Центральное разведывательное управление (ЦРУ) США, наконец-то, умерло.
Все началось с "мирного дивиденда" президента Билла Клинтона (Bill Clinton), о котором было объявлено после распада Советского Союза, и который привел к двухпартийному решению (Конгресса США) сократить финансирование и не проявлять внимания к ЦРУ на протяжении целого десятилетия.
Затем последовали упреки со стороны администрации Буша (George W. Bush) за то, что ЦРУ, якобы, не сумело предсказать события 11 сентября (2001 года), а также гнев Белого дома и наказание за то, что ЦРУ, как он полагал, не поддерживает его внешнюю политику.
И сегодня это завершается 20-месячным бедствием Портера Госса (Porter J. Goss), что со всей очевидностью продемонстрировало желание администрации Буша наказать ЦРУ и стало отражением его предложения, что ЦРУ больше не нужно.
И поэтому сегодня мы имеем скелет организации, которая когда-то включала в себя стоящий на голову выше других компонент анализа разведывательной информации в интересах правительства плюс непревзойденные возможности по шпионажу, тайным операциям, полувоенным акциям, контршпионажу и контрразведке. Остаются только новая Национальная служба тайных операций, сокращенно НСТО (National Clandestine Service, NCS), а также старый Оперативный директорат (Operations Directorate), иначе именуемый Службой тайных операций (Clandestine Service).
Центр анализа и контртерроризма передан под командование Директора национальной разведки (Director of national intelligence) Джона Негропонте (John D. Negroponte), который теперь отвечает за проведение президентских брифингов. Тем самым, роль ЦРУ была снижена.
Шпионаж, полувоенные акции и тайные операции стали в одностороннем порядке расширяющимися задачами Пентагона, бросая вызов даже предполагаемой новой роли ЦРУ как НСТО.
Федеральное бюро расследований (ФБР) США, которое как организация никогда не понимало и не решало задач контршпионажа, контртерроризма или контрразведки, сегодня становится ведущей организацией во всех вышеназванных направлениях деятельности.
Представляется, что при перестановках после 11 сентября не был принят во внимание неотвратимый факт, что Соединенным Штатам отчаянно необходим хорошо функционирующий компонент сбора разведывательной информации с помощью агентуры, чтобы проводить операции против своих врагов за рубежом. Только новая НСТО обладает потенциальными возможностями для обеспечения этой способности.
То, что НСТО не имеет личного состава, опыта или лингвистических талантов для успешного осуществления шпионажа на местах, это вина тех в Конгрессе США и в Белом доме, кому следовало бы поддерживать и финансировать разведывательные операции США в период с 1996 по 2006 год, но кто не делал этого в достаточной мере.
Разведывательные операции за рубежом, в основе которых лежит нарушение законов других стран, являются делом щепетильным. Для этого нужно, чтобы НСТО имела неоспоримое превосходство перед остальными в руководстве деятельностью шпионов. Ибо, если НСТО и Пентагон оба станут осуществлять нескоординированные шпионские операции в одной и той же географической зоне, это явится приглашением к несчастью. В дополнение, для того чтобы максимизировать и защитить свои операции, НСТО нужно осуществлять связь взаимодействия с иностранными разведслужбами и быть ответственной за зарубежную контрразведку и контртерроризм.
Наконец, НСТО потребуется ничем не ограниченный доступ к лучшим правительственным аналитикам. Именно тесное взаимодействие между теми, кто осуществляет сбор разведывательной информации, и теми, кто ее анализирует, позволяет получать оптимальные результаты при проведении любой операции.
НСТО как шпионская организация будет функционировать лучше, если она не будет заниматься тайными операциями, которые определяются как операции, имеющие своей целью манипуляцию иностранными группировками или правительствами в интересах совершения ими действий, благоприятных для Соединенных Штатов. Директоры ЦРУ всегда считали способность организовывать и проводить операции такого рода плюсом в старой вашингтонской силовой игре. Это была такая способность, от которой не могли и не отказывались многие президенты США.
Но тайные операции усложняли Службе тайных операций выполнение задач сбора разведывательной информации и отвлекали ее ресурсы. Всегда было проще поместить проамериканскую, антисоветскую статью в местной прессе, нежели проводить сложную операцию по вербовке в качестве агента советского официального лица, и при этом люди получали повышения по службе.
Поскольку ЦРУ было практически уничтожено, а также в силу того, что ранее осуществляемая ЦРУ шпионская деятельность остается еще более важной сегодня, чем в годы "холодной войны", нужно сделать все возможное для того, чтобы восстановить и усовершенствовать способности, которые существовали до расчленения организации.
Тайные операции нужно вывести из подчинения существующих бюрократических структур; они должны остаться в ведении независимого руководства. Агентурная разведка - это не работа, это форма искусства. Бюрократическая шпионская операция, осуществляемая под руководством какого-то другого бюрократического компонента правительства, например, Пентагона, или Директора национальной разведки, никогда не достигнет поставленных целей.
В этом отношении трудно понять, считая, что Белый дом хочет укрепить наши возможности по ведению агентурной разведки, почему генерала Майкла Хейдена (Michael V. Hayden), у которого есть только технические знания и опыт, нужно было назначать главой организации, в которой первейшим требованием к кандидату должен быть опыт агентурной разведки. Сегодня опасно для нашей страны иметь в качестве директора ЦРУ человека, которому предстоит очень многому научиться в очень короткие сроки.
Хэвилент Смит, уволившийся из ЦРУ в 1980 году с должности резидента, служил в Европе и на Ближнем Востоке в должности руководителя контртеррористического отдела и в аппарате директора ЦРУ в должности помощника директора.
