Россия делает поворот к либерализму? Открытие капиталов десятка жемчужин национальной экономики (в нефтяной, транспортной или банковской сфере), о котором заявили московские власти, должно принести за три года 29 миллиардов долларов. Французы, которые разделяют опыт бывших советских республик по переходу финансовых и промышленных предприятий из частного сектора в государственный и обратно, объясняют это решение соображениями идеологии. Однако полагаться на подобные суждения в случае России было бы ошибочно. Так, основная цель этой операции - справиться с дефицитом бюджета, который составит в этом году 6% ВВП по данным МВФ. Кроме того, государство устроит появление на рынке акций этих компаний таким образом, чтобы в любом случае сохранить за собой полный контроль.
Существует по меньшей мере еще два способа интерпретации решения властей. Первый из них касается борьбы за власть. Осуществленные Владимиром Путиным в период с 2003 по 2008 год национализации затронули в первую очередь те предприятия, которые оказались в 90-х годах в руках горстки олигархов при более чем сомнительных обстоятельствах. Сегодня же мы наблюдаем следующий этап: государство пытается вести себя как грамотный капиталист и старается привлечь в находящиеся под его контролем предприятия миноритарных инвесторов из России или из-за границы с помощью широких перспектив развития. В результате оно получит несоизмеримо большие средства, чем дали ему приватизации ельцинской эпохи.
Второе объяснение чисто техническое: к настоящему времени развитие финансовых инструментов в России достигло уже достаточно высокого уровня. Существование национальных биржевых площадок и инвестиционных банков, а также интернационализация крупнейших компаний (10% акций "Роснефти" находятся сегодня на Лондонской бирже) позволяют государству извлечь из сделки максимум выгоды. В целом, как и многие другие авторитарные режимы, Россия сейчас находится в поисках оптимальной модели "государственного капитализма".