13
В Турции, где военные со времен К. Ататюрка являлись одним из важнейших стабилизационных факторов, в начале января был арестован генерал И. Башбут. В деле «Эргенекона», в рамках которого было арестовано больше ста подозреваемых, он обвиняется в подготовке государственного переворота с целью отстранения от власти правительства Р. Эрдогана.
В начале года Анкара пообещала выплатить компенсацию семьям 35 мирных жителей, погибших во время операции турецкой армии против курдских сепаратистов на границе с Ираком. Оказалось, что жертвы атаки являлись местными курдскими контрабандистами, поддерживавшими «торговые связи» со своими соплеменниками в неотличающемся стабильностью северном Ираке. По мнению турецкого политолога М. Акгюна, если Ирак распадется на части, Анкара будет вынуждена признать Курдистан, который постарается не вмешиваться в вероятный конфликт между иракскими шиитами и суннитами. В свою очередь министр иностранных дел Турции А. Давутоглу считает, что напряжение в отношениях суннитов и шиитов представляет собой угрозу для всего региона.
Шиитский Иран и суннитские государства Персидского залива во главе с Саудовской Аравией не могут поделить Бахрейн, где большинство составляют шииты, а управляет страной суннитское меньшинство. Поэтому Тегеран скорее всего заинтересован в организации в Бахрейне проиранской революции. Кроме того персы и арабы не могут решить территориальный вопрос касательно трех островов в стратегически важной части Ормузского пролива.
Турция, в которой живут в основном сунниты, часто пытается сыграть роль посредника между ненаходящими общего языка в вопросах религии соседями. В то же время, Анкара является союзницей Вашингтона, и Америка все чаще обращается к туркам как к информированным и влиятельным экспертам региона.
Читатели американского журнала Time в 2011 г. человеком года выбрали премьер-министра Турции Р. Эрдогана, которого называют «послом исламской демократии» и при котором экономика страны росла бурными темпами. Самым влиятельным политиком года Р. Эрдогана назвали 122928 человек, однако примечательно то, что имя турецкого премьера читатели назвали и в числе наименее популярных политиков: более 180000 из них сочли его роль в мировой политике «негативной».
Этот момент в определенном смысле символизирует противоречивость турецкой истории и современности. Когда Национальная Ассамблея Франции приняла закон, запрещающий отрицание геноцида армян во время Первой мировой войны, Турция отозвала своего посла из Парижа и заморозила с ним политическое, экономическое и военное сотрудничество. Справедливости ради стоит отметить, что Анкара не отрицает сам факт насилия, но по-другому оценивает масштаб произошедшего и не согласна с употреблением термина «геноцид» в данном случае.
Что-то похожее происходило в марте 2010 г., когда парламентский комитет США по внешним делам принял резолюцию, в которой призвал признать события 1915-1917 гг. в Турции геноцидом армян. Тогда Анкара тоже отозвала посла из Вашингтона, а Р. Эрдоган выразил озабоченность по поводу перспектив американо-турецких отношений. Видимо поэтому президент Соединенных Штатов Б. Обама, выступая на следующий день с ежегодным посланием к Конгрессу, слово «геноцид» не употребил.
С ростом политического веса Турции, все чаще обсуждаются векторы ее геополитических интересов. Анкара постепенно поворачивается спиной к Западу и лицом к Востоку. В 2011 г. Р. Эрдогана торжественно встречали в Каире и Триполи, а также на мусульманских территориях Сербии и Боснии. Кроме того, премьер Турции встретился с И. Ханья (лидером движения ХАМАС, которое на Западе считается террористическим) и заявил, что урегулирование палестино-израильского конфликта без участия ХАМАСа невозможно.
Турецкая печать пишет о родственности страны с Ираном и пристальном взгляде Анкары на бывшие территории Османской империи – арабские страны и Балканы. Тегеран даже дал согласие на то, чтобы обогащать в Турции свой уран, но когда турки позволили разместить на своей территории элементы американской противоракетной обороны, он воспринял это как предательство. Кстати, в Стамбуле недавно выпущена книга, в которой доказывается, что президент Ирана М. Ахмадинежад является этническим турком.
Одновременно Анкара пытается сохранить иракское единство и призывает премьера страны шиита Н. Аль-Малики придерживаться данных предвыборных обещаний в области создания полноценного мультикультурного общества. Но последний спустя лишь день после вывода американских войск приказал арестовать своего заместителя суннита Т. Аль-Хашеми, обвинив его в попытке физической расправы над политическими оппонентами. В то же время, в парламенте Ирака начал формироваться шиитский блок, и сунниты больше не чувствуют себя в безопасности.
Турки говорят и о необходимости сближения с тюркскими республиками Центральной Азии, а также с Азербайджаном. Связи с Баку и так хорошо налажены, но Анкара хочет упрочить свой статус транзитера энергоресурсов: по нефтепроводу Баку-Тбилиси-Джейхан с января по ноябрь 2011 г. было прокачено 30,5 млн. т. азербайджанской и 200 тысяч тонн туркменской нефти.
Израиль и Нагорный Карабах вроде бы никак не связаны, но после того, как израильтяне отказались извиняться за свою операцию по захвату корабля, пытавшегося прорваться в Газу, в результате которой погибли турецкие граждане, Анкара заморозила свои отношения с Тель-Авивом. С другой стороны, аналитики арабского канала «Аль-Джазира» утверждают, что встреча президентов Армении и Азербайджана с целью урегулирования Нагорно-карабахского конфликта может состояться при посредничестве госсекретаря США Х. Клинтон и – министра иностранных дел Турции А. Давутоглу. Это связано с заявлением генерального секретаря ОБСЕ Л. Заньера о том, что в данном случае не достает турецкой активности.
Такой сценарий требует очень плотной координации действий, а кроме Турции и Израиля Вашингтону в регионе особо рассчитывать не на кого. Больше того, Америка просто заинтересована в усилении влияния Анкары, так как после вывода американского контингента из Ирака и Афганистана кто-то должен взять на себя часть ответственности за региональную безопасность. Короче говоря, Турция как региональная держава – геополитически рациональная тенденция, а отдельные эмоциональные заявления ее лидеров свидетельствует о том, что иное развитие ситуации в этом раздираемом противоречиями регионе просто невозможно.
