FT: бывшие индустриальные районы России переживают бум благодаря военным заказам

Глядя на свою зарплату, которая с 2022 года выросла втрое, Антон, русский рабочий завода не знает, смеяться ему или плакать. 37-летний мужчина с горечью осознает, что обязан этим решению президента Владимира Путина начать СВО на Украине и поставить Россию на военные рельсы. “С одной стороны, там умирают люди, включая моих родственников — сказал потерявший там родного дядю Антон. — Но при этом… происходит возрождение производства”. Да, конфликт, по его словам, оказал “действительно благотворное влияние” на качество жизни людей в регионе. “Когда еще в истории нашей страны был период, чтобы простые работяги столько зарабатывали?” — добавил он.

На фоне подготовки России к затяжным военным действиям экономика получает огромные вливания благодаря госзаказам на вооружение, топливо, питание и одежду для нужд армии. Вопреки ожиданиям болезненного удара западных санкций возник бум: по прогнозам, в этом году экономика России вырастет на 3%, что куда выше показателей США и большинства европейских государств. Наиболее заметен этот эффект в бывших индустриальных районах, таких как родная для Антона республика Чувашия в Центральной России с населением в 1,2 миллиона человек, где советские заводы восстановили и перевели на круглосуточной режим работы с целью удовлетворения военных нужд.

“Некоторые из самых отстающих регионов внезапно начали расти — промышленные районы, где сосредоточено много оборонной и смежных с ней промышленностей, — отмечает политолог Екатерина Курбангалеева. — Выигрывают наиболее слаборазвитые регионы и слои населения с низкими доходами. Вот туда-то деньги и идут”.

По мнению аналитиков, понимание опыта таких регионов, как Чувашия, имеет решающее значение для прогнозирования долгосрочной способности России вести боевые действия на истощение против Украины как в экономическом, так и в политическом плане. Заказы на металлургическом заводе, где работает Антон, растут с осени 2022 года, примерно через полгода после начала спецоперации. Это стало “явно поворотным моментом. Именно тогда режим понял, что конфликт не будет коротким”, — сказала Лаура Соланко (Laura Solanko) из Банка Финляндии, изучающая влияние вооружённого конфликта на доходы домохозяйств.

По всей России заводы переориентировали производство на военные нужды. До СВО в Чувашии заказами для вооруженных сил занимались семь заводов; по словам местного губернатора, к октябрю 2022 года их количество возросло до 36. Завод Антона принял на себя лишь несколько оборонных заказов, решив вместо этого восполнить пробелы в производстве продукции невоенного назначения. К концу 2023 года объем последнего вырос почти в 60% российских регионов, причем Чувашия занимает второе место по этому показателю — ее заводы произвели на 27% больше продукции, чем годом ранее, как свидетельствуют местная статистика.

Оборонный сектор спешно набирает персонал по всей России в условиях и без того напряженного рынка труда. “В тот же день, как я уволился со старой работы, мне предложили новую”, — рассказал один рабочий лет пятидесяти. На его новом заводе в Чебоксарах руководство удвоило количество круглосуточных станков. К августу прошлого года уровень безработицы в Чувашии снизился до 2,2%. “Все теперь проще, — сказал 23-летний рабочий оборонного завода. — Учитывая ситуацию в стране, мы действительно востребованы”.

С целью удержания персонала предприятия повысили зарплату. Для молодого работника она увеличилась “как минимум вдвое”. По словам Антона, их зарплаты также резко выросли; его, например, — с 40 тысяч рублей за месяц до 120 тысяч. И хотя большинство жителей Чувашии заняты в государственном секторе, где заработная плата сохраняется на прежнем уровне, среднемесячный показатель по региону в декабре прошлого года достиг рекордных 68 657 рублей, что, согласно официальным данным, почти вдвое превышает довоенные цифры. Чтобы удовлетворить спрос, некоторые снова берутся за работу, которую в последний раз выполняли в 1990-х, когда распался СССР, говорит экономист и эксперт по регионам России Наталья Зубаревич. “Им за шестьдесят, но они снова в деле, потому что это действительно прибыльно”.

Рабочий лет 50 с небольшим рассказал, что пожилые сотрудники пользуются спросом благодаря опыту и навыкам. “Уже много лет никто не учился на токаря, — сказал он. — Советские устои утрачены... Поэтому работают в основном люди пенсионного и предпенсионного возраста вроде меня”. Антон говорит, что договариваться о зарплате стало проще, а руководство охотнее идет на компромиссы. “Они действительно изо всех сил стараются удержать нас”. Инфляция, однако, не может не сказываться на росте зарплат. С начала СВО цены по стране выросли. “Зайдите в магазин и увидите, как все подорожало”, — сказал другой фабричный рабочий из Чувашии. — На одно только еду в месяц будет уходить 60 тысяч рублей”. Антон говорит, что из-за инфляции повышение зарплат не особенно сказалось на качестве жизни людей, но покупательная способность точно выросла. По мнению социологов, этот эффект, вероятно, повлияет на политические взгляды широких слоев населения России, усиливая поддержку военных инициатив Кремля.

Поначалу западные политики надеялись, что санкции и инфляция помогут настроить российское общество против спецоперации, а отсутствие денег и пустые холодильники послужат противовесом провоенной ТВ-пропаганде. Но прошло более двух лет, а “телевидение с холодильником работают синхронно”, как выразилась Курбангалеева. Около 2,5 миллионов человек в России работают в оборонном секторе, но гораздо больше занято в других отраслях, получивших толчок после начала конфликта, включая текстильную промышленность. Семьи примерно одного миллиона человек, отправленных на передовую, пользуются преимуществами высоких зарплат и компенсационных выплат за погибших и раненых. Наиболее заметна эта тенденция в менее обеспеченных регионах России, где на службу идет больше народу.

Соланко говорит, что в таких регионах банковские депозиты растут быстрее всего, а высокие темпы мобилизации приводят к тому, что многие семьи получают значительные военные выплаты. Но в долгосрочной перспективе их влияние может оказаться незначительным — скорее всего, это будут “просто разовые денежные переводы, которые материализуются в виде новых телевизоров и автомобилей”.

По словам Зубаревич, влияние расходов на оборону в таких регионах, как Чувашия, не следует переоценивать. Растут они “медленно”, но с весьма низкого начального показателя, и эффект будет исключительно временным. Как сказали несколько рабочих в Чувашии, они не ждут, что военное время продлится долго, но сейчас будут использовать его по максимуму, а один добавил: “Пока есть такая возможность, нужно работать”.