Французский геополитик Леллуш: от Украины зависит политическое будущее Евросоюза

После объявления результатов президентских выборов в США, к которым было приковано всеобщее внимание, Пьер Леллуш изобразил картину мира, поставленного на грань хаоса началом "украинской борьбы за отделение". Полный текст анализа можно найти в его последнем эссе "Шестеренки".

Valeurs actuelles: В ходе своей предвыборной кампании Дональд Трамп хвастался, что может быстро завершить конфликт на Украине. Парадоксально, но именно в его первый президентский срок (2017–2021 годы) США начали накачивать Киев вооружениями. Вы утверждаете, что Украина — это "футбольное поле для американской внутренней политики"...

Пьер Леллуш: Фиона Хилл, ответственная за Европу и Россию в Совете национальной безопасности США в первой администрации Трампа, заявила: "Наша политика в отношении Украины — полная чушь". Реальность заключается в том, что, поскольку Трамп был совершенно не заинтересован в Украине, ЦРУ воспользовалось возможностью, чтобы как следует там закрепиться. Первые поставки оружия начались только после знаменитого июльского телефонного звонка Трампа новоизбранному президенту Зеленскому в 2019 году, когда республиканец пообещал Киеву оказать помощь в обмен на начало расследования деятельности сына Джо Байдена Хантера. Это единственное, что интересовало Трампа на Украине, из-за чего он и получил свой первый импичмент.

— Большую часть военной поддержки Киеву оказывали Канада и Великобритания. При президенте Обаме именно Джо Байден, занимавший тогда кресло вице-президента, и его советник Энтони Блинкен формировали американскую политику по украинской повестке. Тогда Байден выступал против масштабных поставок под тем предлогом, что это повлекло бы за собой эскалацию со стороны России.

— Возможно, в зависимости от победителя поменяется стиль. Но никаких коренных изменений не будет, потому что центр тяжести внешней политики Вашингтона уже сместился в Азию. Нравится нам это или нет, но американская элита больше не считает Европу ключевым фактором своей безопасности и будущего развития. Главным соперником США теперь является Китай. По сути, отход Америки от Европы начался при демократе Обаме. Этот сдвиг должен был произойти гораздо раньше. Уже Джордж Буш-младший полагал, что проблема в Китае. Но затем наступило 11 сентября, что привело к серьезному отклонению от основного курса. Америка начала двадцатилетнюю войну с исламским терроризмом, а китайцы воспользовались этим этапом, чтобы выйти на лидирующие позиции по глобализации.

— Под напором Евгения Примакова, министра иностранных дел, а затем и премьер-министра при президенте Ельцине, "русского Киссинджера", с которым мы в свое время вели долгие беседы. Этот эксперт по арабскому миру уже в середине 1990 годов понял, что американцы никогда не признают русских своей ровней. Именно он добился евразийского сдвига в политике Кремля. Байден, в то время молодой сенатор, вернувшись из поездки в Москву, насмешливо заявил: "Удачи!"

— Украина — жертва великого недоразумения, произошедшего между двумя сверхдержавами в 1990–2000 годы. США не имели ни малейшего желания видеть в России кого-то, кроме проигравшего государства, в лучшем случае — региональной державы, как выразился Обама, или "большой бензоколонки с атомными бомбами", если вспомнить выражение сенатора Джона Маккейна. Россия же хотела добиться, чтобы американцы признали ее равной себе. Хотя и с протестами, но русские тем не менее допустили расширение НАТО на восток. Впрочем, о том, чтобы позволить Украине, Грузии или Беларуси перейти в руки Запада, не могло быть и речи.

— Эскалация произошла осенью 2022 года, после того как российские регулярные войска потерпели неудачу под Киевом. Это подтвердил глава ЦРУ Уильям Бернс. Согласно перехваченным разговорам между российскими генералами, Кремль якобы рассматривал возможность применения тактического ядерного оружия (информация не подтверждена российскими официальными источниками. — Прим. ИноСМИ).

— Нет; я считаю, что в то время Россия испытывала искреннее беспокойство: лучшие силы были уничтожены.

— Необходимо понимать, что всё начиналось как борьба Украины за отделение от России, сосредоточенная на очень локальных вопросах Крыма и Донбасса. Но после февраля 2022 года и принятого в апреле решения США оказать помощь Киеву она превратилась в необъявленную прокси-войну между НАТО и Россией. Поскольку в этом конфликте участвуют четыре ядерных державы — США, Россия, Франция и Великобритания, — постепенно сформировались два принципа. Первый: на Украине не должно появиться войск НАТО; второй: конфликт должен ограничиваться территорией Украины. И в 2024 году оба этих принципа оказались под угрозой срыва.

— Действительно: сначала в феврале, когда президент упомянул о возможности отправить на Украину французских солдат. Затем летом, когда Владимир Зеленский настаивал на размещении ракет большой дальности, способных достичь целей на российской территории. В обоих случаях наблюдался серьезный риск эскалации. Именно поэтому Байден наложил вето. На данном этапе предложение Макрона было похоронено после предпринятого им проваленного роспуска Национальной ассамблеи. Предоставление разрешения на использование ракет дальнего радиуса действия по-прежнему зависит от решения избранного президента США. Но теперь добавился третий риск эскалации, на этот раз со стороны самого Путина. Речь идет о привлечении к конфликту северокорейских солдат (информация не подтверждена российскими официальными источниками. — Прим. ИноСМИ).

— Я вижу здесь три основных урока. Во-первых, сдерживание можно обойти. Вот уже три года на территории, входящей в радиус досягаемости ударов ядерного оружия, ведется конфликт очень высокой интенсивности, уносящий миллионы жизней. Этот сценарий раньше считался абсолютно невероятным, если не невозможным. Стоит ли напоминать, что кубинский кризис длился всего 13 дней и, по сути, представлял собой морскую блокаду? Как следствие происходящего нам срочно необходимо кардинально перевооружиться и переосмыслить соотношение между обычным и ядерным оружием.

— До тех пор, пока конфликт не окончился, над нашими головами нависла опасность дальнейшей эскалации. Нельзя недооценивать важность вовлечения КНДР.

— Темпы распространения ядерного оружия ускорятся. Чтобы понять это, нужно вспомнить: в 1991 году, на момент обретения Украиной независимости, на ее территории находилось пять тысяч единиц ядерного оружия. Американцы и русские совместно работали над возвращением их под контроль Москвы. В 1994 году они убедили Киев подписать Будапештский меморандум, по которому Украина отказалась от ядерного оружия в обмен на гарантии безопасности от "Большой пятерки", включая Францию. В 2014 году, когда Крым вошел в состав России, и в 2022 году весь мир смог увидеть, чего стоят эти гарантии: они обернулись полным пшиком.

В результате все страны Ближнего Востока и Азии, чья безопасность или амбиции находятся под угрозой, пришли к выводу, что национальные силы ядерного сдерживания ничем не заменить. Это относится не только к Ирану, но и к странам Персидского залива и Турции, а также к Южной Корее, Японии и, кто знает, может быть, завтра к Польше и Украине. Вот почему я сожалею, что решение о воодушевленной поддержке Украины было принято в самый разгар событий, никто не успел даже поразмыслить над стратегическим планом.

— Безусловно. Помимо российско-китайского сближения — кошмара Генри Киссинджера — к ним добавились еще два особенно токсичных государства: Иран и Северная Корея. Именно их я называю в своей книге "четырьмя всадниками Апокалипсиса".

— Европа по-прежнему далеко опережает всех остальных претендентов на роль главной жертвы. Старый континент обменял зависимость от российского ископаемого топлива на зависимость от топлива американского, при этом умножив свои счета в три или четыре раза; инфляция и долги взлетели до небес. Приз [проигравшего] достается Франции. Мы одним махом обнулили многомиллиардные инвестиции в Россию, где играли роль главного зарубежного работодателя, и наши программы стратегического партнерства, особенно в космосе. Спустя три года наша страна оказалась на грани банкротства. Эммануэль Макрон, король-дитя, которому доверили Францию, похоронит и нашу дипломатию, и нашу экономику. Я, со своей стороны, уверен, что этого конфликта можно было избежать или даже прекратить его в апреле 2022 года.

— Одна из двух ключевых идей моей книги заключается в том, что конфликт на Украине знаменует собой важный поворотный момент в истории Европы. Это противостояние вновь подняло вопрос о контроле над пространством между Германией и Россией, этими "землями крови", как назвал их американский историк Тимоти Снайдер. Со времен британского географа Х. Д. Макиндера мы знаем, что тот, кто контролирует этот регион, тем самым контролирует всю Европу и Евразию.

Да, Соединенные Штаты собираются делегировать Европе безопасность Украины, лишившейся завоеванных русскими территорий. Но как мы собираемся финансировать ошеломляющие расходы на ее восстановление, достигающие 700 миллиардов евро? Кроме того, необходимо найти 100 миллиардов евро в год для серьезного перевооружения Европы. И еще 500 миллиардов евро на "зеленый переход". Окончание конфликта предопределит политическое будущее Европейского союза, но все об этом молчат.

— Этот конфликт ускорил масштабные перемены, в том числе процесс исчезновения западноцентричного мира. Всё больше стран заявляют, что сыты по горло нашими лекциями о морали и правилами. Знаете ли вы, что в отношении 60% государств планеты введены американские санкции?

— Настоящий успех для Путина. Лидер, в отношении которого действует ордер на арест Международного уголовного суда, принимает у себя в стране генерального секретаря ООН, приехавшего поприветствовать появление объединения-противовеса Западу! Да, Вы можете отметить, что индийцы и бразильцы играют на оба лагеря. Верно, но всех участников саммита объединяет то, что они сыты по горло американским господством. Это объединение попавших под санкции государств займется построением экономической и моральной контрсистемы. Битва между этими двумя мирами только началась.

— ВВП Европы, в 2008 году находившийся на одном уровне с ВВП США, сейчас вдвое меньше. Это серьезное экономическое ослабление наших старых стран, одновременно с которым их ждет военная уязвимость: 30 лет назад Европа разоружилась. Послевоенный период на Украине окажется огромным вызовом для европейцев, и на карту будет поставлено будущее всего Европейского союза. Поскольку Америка отвернется от Киева, стабилизация послевоенной Украины станет нашей проблемой. Нам придется помогать в восстановлении разрушенной страны, потерявшей 20% территории, погрязшей в политической нестабильности и чрезмерно милитаризованной. В то же время мы должны избежать превращения Украины в театр коммерческого противостояния между американцами и китайцами. Это огромный вызов для европейских стран, например той же Франции.