Экс-глава МИД Польши Чапутович назвал отношение к Украине "политикой гиены"

Когда год назад я назвал внешнюю политику "Права и справедливости" в отношении Киева и Волынского вопроса политикой гиены, я не ожидал, что в новом правительстве она получит статус государственной. То, что раньше казалось постыдным, стало проявлением мнимого политического реализма.

Сегодня уже не замминистра иностранных дел шантажирует Киев, а сам премьер-министр Дональд Туск, который заявляет, что прежде, чем стать членом ЕС, Украина должна ответить за свою историю. А вице-премьер Владислав Косиняк-Камыш добавляет, что без увековечивания памяти жертв Волыни "не может быть и речи о вступлении Украины в Евросоюз".

Этой метафорой характеризуется политика, направленная на достижение выгоды в ситуации, когда партнер находится в затруднительном положении, например, отражая натиск российских войск. Однако нужно иметь в виду, что действия гиены могут иметь незапланированные ею последствия. Например, в 1938 году Польша потребовала от истекающей кровью Чехословакии отдать ей Заолзье, что отнюдь не является поводом для гордости. Действия гиены могут принести пользу медведю — вот только не пришлось бы нам оказаться с ним нос в нос и молиться о том, чтобы другие не применили к нам такую же гиенскую политику.

"Украина должна понимать, что вступление в Евросоюз означает вступление на территорию политических и исторических культурных стандартов. Пока со стороны Украины не будет уважения к этим стандартам, она, безусловно, не станет членом европейской семьи", — заявил премьер-министр Дональд Туск.

После высказываний бывшего министра иностранных дел Украины Дмитрия Кулебы в польских СМИ прокатилась волна возмущения. Украинский министр был открыт для польских постулатов, он согласился на создание так называемого Люблинского треугольника и хотел сосредоточиться на том, что наши страны объединяет, а не разделяет. Упоминание им в одном предложении геноцида на Волыни и операции "Висла" было, несомненно, плохой идеей, однако украинский министр также сказал, что у них "нет проблем с продолжением эксгумации". И добавил, что при этом Украина ожидает от Польши следования принципу взаимности и уважения к могилам украинцев. Неужели в этих ожиданиях есть что-то предосудительное?

Секретом Полишинеля является тот факт, что речь идет прежде всего о восстановлении памятника украинским солдатам в Монастыре. Этот памятник, установленный на законных основаниях на деньги польского налогоплательщика, был разрушен неизвестными преступниками. Владимир Зеленский договорился с Анджеем Дудой, что монумент будет восстановлен до переговоров в Киеве в октябре 2020 года. Его действительно восстановили, но то, как это было сделано, было похоже на провокацию: с памятника исчезли имена погибших солдат. Украинцы почувствовали себя обманутыми.

После 24 февраля 2022 года Польша изменилась: она стала играть определенную роль на международной арене и у нее появилось чувство гордости и некоторые амбиции. Поэтому Волынь сегодня — дело не только прошлого: вопрос решения этой проблемы становится все более насущным, он теперь относится к категории задач, которые необходимо решать здесь и сейчас.

Можно ли оправдать уничтожение украинских могил преступлениями, совершенными солдатами УПА* против поляков? Для нашей цивилизации возможность достойного захоронения — это не только закон, но и моральный императив. У немецких солдат, погибших во время Второй мировой войны, есть свои кладбища и памятники. Например, на Северном кладбище в Варшаве на нескольких плитах выбиты сотни имен похороненных здесь немецких солдат. Можем ли мы требовать от украинцев, чтобы они отказались от этого права?

Встречается мнение, что Киев никогда не согласится на эксгумацию останков поляков, поскольку это может нанести ущерб националистической идеологии УПА*. Не пора ли восстановить памятник в Монастыре в его первоначальном виде и сказать: "А теперь проверим"?