Чудовищное постоянство Блэра

Но отсутствие второй резолюции ООН, где это говорилось бы открытым текстом, оказалось не юридическим препятствием, а политическим. Ведь мало кто из деятелей антивоенного движения готов припомнить, что косовская война имела ещё более хлипкое юридическое обоснование, чем иракская интервенция.  – Алекс Мэсси

Одна из причин, по которой я постоянно возвращаюсь к вопросу о беззаконности и безнравственности вмешательства в Косово, несмотря на то, что большинство людей уже давно забыли об этой стране, состоит как раз в том, что многие противники войны в Ираке не хотят признать, что война в Косово была столь же неправомерной и несправедливой, как и война в Ираке. Одобряя войну в Косово даже сегодня, как Обама недавно сделал в Осло, многие противники войны в Ираке ставят себя под удар, который иракские ястребы использовали с самого начала. Если кто-то указывал на то, что вторжение в Ирак нарушит международное право и не санкционировано ООН, ястребы бросали ему в лицо косовский прецедент. Если только он не являлся принципиальным прогрессистом или антивоенным консерватором, противник вторжения не находил, что на это ответить. Если вторжение в Ирак базировалось на ложных или преувеличенных разведданных по поводу оружия массового уничтожения, интервенция в Косово базировалась на лжи о необходимости предотвратить геноцид и защитить права человека. Если только вы не принадлежали к достаточной маленькой группе, находящейся в оппозиции обеим концепциям, вполне вероятно, что ваше возмущение по поводу вторжения в Ирак обратно пропорционально тому, насколько возмущены вы были по поводу бомбежек Сербии.

Необъяснимым образом, практически все, особенно левоцентристы, вспоминают Косово как большой успех, несмотря на то, что эта война оказалась катастрофой для тех самых людей, которым должна была помочь, и несмотря на то, что она была основана на вранье, столь же вопиющем и возмутительным, как и в случае со вторжением в Ирак. Между прочим, Блэр был премьер-министром, когда Британия участвовала в обеих агрессивных войнах. Еще в 1999 году он был главным сторонником либерального интервенционизма, направленного на подрыв обычной защиты, предоставляемой суверенным государствам в рамках международного права, и он продолжает оставаться искренним сторонником необходимости убивать иностранцев для их же собственной пользы. Во всей это ситуации обескураживает не только тот факт, что Блэра никогда не привлекут к ответственности за войну в Ираке, но и то, что ему никогда не приходилось нести ответственность или защищать свое решение поддержать ничем не вызванную, ненужную агрессивную войну против Сербии.

Несмотря на то, что бомбежки с воздуха привели к изгнанию из Косово албанцев, которое они должны были предотвратить, и несмотря на то, что «переговоры» в Рамбуйе включали в себя вручение несносного ультиматума, призванного начать войну, эта преступная операция по-прежнему пользуется поддержкой или вызывает полное безразличие среди большинства жителей стран Запада. Союзники не понесли никаких потерь, война была короткой, поэтому у общественности стран НАТО не было времени, чтобы утомиться от своих преступных лидеров и почувствовать к ним отвращение. Война закончилась довольно быстро, так что СМИ потеряли интерес ко лживым историям о зверствах, использованным администрацией Клинтона в своей военной пропаганде, а предыдущее десятилетие постоянного антисербского освещения событий подготовило общественность к вере в любую ложь, которую ей рассказывала администрация.

О Блэре можно сказать, что все это время он остается верен себе. Суверенитет государств и международное право ничего  не значили для него в 1999 году, и позже, в 2002-2003 год его отношение к этим концепциям не изменилось. Учитывая его замечания по поводу Ирана, сделанные в ходе слушаний комиссии Чилкота, можно с уверенностью сказать, что он без сомнений поддержал бы или даже присоединился к незаконному нападению на Иран, если бы оставался министром британского правительства. Это делает его одним из самых бессовестных из живущих сегодня защитников агрессивных войн, и я не уверен, что это требует от него такой уж смелости, учитывая, что до сих пор его действия не привели ни к каким последствиям, правовым или каким-либо еще.