Политическим партиям Грузии очень трудно договориться о чем бы то ни было. Но есть, по крайней мере, одна точка соприкосновения, один вопрос, в котором существует полный консенсус почти всех значимых партий: они выступают за вступление Грузии в НАТО и в Евросоюз.
В 2006 году все парламентские партии подписали декларацию, в которой было заявлено, что, несмотря на многочисленные разногласия, они едины в данном вопросе. Во время президентских выборов в январе 2008 года единственным пророссийским кандидатом была Ирина Саришвили, которая выступала против членства Грузии в НАТО. Она получила 0,16 процента голосов.
Под стать единодушию элиты было и широкое общественное мнение. Во время референдума, который проводился одновременно с президентскими выборами в 2008 году и не имел обязательной силы, 77 процентов голосовавших выступили за присоединение Грузии к НАТО. Многочисленные опросы по-прежнему демонстрируют мощную поддержку общества стремлению Грузии к вступлению в НАТО и ЕС.
Однако после августовской войны с Россией появились признаки того, что общенациональный консенсус рушится. Если правительство и президент Михаил Саакашвили по-прежнему твердо намерены идти избранным курсом, то в рядах оппозиции такого единства уже нет. И, тем не менее, большинство оппозиционных партий, включая парламентскую оппозицию и партии, объединившиеся в "Альянс за Грузию" под руководством бывшего представителя страны в ООН Ираклия Аласания, выступают в поддержку устойчивого прозападного курса.
Вариант с "нейтралитетом"
Пока никто не ратует за вступление в какой-либо альтернативный военный блок. Те, кто выступают против членства Грузии в НАТО, предпочитают говорить о концепции "нейтралитета".
Популистская лейбористская партия стала первой крупной партией, подписавшейся под данной концепцией. А ее лидер Шалва Нателашвили в своих многочисленных публичных выступлениях твердит о том, что Грузия не должна вступать в НАТО, но также не должна вновь присоединяться к Содружеству Независимых Государств (откуда она вышла осенью прошлого года в знак протеста против официального признания Россией Абхазии и Южной Осетии). По его словам, она должна быть в стороне от всех. Нателашвили преподносит "нейтралитет" в качестве модели подлинной независимости, утверждая, что Грузии нужно такое правительство, которое не назначается ни в Москве, ни в Вашингтоне.
Разноликая группа радикальных политических партий предпочитает избегать дискуссий по вопросу вступления в НАТО, очевидно, по той причине, что их позиции расходятся. Но кое-кто уже намекает, что готов отречься от своей прежней преданности идее членства в альянсе.
Пока еще слишком рано беспокоиться о том, что Грузия может изменить свой курс. Однако пора уже задать вопрос: что на практике означает лозунг "нейтралитета Грузии"? Что он даст стране? Исторически нейтралитет имеет смысл в том случае, если страна окружена враждующими соседями.
Кроме того, между противниками должно существовать как минимум подразумеваемое соглашение о том, что нейтралитет неприсоединившегося государства будет соблюдаться. При отсутствии таких предварительных условий нейтралитет сводится к своего рода самоизоляции, к отказу от участия в международных механизмах интеграции и сотрудничества. Взгляните на нейтральный Туркменистан. В случае с Грузией концепция нейтралитета подразумевает, что "холодная война" продолжается, и что Россия и Запад, как и прежде, принадлежат к двум враждебным блокам.
Уроки прошлого
Однако, похоже, что сегодня "холодная война" сохраняется только в сознании нынешнего российского руководства, хотя оно не выражает таких взглядов в открытую и не действует, исходя из этой посылки. Большинство западных лидеров предпочитает видеть в России пусть трудного и колючего, но все же партнера, а не явного врага. В таком контексте отнесение Грузии в разряд "нейтральных" стран означает просто поддержку российскому мировоззрению и уступку давлению России. В этой связи не удивительно, что в Грузии поддержка "нейтралитета" считается эквивалентом пророссийских настроений.
Некоторые западные обозреватели могут расценить перспективу грузинского нейтралитета как фактор, равносильный "финляндизации". Во времена "холодной войны" Финляндия не входила в западные структуры безопасности и не осмеливалась бросать вызов Советскому Союзу. Но в то же время, она являлась демократией западного образца с рыночной экономикой. Существовали некоторые весьма эффективные ограничения в сфере СМИ и в отношении свободы слова, направленные на предотвращение критики в адрес Советского Союза. Но в целом Финляндия считалась частью Запада в плане своих внутренних институтов и своей культуры. Почему бы и грузинам не согласиться на подобную сделку?
Сами финны были не очень-то довольны тем, что их "финляндизировали". По правде говоря, они просто ненавидели это слово. Но даже если мы допустим, что их статус был пусть и второсортным, но более или менее приемлемым, это не означает, что такие принципы применимы в отношении Грузии.
Если Грузия согласится на нейтралитет, она подвергнется двум совершенно определенным и явным угрозам. Одна из них относится к безопасности, а вторая к развитию. Географически Грузия расположена отнюдь не между враждующими соседями, как Финляндия или Швейцария. Она находится в регионе, где, если все будет подчиняться действию сил геополитики, неизбежно господствует Россия. Россия не скрывает того, что считает Кавказ, и в частности Грузию, своим собственным "задним двором".
"Нейтралитет" Грузии повлечет за собой отказ Запада от поддержки этой страны, в результате чего она будет отдана на милость России. Если Грузия выберет нейтралитет, то Россия не согласится с таким статусом, поскольку он предполагает соблюдение суверенитета страны в невоенных делах. Напротив, Россия истолкует такое решение как хорошую возможность для выдавливания Запада из Грузии и для восстановления ее правомерного статуса российского сателлита.
Не менее важен и вопрос развития, или общего направления движения страны. Все, включая Россию, признают, что Финляндия является частью западной цивилизации. По этой причине Россия согласилась на сделку по финляндизации, которая предусматривает, что эта страна остается частью Европы во всем, за исключением системы безопасности. В случае с Грузией все не так.
Ориентиры
Для Грузии стремление вступить в НАТО это не только вопрос безопасности. Это вопрос ее идентичности и общий ориентир развития страны. Первостепенная проблема в отношениях НАТО и России это не интересы безопасности, а разница в ценностях. Москва воспринимает североатлантический альянс как угрозу, потому что он олицетворяет собой ценности, которые опасны для существующего в России политического режима. НАТО опасна для России как источник распространения вредных идей и настроений. Но в равной мере и Россия опасна для своих соседей.
Может быть, демократические институты Грузии и несовершенны, но, по крайней мере, все основные актеры считают, что демократия европейского стиля является единственным ориентиром для развития страны. Стремление к интеграции с НАТО и Евросоюзом неразрывно связано со стремлением к демократическим ценностям.
Существуют опасения, что разрушение пронатовского консенсуса может также привести к развалу единодушного стремления к демократии. А поскольку демократические институты в Грузии пока еще не окрепли, прелести "суверенной демократии" в российском стиле (читай - автократии) могут оказаться весьма привлекательными для некоторых политиков.
Заразительна не только демократия. Когда речь заходит о ценностях, трудно найти политику хуже, чем нейтралитет.
Гия Нодия - профессор политологии из Государственного университета им. Ильи Чавчавадзе. Взгляды и оценки, изложенные в статье, принадлежат только ему, и могут не отражать мнение "Радио Свободная Европа / Радио Свобода".
