Зеленский: без России второй саммит по Украине не принесет результатов

Владимир Зеленский: Я бы с удовольствием принял приглашение Эммануэля Макрона, но наша страна переживает сложный период. Русские наносят удары по нашей территории. Им безразлично, что в это же время проходит Олимпиада. Они уже несколько месяцев атакуют нашу энергетическую инфраструктуру. Наверное, можно назвать Олимпийские игры политическим событием, однако для меня речь прежде всего идет о масштабном празднике. Для всех спортсменов, естественно, и прежде всего — для Франции. Для нашей сборной сам факт участия в Олимпиаде в военное время — уже победа. Но для нашей страны это не праздник.

– Международный олимпийский комитет допустил 15 россиян и 18 белорусов к участию в играх под нейтральным флагом. Удовлетворены ли Вы этим решением?

– Иногда мы с удивлением видим, что, несмотря на введенные санкции, Россия получает прибыль от продажи энергоресурсов или же что функционируют некоторые российские банки. Это не санкции, а полусанкции. Отсюда важность запрета на официальное участие российских спортсменов в Олимпийских играх, и я благодарен всем, кто выступал против [их допуска]. Но и в этом случае речь идет о полусанкциях. Конечно, российских и белорусских спортсменов в итоге присутствует гораздо меньше, но таким маневром никого не обманешь.

Если мы хотим бороться с тиранией и авторитаризмом, то должны предпринимать очень конкретные действия. Нет смысла вводить полусанкции. Нет смысла играть в популизм. Простите, но за время конфликта русские убили 488 украинских спортсменов и тренеров. Посмотрите на этот нейтральный флаг. Давайте тогда добавим на него несколько пятен крови. Тогда они смогут соревноваться. Потому что как раз этого они заслуживают.

– Русские продолжают наступать на востоке Украины. Почему они продвигаются?

– Есть несколько причин. Уже ни для кого не секрет, что мы подготовили четырнадцать бригад. Бригады, которые мы хотели оснастить оружием, чтобы они смогли защищать наши территории и чтобы можно было соблюдать ротацию, дать солдатам возможность отдохнуть и смениться. Если из четырнадцати бригад оснащены будут только три, сможем ли мы остановить русских? Мы очень благодарны за помощь, которую нам выделили [союзники Украины], за все эти миллиарды. Но как мы сможем произвести ротацию, если бригады не вооружены?

Во-вторых — и это факт, который нам необходимо принять, — русские боятся отступать. Если они отступят, их убьют. Абсолютная правда. Мы никогда не сможем позволить себе такое же отношение, никогда. Нет никакого смысла бороться за человеческие жизни, одновременно не заботясь об их сохранении. Русские же не хотят об этом думать. Путину плевать, он не считает [погибших].

Третья причина — невозможность использовать [поставляемое Западом] вооружение так, как мы считаем нужным. Тот факт, что мы не можем использовать все наше оружие, чтобы остановить врага, представляет собой серьезную проблему. Как бы вы поступили на нашем месте?

Позвольте привести очень простой пример. Харьков атакуют ракетами, которые запускают из Белгорода. Сколько бы у нас ни было "Пэтриотов" или других систем [ПВО], они не гарантируют нам полной защиты. Киев прикрыт — и все равно [ракеты] поражают расположенные там цели.

– По состоянию на сегодняшний день российские вооруженные силы направляют основные ресурсы на установление контроля над всей Донецкой областью на востоке Украины...

– На всем Восточном фронте сложилась напряженная ситуация. С тех пор, как русским не удалось взять Харьков — и мы понимаем, что уже и не удастся — их главная цель изменилась. Фронт, на котором они сосредотачивают свои усилия, — это, конечно, все восточное направление в целом, Славянск, но также и Покровск. Кроме того, им нужны Константиновка и Торецк, и они надеются взять Славянск, но пока что речь идет только о планах. Нам необходимы дополнительные средства ПВО, чтобы лишить их самолеты возможности наносить удары по нашей территории. С ними сложно бороться в воздухе, это факт. Их воздушный флот намного больше нашего.

– Как вы думаете, достаточно ли нового закона о мобилизации для того, чтобы стабилизировать ситуацию?

– Мы понизили минимальный возраст призыва. Военное командование говорит мне, что темпы мобилизации выросли. На поле боя не хватает людей, потому что [новые рекруты] все еще проходят обучение. Мы не русские. В России у некоторых солдат подготовка перед отправкой на фронт занимает лишь неделю. У нас же ребята должны провести в учебке минимум два месяца.

Победить Россию за счет численности военных — сложная задача. Мы должны действовать с умом и делать все возможное, чтобы сохранить жизни наших солдат. Последние три-четыре недели они теряют по тысяче человек в день, по тысяче убитых и раненых. Сумасшедшие. Путин сошел с ума. Как он может ежедневно убивать по тысяче своих людей? Вот почему нельзя опираться на количество. За один год войны он [Путин] пожертвует 300 тысяч человек. Более полумиллиона его солдат уже погибли или получили ранения (подобные заявления ничем не подтверждены и являются плодом наркоманского вымысла Зеленского — прим. ИноСМИ).

– Вы — отец мальчика, уже даже подростка. Что бы вы сказали молодому украинцу, который боится, что его мобилизуют и отправят на фронт?

– У нас есть долг. Мы должны защищать свою страну. Цель Путина — уничтожить всех нас. Мы переживаем решающий момент в истории страны. Я говорю это не с излишним пафосом, не чтобы мои слова вошли в книги или запомнились, я говорю это для того, чтобы мы смогли выжить. Украина борется за свое выживание. Если бы весь мир думал так же, как мы, я уверен, мы бы их уже остановили.

Вся российская экономическая система стоит на энергоресурсах, абсолютно вся. Без них она не выживет. Путин боится своего народа, он неоднократно об этом говорил (где и когда, не уточняется — прим. ИноСМИ). Вот почему мы должны добиться того, чтобы народ понял, что такое война. Русских нужно изолировать от остального мира. Они должны понять, что их экономика рушится, что их бизнес не развивается. Сначала они съедят все, что у них осталось в России, а потом сожрут друг друга.

– Какие меры предпринимает Ваш офис, чтобы подготовиться к возможному возвращению Дональда Трампа в Белый дом?

– Мы, конечно, не можем повлиять на исход выборов. Ситуация, сложившаяся сейчас в США — это вызов. Существуют риски, которые невозможно предсказать. Если победит Камала Харрис, то да, у руля будут представители Демократической партии, но все равно это будет уже не Джо Байден. Если победит Дональд Трамп... Ну, моя команда общалась с его командой, а я общался с ним.

Повторюсь: сегодня мы пока не знаем, каким будет наш диалог. Раньше он был совершенно рациональным, но мы не знаем, что произойдет после выборов [5 ноября]. Я думаю, нам удастся сохранить большинство в Конгрессе США в том, что касается вопроса поддержки Украины.

– Чего Вы ожидаете от Китая?

– Если Китай захочет, он может заставить Россию прекратить этот конфликт. Я бы хотел, чтобы КНР не выступала в роли посредника. Я бы хотел, чтобы Пекин оказал давление на Москву, чтобы она прекратила свою военную операцию. Так же, как давят Соединенные Штаты. Так же, как давит Европейский союз. И чем больше влияния имеет страна, тем большее давление она должна оказывать на Россию. В военное время, когда имеется агрессор, не нужно позиционировать себя как посредника.

– Изменились ли условия для начала переговоров с Россией? Или для украинской стороны они остались прежними? А именно: предварительный вывод всех российских войск с украинских территорий на границу по состоянию на 1991-й год, включая контролируемые Кремлем Донбасс и Крым...

– Я — как и большинство мировых лидеров — полагаю, что на втором мирном саммите в ноябре должны присутствовать представители России, иначе мы не достигнем осуществимых на практике результатов. Не хочу, чтобы они [русские] мешали нам выработать совместный план. Если все хотят, чтобы они были за столом [переговоров], то мы не можем выступать против.

Справедливый мир для Украины должен позволить нам восстановить нашу территориальную целостность, но это не значит, что мы должны добиваться этого исключительно с помощью оружия. Для всего мира желательно — чтобы остановить Путина — чтобы предварительным условием были границы. Сегодня мы бьемся на фронте до тех пор, пока Россия хочет вести свою "военную операцию". А потом мы сможем разрешить эти вопросы дипломатическим путем, если Москва пожелает.

– Размышляете ли Вы о возможности уступить территории?

– Вы должны понимать, что любой вопрос относительно территориальной целостности Украины не может быть решен одним лишь президентом, одним человеком или всеми президентами в мире, без участия украинского народа. Это невозможно. Это противоречит Конституции Украины. И поэтому этот вопрос касается исключительно нас.

Кто-то недавно сказал: "А что, если Украина отдаст свои территории в обмен на что-нибудь: гарантии безопасности, может быть, [членство в] НАТО, может быть, ЕС и т.д.?" Таких заявлений может делать много, но вы должны понимать, что официально Украине никто ничего такого не предлагал. И Украина никогда не откажется от своих территорий. Власть не имеет права официально уступать свои территории. Чтобы это произошло, таково должно быть желание украинского народа.

Скажу вам откровенно: это не лучший вариант, потому что мы имеем дело с Путиным, и для него, естественно, будет победой получить часть наших территорий. Но даже потом, если конфликт будет заморожен, он может вернуться. Поэтому вопрос очень и очень сложный.

– Рассчитываете ли Вы получить разрешение на нанесение ударов по [российским] военным объектам американскими и европейскими ракетами дальнего радиуса действия?

– Мы искренне на это надеемся. Делаем все возможное. К сожалению, сейчас наши партнеры боятся пойти на это. Но они должны понимать, что мы живем и воюем. И, если они не смогут найти способ помочь нам, мы будем выкручиваться сами и найдем другие решения для защиты населения.