«— При наличии отсутствия, — раздраженно сказала птица. И, повернувшись на жердочке вниз головой, подмигнула глазом застывшей у двери вдове, как бы говоря: «Ну, как вам это понравится, вдовица?»
Ильф и Петров, «Двенадцать стульев»
Руководитель Роспотребнадзора в последнее время так часто произносит слово «Боржоми», что складывается ощущение, того, что ему сильно хочется пить. «Боржоми» явно не дает ему покоя. Онищенко прямо весь извелся, и словно замечтавшись о запотевшей от холода бутылочке минералки, рассеянно повторяет: «Боржоми!», «Боржоми!», «Боржоми!».
То ли и в самом деле мучаем жаждой, то ли у него тайный контракт с компанией и ему платят за каждое публичное произнесение бренда. Я, конечно, не санитарный врач, и не могу ручаться за то, что на уме у Геннадия Онищенко, но одно ясно – «Боржоми» не дает ему покоя.
Быть может, ведомство Геннадия Онищенко ожидает каких-то конкретных действий от официального Тбилиси, но этих действий не происходит? А повторяемое, как заклинание название «Боржоми» это всего лишь сигнал? Если мы внимательно проследим за эволюцией этих сигналов, то убедимся, что они испускаются на разных частотах. Поначалу сигналы были слабыми, невнятными и сильно кодированными. Потом они зазвучали сильнее и вместо сложных шифров в них стали использовать обычную, хорошо всем понятную морзянку – точка, точка, точка, запята… простите – тире…
А сейчас это уже не сигналы, а прямо призывы. Побуждения к действию. Такое ощущение, что еще немного и призывы превратятся в просьбы. Дело в том, что когда кампания по дискредитации «Боржоми» была в самом разгаре, казалось, что Грузию вот-вот удастся дожать. «Сейчас запретим «Боржоми» и ненавистный саакашвилевский режим испустит дух!».
Но «Боржоми» запретили, а ненавистный режим продолжал ровно сопеть и оставаться бодрым. Тогда подложили винную свинью. Казалось, что уж винной свиньи ненавистному режиму не пережить никак. Кампанию по выкармливанию винной свиньи раскручивали на предельных оборотах. В ходе нее нам рассказали удивительные вещи. Вещи, о которых мы и не подозревали. Выяснилось, что грузинское вино это миф.
Оно не вкусное, низкокачественное, фальсифицированное и сильно угрожает здоровью. Это отрава, которую ни в коем случае не следует пить. Но результат был обескураживающим – ненавистный режим не испугался и винной свиньи. То есть, испугался , но не настолько, чтобы вот прям взять и помереть от страха на месте.
Тогда был разработан план, настолько жестокий, что о нем даже страшно говорить - запретили грузинскую зелень. Но к этому моменту произошли две вещи.
Первая вещь – ненавистный режим начал привыкать к постоянным сюрпризам и у него даже сформировалось нечто вроде иммунитета. В общем, зелень он переварил без особых потерь.
Вторая вещь – в Кремле к этому моменту так привыкли запрещать все грузинское, что увлеклись, перешли на автопилот, и чуть было не запретили самих грузин, которых начали отлавливать сачками по детсадам и школам и отправлять в Грузию. Но, кто-то вовремя разглядел в этом такие явные признаки волюнтаризма, что дико заорал, разбудил убаюканных пилотов, которые успели отключить автопилот и благодаря этому не все грузины попались в сачки.
И вот, когда все эти (казалось такие безотказные) рычаги были выломаны, а ненавистный режим не только не пал, но еще и успешно завершил свои реформы и взялся за строительство масштабной туристической индустрии, всплыл вопрос. «Что дальше?». Потому, что как-то нелогично, чтобы все так оставалось. Есть в этом незавершенность. Вино запретили и… ничего. «Боржоми» запретили и … ничего.
Пусть тогда всю свою жалкую жизнь вымаливают право на поставки своих ядовитых продуктов. Пусть валяются в ногах, ходят на поклон и колотят лбом в пол.
И тогда пошли первые сигналы. «Мы готовы обсуждать вопрос о поставках «Боржоми», - как ни в чем не бывало, произнес Геннадий Онищенко. И добавил, - «Но мы проведем контрольные мероприятия по проверке качества». Этого показалось мало, и он тогда напомнил: - «После той оглушительной дискредитации…».
«Контрольные мероприятия» и «Дискредитация» закодировали сигнал и сделали его трудно улавливаемым. Если бы, кто-то и хотел, то после таких грозных слов, наверняка бы не рискнул. Тогда Геннадий Онищенко бросил кодировать свои сигналы и про контрольные мероприятия больше не вспоминал, а застучал простой морзянкой: «Мы готовы обсуждать поставки «Боржоми».
Чтобы подхлестнуть затаившую дух целевую аудиторию, Геннадий Онищенко даже разыграл показательный спектакль. Он пригласил несколько человек с грузинскими фамилиями, не имеющих, правда, никакого отношения ни к «Боржоми», ни к винному сектору и сделал вид, что ведет переговоры.
Этим он наглядно показал целевой аудитории, чего от нее добивается – «Вот я встану здесь. Вот, так. Понимаешь? Вот ты встанешь тут, видишь, как он стоит? Вот я так приподниму бровь, спрошу - зачем приперся? Вот, как его спрашиваю. Видишь? В этот момент ты станешь излагать суть вопроса, видишь-видишь, вот точно как он говорит. Тут я тебя перебью и скажу: «Пшелна…!». Но ты не пугайся, бухайся на колени и бейся лбом о пол. Тут я опять скажу: «Пшелна…!». И ты сразу поползи ко мне по полу. Хорошо бы, чтоб у тебя кровь горлом пошла, и ты полз, оставляя кровавый шлейф на полу. Тут я пну тебя в бок ногой (понарошку, для прессы) и в третий раз скажу: «Пшелна…!». Вот в этот самый момент ты поднимись и заплачь…»
Но поскольку целевая аудитория никак не может взять в толк чего от нее добивается главный санитарный врач России и на контакт не выходит, Геннадию Онищенко пришлось отказаться от всех шифров и заговорить совсем простым языком, который понятен любому дураку.
В конце этой недели он опять встретится с лидером оппозиционной партии «Свободная Грузия» Кахой Кукавой, и разыграет еще один показательный спектакль. «Кукава обратился в Роспотребнадзор с просьбой о встрече», - сообщил Онищенко «Интерфаксу» во вторник.
При этом Онищенко сказал совершенно открытым тестом: - «Пока получается бег на месте. Нам нужны не политики и депутаты, а производители, с которыми нужно беседовать. Для того, чтобы принимать решение (о возобновлении поставок - прим. ред.), нужен профессиональный разговор. Тем не менее, будем встречаться», - сказал Онищенко о предстоящей встрече с Кукавой.
Более ясно выразиться уже нельзя! «Нам, дескать, не нужен никакой Кукава – это мы для вас на месте бегаем, специально представление устраиваем, чтобы в лицах показать чего хотим. А на самом деле нам никакой болван-депутат здесь не нужен! Нам не депутаты нужны, а производители! Понимаете, вы, дурьи головы! Производители! Как еще сказать, чтобы до вас тупых дошло?! Вы нам нужны – компания «Боржоми! С вами у нас будет профессиональный разговор. Тем не менее, мы будем сейчас встречаться с этим Кукава, чтобы до вас еще раз дошло, в какой момент на колени падать, и когда заплакать. Главное не забудьте, что я должен сказать: «Пшелна…!», как минимум 3 раза!»
«В общем, пока что при наличии отсутствия, как «Боржоми», так и производителей займемся бегом на месте с Кукавой», - раздраженно сказал Геннадий Онищенко…
Так и хочется добавить: «И, повернувшись на жердочке вниз головой, подмигнул глазом застывшей у двери вдове, как бы говоря: «Ну, как вам это понравится, вдовица?»
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Руководитель Роспотребнадзора в последнее время так часто произносит слово «Боржоми», что складывается ощущение, того, что ему сильно хочется пить. «Боржоми» явно не дает ему покоя. Онищенко прямо весь извелся, и словно замечтавшись о запотевшей от холода бутылочке минералки, рассеянно повторяет: «Боржоми!», «Боржоми!», «Боржоми!».
