Raseef22: Турция поведала об истинных намерениях для вступления в БРИКС

В среду 4 сентября Юрий Ушаков, помощник президента России Владимира Путина, подтвердил, что Турция подала заявку на полноправное членство в БРИКС — межгосударственное объединение, в которое входят Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР, Египет, Иран, Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) и Эфиопия. БРИКС рассмотрит запрос [Анкары] до осеннего саммита в Казани, который пройдет с 22 по 24 октября.

По словам турецких чиновников, заявка Анкары поступила после серии неудач на переговорах о вступлении в Евросоюз и "смещения геополитического центра силы в сторону стран с развивающейся рыночной экономикой". Вступление в БРИКС позволит Турции получить дополнительный источник финансирования, увеличить и без того высокий объем торговли с Китаем и Россией, а также снизить зависимость от Соединенных Штатов и Евросоюза, считает Институт Куинси. БРИКС позиционирует себя как альтернативу тем институтам, в которых, по мнению его членов, доминирует Запад, таким как Всемирный банк и Международный валютный фонд (МВФ). Новые члены БРИКС потенциально могут получить доступ к финансированию через банк развития и расширить свои политические и торговые отношения.

Хотя Турция утверждает, что намерена сохранить членство в НАТО и выполнять взятые на себя обязательства, и что этот шаг — лишь формальное продолжение ее многополярной стратегии по выходу на новые рынки и обеспечению новых торговых путей, решение может диктоваться не только потенциалом для расширения экономических возможностей. В турецком гамбите с БРИКС также можно услышать отголоски зреющего в Анкаре разочарования затянувшимися переговорами о членстве в ЕС, которые ведутся с 2005 года.

Со своей стороны, официальный представитель внешнеполитической службы ЕС Петер Стано выразил тревогу насчет заявки Турции на вступление в БРИКС, несмотря на её суверенное право выбирать свои международные альянсы. Но как потенциальный кандидат на членство в ЕС она должна разделять ценности и уважать внешнеполитические предпочтения альянса. Евросоюз, по словам Стано, считает, что кандидаты на вступление должны разделять ценности союза и приводить свою внешнюю политику в соответствие с европейской.

Посол США Джеффри Флэйк, срок полномочий которого в Анкаре подошел к концу, выразил надежду, что Турция не присоединится к БРИКС. Он также отметил, что этот шаг (и ему подобные) не изменит её отношений с Западом. Вашингтон и Анкара, по его словам, также работают над снижением зависимости Турции от российских энергоносителей.

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган ранее заявлял, что Анкаре не придется выбирать между Евросоюзом и Шанхайской организацией сотрудничества (ШОС). Наоборот, она будет взаимодействовать с обеими организациями.

"Турция может стать сильной, процветающей, престижной и эффективной страной, если улучшит свои отношения с Востоком и Западом одновременно. Любой другой подход не принесет Турции пользы, а только навредит ей", — отметил он.

БРИКС — это площадка для политического диалога и экономического сотрудничества, основанная в 2006 году. Название организации образовано по первым буквам англоязычных названий первых пяти стран-членов: Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР. До того, как в БРИКС вступила ЮАР (в 2010 году), организация носила название БРИК. В начале этого года к БРИКС присоединились Саудовская Аравия, ОАЭ, Египет, Иран и Эфиопия. Турция, Азербайджан, Малайзия и Таиланд недавно официально направили заявки на вступление в БРИКС. Члены этой организации продвигают интересы Глобального Юга, призывают к созданию более справедливого мирового порядка и реформированию международных институтов, таких как Организация Объединенных Наций (ООН), Международный валютный фонд (МВФ) и Всемирный банк.

По данным турецкой газеты Daily Sabah, интерес Турции к вступлению в БРИКС обусловлен множеством стратегических императивов, соответствующих её более широким целям, таким как диверсификация экономики, расширение геополитического влияния и сохранение стратегического баланса сил. Анкара стремится укрепить свои позиции на международной арене и обеспечить более разнообразные партнерские отношения в экономической и политической сферах. Эта стратегия может стимулировать экономический рост и привлечь иностранные инвестиции за счет сотрудничества с другими крупными развивающимися экономиками, что, в свою очередь, позволит смягчить экономическую нестабильность, вызванную влиянием Запада.

Более того, членство [в БРИКС] может удовлетворить региональные и глобальные геополитические устремления Анкары. В этом отношении БРИКС рассматривается как дополнительный международный инструмент, который согласуется с целью Турции по установлению "более стабильного и инклюзивного международного порядка". Вступление в БРИКС способствует достижению этой цели, интегрируя Турцию в альянс, который активно стремится к реформированию глобального управления, особенно в то время, когда легитимность ООН и других глобальных институтов все больше ставится под сомнение. Кроме того, у Турции есть еще одна важная цель — усилить свои позиции и влияние в различных многосторонних организациях.

Газета Daily Sabah также отметила, что вступление Турции в БРИКС служит стратегическим противовесом традиционным союзам Анкары с западными державами, позволяя ей проводить более независимую и "напористую" внешнюю политику, тем самым усиливая переговорные позиции и её авторитет на международной арене. БРИКС заполняет политический вакуум в мировом порядке, сложившемся после Второй мировой войны. Это шаткая модель, и продолжающийся геноцид Израиля в секторе Газа наглядно демонстрирует крах и неустойчивость текущих механизмов.

В беседе с Raseef22 Саид аль-Хадж, тюрколог и палестинский врач, работающий в Анкаре, выразил уверенность, что заявка Анкары на вступление в БРИКС не является окончательным разворотом Турции в сторону Востока. Её, скорее, можно считать продолжением внешней политики, принятой Анкарой после окончания "холодной войны" и создания "Партии справедливости и развития" (ПРС). В последние годы Турция проводит диверсификацию своей внешней политики, отвергая логику "холодной войны" о двух противоборствующих осях (или блоках). В рамках этого подхода Анкара развивает отношения с Россией, несмотря на давление со стороны США. Позиция Турции касательно росийско-украинского конфликта идет вразрез с общим курсом её партнеров по НАТО, несмотря на полную приверженность альянсу. Стремление вступить в БРИКС проистекает именно отсюда, а не от желания отвернуться от западного альянса или западного блока.

Аль-Хадж предупреждает, что обострения разногласий Анкары с западной осью в целом; отсутствие шансов на вступление в ЕС; неоднократные призывы исключить Турцию из НАТО, поскольку та не является членом западного блока; обострение отношений с Вашингтоном, особенно в связи с агрессией Израиля в Газе, — все это побуждает Турцию диверсифицировать направления своей внешней политики, чтобы быть более сбалансированной и устойчивой к любым внешним потрясениям и давлению, особенно со стороны Запада.

"Мы не рассматриваем БРИКС как альтернативу НАТО или ЕС. Однако застопорившийся процесс вступления в ЕС побуждает нас изучать другие экономические платформы", — заявил турецкий чиновник Middle East Eye. Турция хотела бы быть частью каждой многосторонней платформы, даже если у нее есть лишь небольшой шанс получить от этого пользу. Анкару привлекает БРИКС, потому что этот альянс не требует политических или экономических обязательств или соглашений. Турецкий чиновник отметил, что "союзники Турции на бумаге" часто игнорируют её проблемы безопасности и отрицают наличие у неё современного оружия.

Леон Розмарин, политолог из Северо-Восточного университета, согласен с этим мнением: "Выстраивая сотрудничество как с Западом, так и с другими ключевыми государствами и структурами, Турция стремится занять уникальную роль, которой может достичь не каждая страна. Однако присоединение Турции к БРИКС не означает антизападный шаг, поскольку Индия и Бразилия были в этой организации с самого начала". Со своей стороны, Хаяти Унлу, академик из Национального университета обороны Турции, отмечает, что участие "средних держав", таких как Турция, может повысить значимость БРИКС, поскольку эти страны стремятся к многополярному мировому порядку без доминирования сверхдержав.

По мнению журналиста и политолога Али Асмара, заявка Турции на вступление в БРИКС сочетает в себе как стратегические, так и тактические шаги. Это стратегический шаг, поскольку Анкара хочет диверсифицировать свои экономические и политические партнерства, чтобы усилить свои позиции и влияние на международной арене.

Это тактический шаг, поскольку Турция испытывает напряженность в отношениях с Западом после серии дипломатических и экономических кризисов. Своей заявкой [на вступление в БРИКС] Анкара демонстрирует свое желание найти новые международные альтернативы и продвигать свои интересы в условиях внешнего давления. Помимо укрепления экономических связей, Анкара рассчитывает получить дополнительное финансирование и инвестиции от стран-членов БРИКС.

Балансируя между Востоком и Западом, Анкара стремится сохранить свою стратегическую независимость, считают в египетском аналитическом центре. Но её заявка на вступление в БРИКС может спровоцировать Брюссель пересмотреть вопрос о возобновлении переговоров о членстве Турции в ЕС. Страны НАТО могут заставить Анкару выбирать между западным альянсом и БРИКС. Если она откажется от членства в БРИКС, то докажет Востоку, что является ненадежным союзником, которому нельзя доверять. Таким образом, вступление Турции в БРИКС является сложным вопросом, но если это произойдет, то может вызвать новые проблемы в международных отношениях, особенно с Западом и НАТО.

Внешняя политика Турции стала внутренней проблемой и частью "политики самоопределения" после того, как в течение многих лет ею распоряжались военные и дипломаты. Нападки Эрдогана в адрес Запада нашли отклик у религиозных, националистических и "левых" избирателей, как и стремление Турции стать мировой державой, учитывая то, что в последнее десятилетие она добилась больших успехов в Африке и Средней Азии, сообщает The Economist. Ощущение силы дает "новой Турции" возможность игнорировать или реформировать старые союзы, а также создавать новые. В этом контексте глава турецкой разведки Ибрагим Калын заявил: "Турция смотрит на внешнюю политику под углом 360 градусов. Мы не хотим отдавать предпочтение какой-либо конкретной проблеме, действующему лицу, региону или стране перед другими".

Анкара больше не считает себя "задворками Европы" или частью единой зоны влияния. Она считает себя сильным государством. Анкара ищет новые альянсы помимо НАТО, несмотря на предоставленный ей "зонтик безопасности". Однако Турция, в отличие от других членов НАТО, отказалась занимать чью-либо сторону в конфликте на Украине, ссылаясь на хорошие отношения с Москвой и зависимость от России в целом. Российские туристы ежегодно приносят миллиарды долларов в турецкую казну. Кроме того, Россия остается крупнейшим экспортером газа для Турции (более 40%).

По мнению турецкого журналиста Али Асмара, за разворотом Турции на Восток стоят две причины: экономическая и геополитическая. В беседе с Raseef22 он отметил, что Анкара ищет экономическую стабильность через новые экономические возможности в свете внутренних экономических проблем. Страны БРИКС предлагают новые рынки и потенциальные инвестиции, которые помогут Турции добиться экономического роста. Кроме того, Анкара работает над снижением влияния Запада и укреплением отношений с развивающимися мировыми державами. Разворот в сторону Глобального Юга — это стратегия, направленная на усиление стратегической независимости Турции.

Турция стремится укрепить свою роль ведущей региональной державы на Ближнем Востоке. Налаживание связей с арабскими странами помогает ей достичь своих геополитических целей и усилить свое региональное влияние. Улучшение отношений со странами региона является неизбежной необходимостью на текущем этапе, когда регион страдает от множества политических, экономических и военных проблем. Кроме того, это помогает Турции обеспечить безопасность источников энергии и увеличить инвестиции в свой энергетический сектор. Анкара также заинтересована в расширении сотрудничества в области торговли и инфраструктуры за счет улучшения отношений со странами Персидского залива и арабскими государствами в целом.

Недавний визит президента Египта Абдель-Фаттах Халил Ас-Сиси в Анкару, а до этого — визит Эрдогана в Каир в феврале этого года, положили конец десятилетию напряженных отношений между двумя региональными игроками. Эрдоган приветствовал ас-Сиси в аэропорту Анкары, что он делает редко, тем самым подчеркнув готовность Турции сотрудничать с Египтом в области природного газа и ядерной энергетики. Помимо этого, обе страны хотят увеличить двухсторонний товарооборот до 15 миллиардов долларов в ближайшие годы.

Ас-Сиси, в свою очередь, отметил, что его поездка в Турцию и февральский визит Эрдогана в Каир "отражают совместное стремление начать новую эру дружбы и сотрудничества между Египтом и Турцией". Помимо того, что лидеры подписали около 20 соглашений в различных областях, они приняли участие в первом заседании Совета стратегического сотрудничества высокого уровня.

"На нем будут всесторонне рассмотрены турецко-египетские отношения и обсуждены совместные шаги, которые могут быть предприняты в предстоящий период для дальнейшего развития двустороннего сотрудничества", — говорилось в заявлении.

Но возвращение к прежним отношениям не означает, что разногласия между странами исчезли; стороны просто поняли, что пора договариваться по вопросам, представляющим взаимный интерес, считает египетский политолог Рамадан аш-Шафия Гейт. Такой стратегии придерживаются несколько региональных держав, в частности Турция и Иран. Политолог отмечает, что возобновление контактов между странами Персидского залива и Турцией — это шаг назад в идеологическом отношении. Но тут стоит отметить, что вопрос политического ислама в определенной степени отошел на задний план, а экономические вопросы, наоборот, выдвинулись на передний.

В беседе с Raseef22 Аш-Шафия Гейт отметил, что египетско-турецкие торговые отношения не пострадали за десятилетие взаимного отчуждения. Учитывая восстановление отношений между Турцией и Египтом, в некоторых вопросах, таких как "ливийское досье", может произойти прорыв. Взаимопонимание между двумя странами может выйти за рамки импорта Турцией газа из Египта и увеличения двухстороннего товарооборота, поскольку эти страны также имеют общие интересы в Восточном Средиземноморье, Ливии, Сирии и Сомали. С другой стороны, конфликт в Газе был основной темой для обсуждения на недавних двухсторонних переговорах между президентами Египта и Турции. Египетский политолог считает, что позиции двух стран по этому вопросу серьезно сблизились, что может свидетельствовать о более тесной координации в предстоящий период.

Анкара также восстановила связи со странами Персидского залива, которые, по данным Исследовательского центра TRENDS Research & Advisory, демонстрируют широкий спектр стратегических, политических, экономических и оборонных отношений. Отношения двух сторон в значительной степени являются частью стратегической логики Анкары, чья активная региональная политика тесно связана с двусторонними соглашениями с несколькими странами Персидского залива. По данным турецкой газеты Daily Sabah, эти договоренности расширяются и приобретают все большее значение в связи с изменением баланса сил в регионе, что является прямым следствием сокращения присутствия США и уменьшения зависимости от гегемонии Вашингтона, и этот сдвиг может перерасти в стратегический альянс.

С 2020 года Анкара начала перестраивать свои отношения со странами ближневосточного региона, следуя лозунгу 2016 года, выдвинутому прошлым премьер-министром и лидером ПСР Бинали Йылдырымом: "Больше друзей, меньше врагов". Она завершила десятилетие напряженности и непрямой конфронтации с рядом стран региона. Она наладила сотрудничество с рядом ближневосточных государств, за исключением Израиля. Агрессия в Газе привела к существенному ухудшению отношений [Израиля] с Анкарой, в то время как отношения Турции с Саудовской Аравией, ОАЭ и Египтом, особенно после недавнего визита ас-Сиси в Анкару, вышли на новый уровень.