TAC: Трампу придется начать разрядку отношений с Китаем и Ираном

Тандем Байдена – Харрис подрывает глобальное сдерживание крупным конфликтом в сердце Европы и горячими точками на Ближнем Востоке. В частности, Израиль снова развернул сухопутную операцию на юге Ливана — впервые с 2006 года. Иран все ближе к тому, чтобы стать ядерным государством, а с Северной Кореей за четыри долгих года не состоялось ни единого разговора. При этом американский контингент присутствует в Израиле.

В Азии обострились китайские провокации. Однако политика Джо Байдена в отношении Китая неоправданно враждебна, в принципе неосуществима и очень опасна. Китаю искусственным образом отвели роль дежурного врага, когда война с террором сошла на нет. Байден подает Пекин как тиранического противника демократии, с которым необходимо вести глобальную борьбу. “При мне, — заверил Джо, — Китай не достигнет своей цели и не станет ни ведущей страной в мире, ни самой богатой, ни самой могущественной”. (Как будто его спрашивали.) Байден утверждает, что мир достиг переломного момента и что решается сама судьба демократии в 21-м веке. В этой неочерчиллевской трактовке Байдена США, а с ними, черт побери, весь свободный мир, чьим президентом он себя явно считает, схлестнулись в смертельной схватке с Китаем за мировые сердца и умы.

А что насчет Обамы? Его администрация не только почти никак не отреагировала на успешное российское вторжение в Крым, но и обострила раздражающее присутствие американских военных на Ближнем Востоке, развязав боевые действия в Ливии, Сирии, Йемене и других странах. Несмотря на это, мир пострадал от подъема “Исламского государства”* и безудержной иммиграции в Европу. А еще ранее администрация Джорджа Буша-младшего начала две полномасштабные войны по собственному выбору без какой-либо стратегии победы, окончательно подорвав авторитет Америки после разрушительных событий 11 сентября, которые она не смогла предотвратить. В результате погибли миллионы.

Внешняя политика Трампа, с другой стороны, предусматривала более честное распределение расходов в рамках НАТО, хотя угрозы выхода из альянса остаются объектом ложной критики и поныне. США вывели бóльшую часть войск из Ирака и Афганистана, поскольку Трамп попытался выполнить предвыборные обещания и завершить бесконечные войны “неоконов” [неоконсерваторов]. Что еще важнее, Трамп не затевал в регионе никаких новых конфликтов — в отличие от Клинтона в Сомали и Обамы и Буша повсюду.

Дохийское соглашение с “Талибаном”* предоставило США стратегию выхода из Афганистана, хотя администрация Байдена плохо ее реализовала. Так называемые Авраамовы соглашения о нормализации отношений привели к разрядке на Ближнем Востоке, а “халифат” ИГИЛ* был ликвидирован в Ираке — как ни странно, при неофициальной поддержке иранцев. Впервые за десятилетия забрезжила надежда, пусть и очень слабая, на прогресс в отношениях с Северной Кореей. Трамп первым из действующих президентов встретился с ее лидером (за что был высмеян демократами).

“Все решают конкретные результаты, — пишет журнал Foreign Policy, — и относительный мир и процветание, царившие во время первого срока Трампа, могут сделать его самым эффективным президентом США с точки зрения внешней политики после окончания холодной войны”.

Что касается второго срока, то Трамп ясно дал понять, что завершение конфликта на Украине — его главный приоритет, и даже пообещал положить ему конец, не дожидаясь инаугурации в январе. Хотя такие сроки могут оказаться несбыточными (помимо прочего еще и потому, что, проводя дипломатию от имени США гражданин Трамп нарушит Закон Логана), стало совершенно ясно, что Трамп не станет накачивать Киев оружием и деньгами ради мясорубки, которая не приносит никаких положительных результатов.

Неважно, есть ли у него “особые отношения” с Путиным или нет, но Трамп радикально сменит нынешний курс, перейдя к дипломатии с Россией. Похоже, что Москва к данному моменту уже созрела для дискуссий, поскольку ее попытки достичь прогресса на Украине уперлись в стену. Как и в большинстве конфликтов без четкого исхода, итоговое “мирное” соглашение наверняка окажется весьма неприятным. У России нет причин покидать поле боя с пустыми руками, и Украине придется уступить территорию — возможно, под видом “подконтрольной России буферной зоны” или иного ловкого оправдания. Сегодня никто не возьмется оценивать потери обеих сторон в людях и долларах, но цена оказалась весьма существенной и, таким образом, освободившись от националистической порнографии администрации Байдена о “свободном народе Украины”, сделку в том или ином виде заключить наверняка удастся. Конгресс с республиканским большинством еще больше ускорит этот процесс.

Борьбу с Китаем Трамп может перевести скорее в плоскость конкуренции почти равных противников, в первую очередь экономической, вместо того, чтобы загонять ее в рамки третьей мировой. С 1991 по 2022 год Тайвань вложил в Китай 200 миллиардов долларов — даже больше, чем сам Китай в США. Пекин остается крупнейшим торговым партнером Тайваня. Лозунг “Одна страна, две системы” не только десятилетиями поддерживал мир, но и оказался чертовски выгодными для всех сторон. Как в свое время охарактеризовал этот подход Дэн Сяопин: “Кому какое дело, какого цвета кошка, если она ловит мышей?”. Китай может в перспективе попытаться купить Тайвань — так зачем же ему дотоле сбрасывать бомбы на одного из своих лучших клиентов? Китайцы даже пригласили Тайвань на Олимпиаду в Пекине и участвовали вместе с ним в Париже.

Любое кровопролитие по обе стороны пролива также повлияет на отношения США и Китая, а это еще один аргумент против войны. Общий объем китайских инвестиций в США составляет более 145 миллиардов долларов, а американских в Китай — свыше 220 миллиардов. Когда пандемия коронавируса остановила мировую логистику, все узнали, насколько американская экономика зависит от китайского производства — и наоборот. Китай — второй по величине иностранный держатель государственного долга США. Если эта торговля по тем или иным причинам прервется, Китаю придется ломать голову, куда девать недоделанные “айфоны”. Если не брать в расчет эпизодическое бряцание оружием, китайцы в самом буквальном смысле слова вкладываются в дальнейшее экономическое участие Америки, а не в войну из-за каких-то жалких островков в Южно-Китайском море.

Так что ждите, что Трамп в знак признания экономической борьбы сохранит или даже расширит антикитайские пошлины, которые сам же и ввел, а Джо Байден лишь усугубил. Америка продолжит наращивать свой флот в Тихом океане посредством стратегического сотрудничества с Японией, Южной Кореей, Австралией и, возможно, Индией (Тихоокеанское командование США даже переименовало себя в Индо-Тихоокеанское). Если бы Трамп захотел надавить на Китай всерьез, он бы расширил отношения с Индией — крупнейшей демократией в мире. Настойчивое стремление Трампа к более справедливому распределению бремени в Восточной Азии не привело, как беспокоился в свое время журнал Politico, “к точке разрыва” в двусторонних отношениях с Южной Кореей и Японией. Наоборот, его ставка сработала.

Неудивительно, если Трамп попытается возобновить отношения с Северной Кореей. Его первые шаги в этом направлении чуть было не удостоились Нобелевской премии мира (которая явно была у Трампа на уме). Ослабление ядерной угрозы для Японии и Южной Кореи, а также подрыв Северной Кореи как буферного государства для Китая в Восточной Азии — все это цели, к которым стоит стремиться. КНДР воздерживалась от испытаний ядерного оружия в течение четырех лет Байдена (последний раз это случилось в 2017 году). Возможно, это сигнал, что Пхеньян все по-прежнему готов разговаривать, если собеседник наберется смелости и постучится в дверь.

Перенеся посольство США в Иерусалим, Трамп показал, что готов предпринимать дипломатические шаги против желаний Тель-Авива, — и вполне может сотворить нечто подобное и с Газой. Трамп сигнализировал Нетаньяху свою стратегию: делайте все необходимое в Газе, но как можно скорее — и побыстрее провозгласите победу. Трудно сказать, какую роль во всем этом сыграют заложники, включая американских граждан, — кроме как осложнят дело. Байден позорно сделал вид, что американцы к этому непричастны, и фактически самоустранился. Трамп мог бы пойти другим путем, потребовав за закрытыми дверями освобождения американских заложников. Если этого не произойдет, он освободит Армию обороны Израиля от дипломатического давления США. На Ближнем Востоке вообще и в арабо- израильских отношениях в частности сценарии “и вашим — и нашим” — большая редкость. Этот случай не исключение.

Остается Иран — еще одна стратегическая уязвимость, фактически нетронутая администрацией Байдена, несмотря на ширящуюся роль Тегерана в регионе и в мире. Администрация Байдена надеялась заключить с Ираном пересмотренную ядерную сделку, сообщает журнал Foreign Policy, но, когда эти переговоры провалились уже на раннем этапе, Запад остался без запасного плана, как остановить ядерную программу Ирана. В 2018 году Трамп вышел из соглашения, заключенного администрацией Обамы, оставив политический вакуум, который ему придется заполнить уже на втором сроке.

На первом сроке Трамп сосредоточился на изоляции Ирана, назвав его “главным спонсором государственного терроризма”. С другой стороны, на встрече с журналистами в Нью-Йорке, Трамп, не вдаваясь в подробности, заявил, что переговоры в любом случае необходимы из-за угрозы, которую представляет стремление Ирана к ядерному оружию: “Мы должны заключить сделку, потому что последствия немыслимы. Мы должны договориться”. Новый иранский президент-реформатор тоже заявил, что хотел бы возродить ядерную сделку.

Неудача по иранскому вопросу поставит Ближний Восток на путь ядерного балансирования на грани, что явно омрачит второй срок Трампа. Ему следует помнить старую дипломатическую максиму: если вы не разговариваете со своими противниками, то непременно услышите от них.

* запрещенная в России террористическая организация