WSJ: федеральный долг США превысил 28 триллионов долларов

США не воюют и не переживают ни кризис, ни рецессию. Однако федеральное правительство продолжает брать взаймы, словно это именно так.

В этом году дефицит бюджета приблизился к отметке в 1,9 триллиона долларов — или более 6% от совокупного объема производства. Прежде такой уровень наблюдался лишь во время Второй мировой войны, финансового кризиса 2008 года и пандемии коронавируса. Федеральный долг — сумма всех дефицитов — только что превысил 28 триллионов долларов (и составил почти 100% ВВП).

Если Конгресс не предпримет никаких мер, совокупный долг вырастет к 2034 году еще на 22 триллиона долларов. Одни лишь расходы на выплату процентов наверняка превысят годовой военный бюджет.

Но налогово-бюджетная траектория страны удостоилась со стороны кандидатов в президенты лишь беглых упоминаний вскользь — ни о каких серьезных решениях и речи не шло. Вместо этого они пытаются перещеголять друг друга в дорогостоящих обещаниях избирателям.

Экономисты и политики уже встревожены повышательным давлением на процентные ставки, которым грозит дальнейший рост долга. Это, в свою очередь, затормозит экономический рост, затруднит работу над другими приоритетами и осложнит Вашингтону дальнейшие займы в случае войны или иного кризиса. Мы уже услышали тревожные звоночки — например, понижение кредитного рейтинга США и ослабленный спрос на казначейские облигации на некоторых аукционах.

Кандидат от демократов вице-президент Камала Харрис и ее соперник от Республиканской партии Дональд Трамп смотрят на налогово-бюджетную политику по-разному. Она анонсировала или поддержала достаточно мер, чтобы оплатить основную часть своей программы — включая повышение налогов и сокращение расходов. Он же ничего подобного не сделал.

Однако за время у власти и Харрис, и Трамп лишь усугубили этот дефицит.Более того, оба кандидата обещали сберечь крупнейшие катализаторы роста расходов — социальное обеспечение и бесплатную медицинскую помощь престарелым. И оба хотят продлить налоговые льготы на триллионы долларов, которые истекают в конце 2025 года, на фоне двухпартийного соглашения о том, что федеральные подоходные налоги не будут расти минимум для 97% домохозяйств.

Только за последние несколько месяцев Трамп пообещал вывести из-под налогообложения чаевые, отменить подоходные налоги на пособия по социальному обеспечению и сверхурочные, снизить налоговые ставки для компаний, которые производят продукцию в США, а также ввести новый налоговый вычет для молодых родителей — предложив таким образом свыше двух триллионов долларов налоговых льгот сверх четырех триллионов долларов за свой первый срок.

Харрис поддержала идею Трампа насчет чаевых и призвала к налоговым субсидиям для семей с детьми в виде шести тысяч долларов для новоиспеченных родителей.

Как так вышло, что налогово-бюджетный курс США одновременно принял угрожающий характер и приобрел политический вес? Федеральный долг и дефициты нарушили все мыслимые красные линии, а пугающие последствия так и не дали о себе знать. Как минимум до 2022 года процентные ставки не росли. Доллар остается мировой резервной валютой, и это дает США гораздо больше пространства для маневра, чем другим крупным державам. США в 2024 году — это далеко не Греция в 2007. Риск есть, но до подлинного кризиса еще далеко.

“Мы выяснили, что заняли столько, сколько и представить себе не могли”, — сказал экономист Гарварда и бывший главный помощник президента Обамы Джейсон Фурман. — Это действительно больше, чем ожидали”.

Если уж на то пошло, именно займы удержали экономику на плаву во время финансового кризиса 2007-2009 годов и пандемии, и законодатели были вознаграждены за них сполна. Судя по опросам, общественность встревожена дефицитом, но при этом предпочитает политиков, которые сулят налоговые льготы, пособия и деньги для армии.

“Ни один президент в истории, будь то республиканец или демократ, не получил медали или Нобелевской премии за сокращение расходов, дефицита и государственного долга, — заявил председатель бюджетного комитета Палаты представителей Джоди Аррингтон (республиканец от Техаса). — Никакой награды вроде какого-нибудь “золотого тесака” за это не полагается”.

Кто бы ни выиграл в ноябре, победителю предстоит два серьезных налогово-бюджетных испытания. Первое — это необходимость повысить “потолок” федерального долга (вероятно, в середине 2025 года). В 2011 и в 2023 годах нависшая угроза дефолта привела к компромиссам, которые несколько сократили дефицит. Второе — это истечение срока действия основной части налогового законодательства, принятого в 2017 году. Если Конгресс не примет никаких мер к концу 2025 года, налоги для большинства семей вырастут. Это тоже путь к сокращению дефицита, однако партии утверждают, что хотели бы его избежать.

Дефицит не всегда был умолчанием в американской политике. На самом деле, до 2010-х годов он был важной темой для лидеров обеих политических партий, и они не стеснялись действовать.

В начале 1990-х годов, когда дефицит был гораздо меньше, бюджетные “ястребы” в обеих партиях были настолько сильны, что договаривались друг с другом, повышали налоги и снижали расходы. Эти соглашения помогли сбалансировать бюджет в конце 1990-х годов, чему немало способствовала мощная экономика, подпитываемая поколением бэби-бумеров (родившиеся с 1946 по 1964 годы. — Прим. ИноСМИ) на рынке труда и так называемыми мирными дивидендами после окончания холодной войны. Федеральный долг упал примерно до трети ВВП.

Дефицит снова вырос, когда Джордж Буш-младший сократил налоги в 2001 и 2003 годах. Однако в 2011 и 2013 годах Обама и республиканцы договорились повысить налоги для семей с высоким доходом и тем самым сократили расходы, затормозив рост долга.

Впервые баллотируясь в президенты в 2016 году, Дональд Трамп обещал погасить государственный долг за восемь лет. Однако в действительности он двинулся в противоположном направлении: к моменту его ухода из Белого дома долг вырос с почти 15 триллионов долларов до более чем 21 триллиона.

Хотя отчасти это было обусловлено уже наметившимся тенденциями и обрушившейся пандемией, Трамп принял два важных решения, пойдя наперекор республиканцам Конгресса. Оба они привели к увеличению федеральных займов.

Республиканцы давно выступали за то, чтобы сделать социальное обеспечение и медицинскую помощь престарелым менее расточительными и придать этим программам финансовую устойчивость. Однако чтобы привлечь на свою сторону избирателей среднего класса, Трамп принял давнюю позицию демократов и свернул дискуссию по масштабным сокращениям льгот.

А в 2017 году, когда республиканцы в Палате представителей попытались снизить налоговые ставки, Трамп воспротивился их попыткам компенсировать их стоимость сполна. Было подсчитано, что подписанный Трампом Закон о сокращении налогов и рабочих местах увеличит дефицит на 1,5 триллиона долларов за десятилетие.

После начала пандемии Трамп поддержал обширный экономический консенсус о необходимых вливаниях в американскую экономику и в итоге прибавил к долгу свыше трех триллионов долларов — эти деньги пошли на пособия по безработице и иное вспомоществование.

Президент Байден и вице-президент Харрис расширили расходы Трампа на пандемию, приняв План спасения Америки на сумму 1,9 триллиона долларов, куда вошел еще один пакет пособий и обширная помощь государственным и местным органам власти. Изначально предполагалось, что их главное внутриполитическое детище — принятый решающим голосом Харрис Закон о снижении инфляции от 2022 года — сократит бюджетный дефицит. Но обещанное сокращение изрядно ужалось или улетучилось совсем, поскольку оценки ключевых налоговых льгот, в том числе на электромобили, выросли.

Серией исполнительных указов, принятых при решительной поддержке Харрис, Байден списал студенческие долги — по данным Комитета по ответственному федеральному бюджету, это может обойтись правительству более чем в триллион долларов. С тех пор план застрял на стадии судебного разбирательства, поскольку суды ограничили полномочия Байдена по списанию долгов.

“Не помню, чтобы у нас был президент, который тратил средства без одобрения Конгресса так вольготно, как Байден”, — сказал старший вице-президент Комитета по ответственному федеральному бюджету Марк Голдвейн.

Однако после пандемии и принятых демократами законов в налогово-бюджетных перспективах назрели важные перемены: инфляция и процентные ставки выросли, и в будущем дело грозит принять еще более опасный оборот.

Что произойдет, если победит Трамп, зависит от Конгресса. Если республиканцы будут контролировать и Палату представителей, и Сенат, его второй срок может оказаться донельзя похож на первый — периодические разговоры о долге и дефиците в сочетании с налоговыми льготами, от которых и то, и другое лишь растет.

“Не думаю, что республиканцы смогут добиться существенных сокращений при Трампе”, — сказал бывший помощник Республиканской партии в Палате представителей, а ныне сотрудник инвестиционного банка Piper Sandler Дон Шнайдер.

В своей благодарственной речи на национальном съезде Республиканской партии Трамп заявил: “Мы начнем выплачивать долги и еще больше снижать налоги”.

Однако независимые эксперты говорят, что шансов на это практически нет. Для выплаты долга США придется перейти от огромного дефицита к профициту. Однако снижение налогов — шаг в противоположном направлении. Низкие налоговые ставки могут стимулировать рост и создать дополнительные прибыли, но их не хватит, чтобы компенсировать выпавшие доходы, — это признают экономисты обеих партий.

Трамп сказал, что намерен продлить налоговые законы от 2017 года, которые истекают после 2025 года, и снизить ставку корпоративного налога с 21% до 20% (а для некоторых компаний — до 15%). Его недавние предложения — отмена налогов на чаевые, сверхурочные и пособия по социальному обеспечению для пенсионеров — выроют бюджетную яму еще глубже. Наконец, Трамп внес и другие предложения, сопряженные со значительными тратами: например, программу массовой депортации и внутреннюю систему противоракетной обороны.

Однако республиканцы Конгресса продолжают обсуждать, продлевать ли все налоговые льготы и совместить их с сокращением расходов или повышением налогов. Если демократы возьмут Палату представителей или Сенат, они могут возразить против повального продления налоговых льгот Трампа. Продление всего пакета льгот увеличит долг на 4,6 триллиона долларов, причем обогатит, в первую очередь, крупные корпорации и крайне состоятельных частных лиц, подчеркнул председатель бюджетного комитета Сената Шелдон Уайтхаус (демократ от Род-Айленда).

Трамп выдвинул ряд предложений, как сократить дефицит. Одна из мер — задержка, когда президент отказывается тратить выделенные Конгрессом деньги. Однако это сомнительно и с юридической, и с конституционной точки зрения.

Вторая — это пошлины. Трамп хочет обложить все импортные товары пошлинами в размере 10-20% (причем для китайских она окажется еще выше). По данным Центра налоговой политики, эта мера может принести порядка 2,8 триллиона долларов за десятилетие.

Республиканцы Палаты представителей предложили ограничить рост федеральных расходов на уровне ниже инфляции, однако в партии нет единства по этому вопросу, и некоторые требуют значительного увеличения оборонного бюджета.

Аррингтон, который помогает республиканцам сформировать повестку дня на тот случай, если они получат полный контроль над Конгрессом, считает, что им нужно заняться расходами и пособиями, и надеется, что Трамп, вопреки своим заявлениям об обратном, так и поступит. “У нас есть возможность выполнить наши обещания, данные в ходе избирательной кампании. Ради этого люди и голосуют за республиканцев”, — сказал он.

Аррингтон добавил, что готов заключить масштабную договоренность с демократами, чтобы повысить налоги и урезать расходы.

Харрис призвала возродить и расширить “детские” налоговые субсидии, действовавшие в 2021 году, и внедрить новые — на первую покупку жилья.

Она в целом согласна с последним бюджетом Байдена, который предусматривает сокращение дефицита на три триллиона долларов в течение следующего десятилетия. Но этот план идет с двумя жирными звездочками.

Во-первых, бюджет повысит налоги для богатых и корпораций, но при этом доходов не хватит, чтобы обеспечить заявленное сокращение дефицита, оплатить обещанные Харрис налоговые субсидии для семей с детьми и покупателей недвижимости, а также продлить истекающие льготы для домохозяйств с доходом менее 400 тысяч долларов в соответствие с предложением действующей администрации.

Во-вторых, шансы, что Конгресс согласится на такой план, невелики даже в том маловероятном случае, если демократы получат большинство и в Палате представителей, и в Сенате. Достаточно вспомнить, что Байден так и не уговорил однопартийцев-центристов одобрить повышение налогов в 2022 году. Харрис грозит такое же противодействие — понимая это, она уже забраковала предложенное Байденом повышение налога на рост капитализации.

“Увы, мы не смогли внести в налоговый кодекс те изменения, которые хотели бы, — сказал сенатор Уайтхаус. — Но мы можем добиться большего, и, если избиратели обеспечат нам демократическое большинство, думаю, мы справимся”.

Чиновники Байдена считают налоговые прения следующего года решающим поворотным моментом, и Белый дом заявил, что любое продление истекающих налоговых льгот должно сочетаться с повышением налогов.

“2025 год — безусловно, решающий момент в ближайшей перспективе, когда мы можем либо улучшить налогово-кредитные перспективы, либо, наоборот, усугубить ситуацию”, — сказал заместитель директора Национального экономического совета Дэниел Хорнунг.

Байден предложил некоторую экономию по государственной программе бесплатной медицинской помощи престарелым за счет ценообразования на рецептурные препараты и призвал укрепить систему социального обеспечения, которая выплачивает пособий больше, чем собирает налогов. Однако партии расходятся во мнениях о том, повышать ли налоги и пособия по социальному обеспечению. В результате этого тупика никаких обсуждений в ближайшее десятилетие не ожидается. За это время целевой фонд будет исчерпан, и пособия сократятся.

Без учета процентов правительство США потратит в этом году 1,21 доллара на каждый собранный доллар. Прибавьте проценты — и траты подскочат до 1,39 доллара.

Избиратели нередко поддерживают сбалансированный бюджет в теории, но на деле предпочитают низкие налоги и более высокие расходы — как это было на протяжении последних нескольких десятилетий. На каком-то уровне они предпочитают правительство “со скидкой”. А политики прекрасно отдают себе отчет в том, что наградой за налогово-бюджетную дисциплину станет то, что их преемники получат будет больше пространства для маневра — и нового наращивания дефицита.

Смирятся ли с этим рынки или взбунтуются — еще один большой вопрос.

Около года назад доходность казначейских облигаций выросла после того, как правительство повысило прогнозы по займам больше, чем рассчитывали аналитики. Несколько аукционов казначейских облигаций прошло при слабом спросе. Два из трех основных рейтинговых агентств понизили оценку США из-за неэффективной политики.

“Мы действительно наблюдаем сочетание высокого дефицита, высокой задолженности и высокой процентной нагрузки, — сказал Ричард Фрэнсис, ведущий аналитик США в Fitch Ratings, одном из этих агентств. — И мы не увидели готовности решать столь масштабные проблемы”.

В этом году доходность казначейских облигаций упала в ожидании снижения процентных ставок Федеральной резервной системы на фоне падения инфляции, поэтому острой угрозы кризиса нет. Но даже при том, что никто не скажет наверняка, где именно пролегают красные линии, рост долга и дефицита постепенно приближают США к опасной черте.

“Четкого порога нет, но риск растет, — сказал Фурман. — Чем выше цифра, тем больше риск. Больше всего нас тревожит феномен порочного круга”.

Рано или поздно США станет тяжело брать в долг. Расходы на уплату процентов начнут сдерживать политиков. А инвесторы в облигации взглянут на политическую систему страны и увидят реальный риск не получить свои деньги обратно — и тогда они потребуют более высоких процентных ставок.

Но на данный момент нет никаких оснований ждать кардинальной смены курса после выборов этой осенью.

“Это будет задача для цикла 2029-2030 годов”, — заключил Шнайдер из банка Piper Sandler.