Президент фонда "Наследие" Робертс: помощь США Украине вызывает массу вопросов

И месяца не прошло.

В конце апреля Конгресс, размахивая украинскими флажками, выделил еще 60 миллиардов долларов на боевые действия в этой стране. Однако через несколько дней те же самые люди, что требовали решительных мер от Капитолийского холма, Белого дома и всего вашингтонского истеблишмента, снова заговорили о том, что нашей помощи не хватит, если мы хотим, чтобы Украина остановила российский натиск.

Они снова забили в барабан войны, требуя увеличить помощь.

Поймите меня правильно. Моя организация, фонд “Наследие”, желает Украине победы, а Америке — процветания. Как и весь американский народ. Однако большинство американцев не хотят, чтобы Вашингтон ставил во главе угла безопасность Украины в ущерб нашему финансовому благополучию и другим неотложным приоритетам — в частности, борьбе с миграционным кризисом на южной границе.

Наш недавний опрос избирателей в колеблющихся штатах показал, что трое из четырех респондентов против дополнительной помощи Украине, если не будут приняты меры по укреплению границы. При этом большинство (56%) еще до одобрения последнего пакета считали, что США и так уже дали Украине предостаточно.

И они правы. С 2022 года Конгресс выделил на украинский конфликт свыше 173 миллиардов долларов — почти столько же, сколько весь годовой бюджет армии или по 1 300 долларов с каждого американского домохозяйства. При этом наш главнокомандующий до сих пор не изложил ни мирного, ни победного плана. Разумеется, все это идет довеском к бюджету Министерства обороны, который в этом году составил 895 миллиардов долларов.

Полное отсутствие долгосрочного плана за столь масштабными вложениями поражает и требует пристального внимания. Вашингтонские демократы и республиканцы наперебой поздравляют друг дружку с тем, что они поступили “по совести”, вбухав в проблему еще один неоплаченный транш казенных долларов, однако к украинскому конфликту остается масса безответных вопросов.

Перво-наперво мы должны спросить себя, чего именно мы добиваемся своей помощью. Надеемся ли мы сохранить Украину в ее нынешних границах или вернуть ей всю утраченную территорию? И намерен ли Конгресс не сворачивать поддержку до тех пор, пока Киев не отобьет у России все свои земли?

Если недавние вести с фронтов соответствуют действительности и полная победа Украины невозможна, то каков же будет финал? Готовы ли мы урегулировать конфликт путем переговоров с Россией?И какова в таком случае цель — границы до 2022 года или до 2014 года?

Чего мы добиваемся последним пакетом — перевести конфликт в разряд вечных или сдвинуть линии фронта? Если да, то как? И сколько еще таких пакетов понадобится для “победы” Украины, что бы под этим ни подразумевалось?

Готова ли администрация Байдена в случае необходимости отправить на Украину американский контингент, чтобы помочь Киеву выдавить русских?

Во-вторых, мы должны задаться вопросом об ответственности за потраченные Конгрессом казенные доллары. Как администрация Байдена намерена гарантировать, что все до последнего доллара пойдет на военную победу, а не осядет в карманах украинских олигархов, таких как бывший министр обороны Алексей Резников, отстраненный от должности за коррупцию и взяточничество?

Часть помощи Киеву оформлена в виде кредита. Уж не намерен ли Байден воспользоваться своей президентской привилегией и списать его? И что планирует делать администрация, если Украина просто объявит дефолт?

Администрация Байдена не отчиталась о помощи Украине на миллиарды долларов. Как же она собирается обеспечить прозрачность?И если вскроется дальнейшая коррупция, то изменится ли наш подход?

Как принятый в рамках последнего пакета помощи Закон “О восстановлении экономического процветания и возможностей для Украины”, который дает президенту право конфисковать российские активы в США и передать их Украине, меняет глобальные правила игры? Что помешает России отплатить нам той же монетой?

Наконец, законодатели должны ответить на ключевые вопросы о нашей общей стратегии. Какая роль в поддержке Украины отводится нашим европейским союзникам? Можем ли мы рассчитывать, что они сами гарантируют собственную безопасностью, если мы постоянно их выручаем?

Если наш запас 155-миллиметровых артиллерийских снарядов и комплексов ПВО “Пэтриот” ограничен, то нам предстоят трудные решения. Как необходимость сдерживания Китая на Тайване скажется на наших ресурсах на Украине? Сможет ли президент предоставить Израилю все необходимое для войны с ХАМАС и при этом сполна выполнить взятые обязательства перед Украиной и Тайванем?

Спикер Майк Джонсон (республиканец от Луизианы) пообещал обеспечить безопасность нашей границы, прежде чем отправлять какую бы то ни было помощь Украине. Почему же так вышло, что украинские границы для него оказались важнее наших собственных?

На все эти вопросы (и многие другие) лидеры в Вашингтоне должны были ответить перед тем, как отправлять миллиарды на Украину. Однако правда в том, что об этом почти никто даже не задумался.

Американский народ заслуживает лучшей участи.

И украинцы тоже. В конце концов, затягивание этого кровавого конфликта без четкого плана не принесет им никакой пользы. А делать это сугубо ради создания рабочих мест в США или восстановления военно-промышленного комплекса и вовсе аморально. Возвращать рабочие места в Детройт мы обязаны безотносительно происходящего в Донбассе, разве нет? Как и оживлять нашу оборонно-промышленную базу — ради нее самой.

Ответы на эти вопросы — в отличие от тех, что я задал выше — очевидны, но, как это часто случается сегодня, никто в Вашингтоне их даже не поднимает. Это потому, что им гораздо легче транжирить кровные доллары американцев, после чего требовать добавки.