеями. Выглядит нелепо, но это требует сверхчеловеческих усилий. "От нас хотят, чтобы мы держали оборону, вот мы это и делаем, — продолжает старший сержант Сергей, с дружелюбной улыбкой поглощая печенье с фруктовым вареньем. Этот 35-летний мужчина все еще немного напоминает подростка, он явно имитирует "крутость", хотя и зябко кутается от холода. — Если нас попросят атаковать, мы атакуем. Но это будет суицид. У нас недостаточно людей и боеприпасов". Завтра солдаты возвращаются на нулевую линию. Чтобы подготовиться, они не будут ничего есть с сегодняшнего вечера — и еще четыре дня, несмотря на холод и вонь экскрементов. "Поход в туалет означает смерть, — коротко поясняет Сергей. Он не смеется. — Большинство наших товарищей погибли от удара беспилотника или артиллерийского выстрела, когда выходили из окопов облегчиться!" Сергей и его братья по оружию все-таки хотят выжить.