TNI: внутренняя нестабильность угрожает США

Сегодня, когда Соединенные Штаты втягиваются в конфликты на Ближнем Востоке и Украине, комментаторы все чаще говорят об угрозе "третьей мировой войны". Противостояние между США и их противниками в лице Китая, России и Ирана несомненно усиливается, и в этих условиях возможность расширения конфликта и его перерастания в большой пожар нельзя сбрасывать со счетов. Тем не менее реальный конфликт между великими державами вряд ли будет похож на мировые войны XX века. Слабость потенциальных участников такого конфликта бросается в глаза и является определяющей чертой нынешнего противостояния. Будучи не в состоянии проводить крупномасштабную мобилизацию населения и экономики, главные противники будут вынуждены полагаться в первую очередь на опосредованные информационные, кибернетические и экономические войны, избегая при этом широкомасштабных традиционных боевых действий.

Читайте ИноСМИ в нашем канале в Telegram

Хотя экономические преимущества США перед всеми другими странами по-прежнему неоспоримы, политическая слабость Америки усиливается. Опросы показывают, что доверие к федеральному правительству остается на рекордно низком уровне: только около 15% респондентов выражают уверенность в том, что правительство "большую часть времени поступает правильно". Острая партийная ангажированность еще больше подрывает дееспособность президента. Ни один кризис за последние два десятилетия не сплотил общество вокруг президента. Вместо этого каждый кризис просто давал политическим фракциям возможности для сплочения сторонников и критики соперников. Например, вирус COVID-19 убил более миллиона американцев, однако пандемия не сплотила страну. Вместо этого она стала очередным поводом для взаимных обвинений и межпартийных разногласий.

Китай, Россия и Иран также демонстрируют не менее серьезные признаки внутренней слабости. Чтобы сохранить ослабевающую поддержку общества, правительство Китая делает ставку на беспощадные репрессии и идеологическую обработку. Несмотря на эти усилия, общественная поддержка колеблется в пределах от 50 до 70% и, скорее всего, снижается, поскольку экономика замедляется, перспективы у страны мрачные, а проблемы коррупции и должностных преступлений сохраняются. Россию тоже ждет мрачное будущее в условиях убыли населения и бесхозяйственности в экономике. Многие голосуют ногами: с началом военной операции на Украине страну покинул миллион человек. Правительство Ирана остается крайне непопулярным и прибегает к жестокому насилию для подавления народных протестов.

Слабая и неустойчивая общественная поддержка делает практически неосуществимой стратегию массовой мобилизации, которую использовали руководители в разгар индустриальной эпохи. Например, во время Второй мировой войны Соединенные Штаты и их союзники, включая Советский Союз и Великобританию, поддерживали оборонные бюджеты на уровне 40% ВВП и более того. Эти расходы оплачивались за счет значительного повышения налогов, особенно для людей с большими доходами.

Национальная воинская повинность, охватывавшая 10—20% мужского населения, увеличивала размеры армий и позволяла им воевать на протяжении нескольких лет, несмотря на ошеломляющие потери. Напротив, во время "глобальной войны с террором" после разрушительных терактов 11 сентября военные расходы США на пике составляли лишь чуть более 6% ВВП. Российский военный бюджет в своем пиковом значении тоже не превышал 6% ВВП. Ни та, ни другая страна не проводила призыв своих граждан для ведения этих войн. Американские военные возвращали войска на театры военных действий в Ираке и Афганистане после коротких передышек дома. И несмотря на заявления о том, что сегодняшний вооруженный конфликт на Украине является борьбой России за выживание, Москва восполняет военные потери за счет заключенных (на самом деле заключенные в России призыву на военную службу не подлежат. — Прим. ИноСМИ) и бедных иностранцев, которых привлекают обещаниями щедрых выплат в случае гибели солдата. Осознавая слабость общественной поддержки, современные страны, находящиеся в состоянии войны, обычно сохраняют низкие налоги, обеспечивают стабильные поставки потребительских товаров и возлагают бремя боевых действий на незначительное меньшинство населения.

Эскалация конфликта с его перерастанием в большую войну кажется все менее вероятной. Геополитическая борьба, скорее всего, будет принимать иную форму, отличающуюся от последних мировых войн. Между ними могут существовать нижеследующие ключевые различия.

Во-первых, в конфликтах будет участвовать лишь незначительное меньшинство населения. Подавляющее большинство в каждой стране останется в стороне или в лучшем случае будет оказывать пассивную поддержку. Они будут поддерживать боевые действия лишь до тех пор, пока им не придется ничем ради них жертвовать. Около 80% населения США первоначально поддержало войны в Ираке и Афганистане. Однако противодействие призыву на военную службу и повышению налогов на финансирование войн оставалось настолько сильным, что правительство США никогда не поднимало эти вопросы.

Точно так же российская общественность выразила решительную поддержку военной операции на Украине, но при условии, что ущерб для нее будет минимальным. Осознавая шаткость ситуации, Москва провела ограниченный призыв на военную службу, в основном из наиболее бедных регионов, где проживают меньшинства. При этом она в значительной степени пощадила важное с политической точки зрения русское население. Путин также не рискнул ввести общий военный налог для населения. Слабость общественной поддержки (автор, похоже, запутался в собственных мыслях, поэтому "решительная поддержка" у него внезапно стала "слабой". — Прим. ИноСМИ) налагает жесткие ограничения на способность властей наращивать усилия и вести высокоинтенсивную войну.

Во-вторых, слабая и неоднородная общественная поддержка может стать постоянной характерной чертой новых конфликтов. В Соединенных Штатах политическая оппозиция поддержке Израиля резко усилилась, поскольку число жертв среди палестинцев в ходе кровопролитного израильского наступления возросло. Демократы в конгрессе разделились в вопросе этого конфликта: кто-то требует активнее поддерживать Палестину, а кто-то настаивает на выполнении давних обязательств перед Израилем. Политическое противодействие американской поддержке Украины также усилилось. Некоторые законодатели возмущены размерами американской военной помощи, которая превысила 43 миллиарда долларов. Другие потребовали тратить больше средств на нужды внутренней безопасности, такие как южная граница страны.

Проблема не ограничивается Соединенными Штатами. Хотя противникам Америки труднее это заметить из-за их авторитарной политики, они тоже сталкиваются с проблемой неоднородной и слабой поддержки военных действий. Во всех этих странах осуществляются мощные репрессии, чтобы контролировать проявления недовольства. Но признаки противодействия все равно налицо. Российские экстремистские группировки нападают на собственные вооруженные силы, а неонацистская группировка "Свобода России" открыто выступает за свержение правительства Владимира Путина (очередная ошибка автора: это украинские формирования. — Прим. ИноСМИ). Оппозиция внешней политике Ирана усиливается в регионах, где проживают этнические меньшинства, которые симпатизируют жертвам иранских опосредованных войн. Например, в декабре 2023 года группа иранских еврейских хакеров остановила работу 70% автозаправочных станций в стране.

Если не считать периодических террористических атак в регионах проживания этнических меньшинств, таких как Синьцзян, Китай сталкивается с более слабой оппозицией своей внешней политике. Но это главным образом связано с тем, что страна не участвует ни в одной войне. Однако поддержка агрессивной военной риторики остается низкой. Например, несмотря на популярность идеи возвращения Тайваня, подавляющее большинство опрошенных граждан выступают против военных методов достижения этой цели. Неоднозначное отношение к политике государства проявляется в усиливающейся напряженности в отношениях Китая с Западом. Несмотря на мощную поддержку Путина со стороны китайского государства, небольшая часть интернет-пользователей открыто симпатизирует Украине. Отдельные граждане Китая даже вступили в украинскую армию, чтобы сражаться против России.

В-третьих, у государств будут мощные стимулы вести войны с минимальными затратами. Из-за неспособности мобилизовать национальные ресурсы и население государствам будет особенно трудно вести войны высокой интенсивности. После тщательной подготовки Россия начала масштабную военную операцию на Украине. Тем не менее из-за неспособности мобилизовать ресурсы она вынуждена полагаться на призванных на военную службу представителей меньшинств, осужденных и иностранных добровольцев, а также продавать газ для финансирования военных действий. Будучи не в состоянии перевести экономику на военные рельсы, Москва была вынуждена закупать оружие и боеприпасы у бывших сателлитов, таких как Северная Корея и Иран. Точно так же Соединенные Штаты вывели войска из Ирака и Афганистана отчасти из-за политических разногласий по поводу затрат на ведение военных действий.

Страны мира приходят к выводу, что опосредованные, информационные, кибернетические и экономические войны — это более привлекательный способ оказания давления на врагов по сравнению с войнами высокой интенсивности. Опосредованные войны дают потенциальное преимущество, состоящее в ослаблении противника без риска больших потерь среди собственных военнослужащих. Использование контрактников, государственных и негосударственных союзников и партнеров, а также беспилотных систем придется по душе странам, чувствительным к политическим последствиям военных потерь. Дополнительный плюс — это относительная экономичность такой системы, поскольку контракты можно расторгнуть, как только закончится война.

Кибернетические и информационные операции могут стать не менее важными из-за их сравнительно низкой стоимости и более высокой отдачи от воздействия на недовольное население противника. И наоборот, правительству США, возможно, придется выделять больше ресурсов для противодействия вражеских информационным операциям. Меры, влекущие за собой экономические трудности, могут стать еще одним поводом для возникновения беспорядков. Ресурсы, направленные на решение неотложных проблем государственного управления, также будут иметь важное значение для смягчения недовольства, а значит, и для снижения результативности враждебных призывов.

Необходимость обеспечения внутренней безопасности и ослабления народного недовольства при ведении конфликта с участием лишь незначительного меньшинства населения предполагает, что Соединенным Штатам потребуется новый интеллектуальный механизм для решения проблем, создаваемых государствами-противниками. Пора составлять планы и думать о том, как обеспечить безопасность США в эпоху неустойчивой общественной поддержки.

Автор статьи: Тимоти Хит (Timothy R. Heath)