С 1989 года у Чехословакии и позже у двух возникших после нее государств был один основной международный приоритет: прочь из ничьей страны, прочь из болота, оставшегося после распада СССР. Мы вступили в ОЭСР, в НАТО и в ЕС. Чтобы всем было ясно, к кому мы относимся и к кому мы бы уже давно относились, если бы не было 40 лет реального социализма.
Что дальше – неизвестно. Вопрос более глубокой интеграции в Европе – тема, к которой мы относимся очень сдержанно или даже холодно. Отношение Великобритании тоже сдержанное, но, в отличие от нашего, оно прозрачно и аргументированно. Британия всегда была где-то между Европой и США (британцы континентальных жителей называют европейцами, а самих себя они таковыми не считают). Британия отказывается от налога с финансовых трансакций из-за Сити, и у нее обговорен формальный отказ от евро. У Чехии ничего из этого нет, а от присоединения к фискальному пакту нам никакие выгоды не светят. Только риски.
Все, конечно, вытекает из того, что никакого дальнейшего видения развития нашей экономики и даже отношений с Европой у нашего государства нет. Потом окажется, что нас коснется, например, такой договор о фискальном пакте. Если бы мы точно представляли, чего мы хотим, нас бы это вообще не затронуло и у нас не было бы ощущения (как его нет у 25 стран Европы), что это опрометчивое мероприятие. При этом этот шаг – первый шаг к более глубокой интеграции ЕС, а мы своим «нет» связали себе руки на длительное время. Иначе говоря, уже сегодня ЕС де-факто разделен на две части, движущиеся с разной скоростью. А мы, вместе с Соединенным королевством, остались вне этого. Причины позиции ЕС всем ясны, их легко понять, хотя с ними можно и не соглашаться. Конечно, причины позиции Чехии не ясны даже нам самим. Мы слышим о каких-то особых правовых доводах (которые не стали препятствием для 25 стран, и даже Британия не подчеркивает правовые причины), по которым то ли другое вообще не возможно. Жаль. Когда Европа во главе с Германией будет от нас ускользать, и мы окажемся в положении, когда о нас решают без нас, мы будем виноваты сами. Мы могли быть в интеграционном ядре вместе с тягловой силой и нашим главным торговым партнером Германией, но нас там нет. И мы даже толком не знаем почему. Ах, да, собственно по правовым причинам.
Новая Европа
Заметьте, что Европу на «старую» и «новую» уже почти вообще не делят, из разговорной речи эти словосочетания почти исчезли. Теперь по новой начинают (опять с большой долей упрощения) использовать разделение на север и юг. Скоро, может быть, появится что-то еще. Уже сейчас говорят о ЕС25, то есть о ЕС без нас и без Великобритании.
Таким образом, мы опять оказываемся в какой-то особой зоне, мы стоим отдельно и не знаем, что с собой делать. Особый флирт Пражского Града с Кремлем непонимание иностранного наблюдателя только увеличивает. Кстати, особого исследования достойно изучение того, как так случилось, что аналогичные аргументы, которые когда-то использовались против коммунизма и СССР, теперь в словах и в головах некоторых наших политиков поменяли свое значение и используются против ЕС (союз забирает у нас свободу, он забирает у нас суверенитет, ограничивает нас, приказывает нам и т.д.).
Мы забываем о фундаментальном отличии: Советский Союз нас оккупировал, и режим держался на насилии. По сравнению с этим, ЕС – общий свободный проект, который мы создаем сами. ЕС – это мы, а не они.
Сегодня в мире есть сильные (а, значит, и суверенные) страны, которые умеют разговаривать друг с другом, приобретать союзников и действовать вместе, то есть не делать все на 100% по-своему. Они умеют искать общее направление и цель и в чем-то уступать. Это осознали и такие сильные страны, как Германия и США. Даже они не просто настаивают на своем, а ищут полезных идейных союзников. А какие союзники есть у нас?
Высказывание премьера о том, что от фискального пакта мы «ничего иметь не будем», печально обобщает наши представления о ЕС: брать и не давать. Иногда у меня возникает ощущение, что мы вообще не поняли смысл всего проекта. Фискальное правило чешской экономике нужно, как соль, с ЕС или без ЕС. Кто знает, кто придет вслед за нынешним министром финансов, который в фискальных вопросах пытается быть сдержанным? Приняв договор, мы раз и навсегда могли у себя связать руки, делающие долги, и продвинуться в решении других проблем. Не продвинулись.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
С 1989 года у Чехословакии и позже у двух возникших после нее государств был один основной международный приоритет: прочь из ничьей страны, прочь из болота, оставшегося после распада СССР. Мы вступили в ОЭСР, в НАТО и в ЕС. Чтобы всем было ясно, к кому мы относимся и к кому мы бы уже давно относились, если бы не было 40 лет реального социализма.
