Пекин – Пэн Лиюань (Peng Liyuan), самая знаменитая икона поп-фолка, пользуется популярностью среди поклонников за ее высокое сопрано и способность играть такие разноплановые роли, как кокетливая тибетская пастушка, страдающая от любви куртизанка и даже жесткий генерал-майор, которым она, к слову сказать, и является.
Однако сейчас нация начинает понемногу осознавать реальность того, что ее новый лидер вступает в должность, а его жена, как оказалось, и есть та самая голосистая дива, известная своими потрясающими внешними данными. Поэтому наблюдатели осмеливаются задать вопрос: неужели в Китае может повториться история Карлы Бруни и Саркози?
В 49-летней г-же Пэн, несомненно, есть все, что необходимо для преобразования жесткой парадигмы первых леди Китая, в рамках которой супруги лидеров, как правило, не появляются на публике или в лучшем случае молча стоят за спинами своих мужей во время государственных визитов.
Более 20 лет Пэн, одетая в роскошные костюмы, была обязательной участницей новогоднего эстрадного представления, часто появляясь из тумана синхронных движений подтанцовки, чтобы спеть о жертвах Народной освободительной армии, за что она была удостоена гражданского звания, эквивалентного генерал-майору в армии. Не так давно она занялась общественной работой, утешая выживших после землетрясения в провинции Сычуань и мягко рассказывая молодым людям об опасности курения и незащищенного секса.
«Пэн Лиюань может стать положительным явлением для Китая, который на самом деле нуждается в женских моделях для подражания, - говорит Хун Хуан, издатель модного журнала. - Представьте себе, что будет, если она станет первой леди, похожей на Мишель Обаму».
Однако, по мнению многих экспертов, существует довольно серьезное препятствие на пути к тому, чтобы г-жа Пэн могла играть более существенную роль на национальной сцене – китайские мужчины. Несмотря на внушающее оптимизм изречение Мао Цзэдуна о том, что «на женщинах держится полнеба», они все равно остаются почти невидимыми в святая святых гранитного колосса на площади Тяньаньмэнь, где старейшины Коммунистической партии избрали новое поколение правителей.
Хотя ранее в этом году ходили слухи о том, что женщина по имени Лю Яньдун возможно, войдет в состав Постоянного комитета Политбюро, обнародованный в четверг список семи его членов представлял собой однообразный перечень темных костюмов, серых галстуков и черных волос без признаков седины. Партия включила в состав Политбюро Сунь Чуньлань, и это значит, что теперь в этом совещательном комитете, который насчитывает 25 членов, работают уже две женщины.
Китайские женщины – по крайней мере, те, которые осмеливаются высказывать свое мнение вслух – недовольны такой ситуацией. «Это несправедливо, что в китайской политической системе работает так мало женщин, - говорит Го Цзяньмэй, директор некоммерческой группы Женский центр правовых исследований и услуг в Пекине. - Это только укрепляет традиционное, сложившееся в нашей культуре убеждение, что женщины уступают мужчинам в смысле своих способностей».
По всеобщему признанию, шовинизм китайских мужчин и страх перед жаждущими власти женщинами был характерен для Китая в течение нескольких тысячелетий. Вплоть до 20 века женщинам было запрещено получать образование и входить в состав верховного бюрократического аппарата. Во время голода мальчики всегда ели первыми. Девочкам перевязывали ноги настолько сильно, что они едва могли ходить, а позже их, как вещи, отдавали в семьи мужей.
Даже сегодня половой дисбаланс - на 118 мужчин приходится всего 110 женщин – является свидетельством благосклонного отношения общества к мальчикам, которое выражается в целенаправленных абортах и отказах от новорожденных девочек. Во многих лучших национальных школах мальчики получают преимущество при поступлении, тогда как от девочек требуют более высоких оценок. По словам представителей Министерства образования, такая дискриминационная система оценок призвана «защитить интересы нации».
Г-жа Го считает, что китайской политикой руководят мужчины только потому, что они держат дверь в самом низу плотно закрытой. В ходе двухлетнего исследования, которое недавно завершил ее институт, эксперты обнаружили в сельской провинции Хэйлунцзян чрезвычайно мало женщин-партийных чиновников, работающих в местных органах самоуправления. По ее словам, в анкетах респонденты не стеснялись в формулировках: из мужчин получаются лучшие лидеры.
«Неудивительно, что во власти так мало женщин, - говорит она. - Это порочный круг, и ситуация только ухудшается».
В истории Китая было несколько эпизодов, когда женщинам удавалось обрести власть за кулисами – самыми выдающимися примерами стали вдовствующая императрица Цыси из династии Цин и императрица У из династии Тан. Согласно некоторым источникам, Цыси, которую обвиняют в падении последней империи Китая, приказывала казнить неугодных ей ученых и любила наблюдать за игрой, во время которой ее служанки били друг друга по лицу.
Однако Лэй И, историк из Китайской академии общественных наук, утверждает, что эти легенды - откровенные выдумки, продукт предвзятого отношения к ним со стороны мужчин. «В прошлом все правители были порочными людьми, - говорит он. - Давайте признаем это, на протяжении всей истории Китая мужчины стремились завладеть монополией на власть, и когда что-то шло не так, они обвиняли во всем женщин».
В Китае существует множество пословиц – и некоторые до сих пор используются, в которых говорится о том, что произойдет, если женщина доберется до власти. «Великая красота приводит к падению городов и стран», гласит одна из них.
В недавнем прошлом женоненавистнические настроения во власти укрепились в связи с именем Цзян Цин, бывшей актрисы и третьей жены Мао, которую обвиняют в Культурной революции и которую приговорили к смертной казни с отсрочкой. Тот факт, что она работала в сфере шоу-бизнеса, прежде чем стать ярой революционеркой, вероятнее всего, ничем не помогло г-же Пэн.
Очевидно, г-жа Пэн следовала ряду неписаных законов, касающихся поведения женщин, связанных с влиятельными мужчинами. Чем выше ее муж поднимался по партийной лестнице, тем менее заметной она становилась. Однажды в своем интервью одному изданию в Сингапуре она рассказала, что в 1990-е годы она давала до 350 концертов в год, включая концерт в Центре Линкольна в Нью-Йорке. Но в настоящее время она отказывается от участия в оплачиваемых представлениях «ради блага партии». С того момента, как ее муж вошел в состав Постоянного комитета Политбюро в 2007 году, она перестала принимать участие в ежегодном Фестивале Весны.
Г-жа Пэн, родившаяся в маленьком городе в северо-восточной провинции Шаньдун и вступившая в армию в возрасте 18 лет, стала популярной задолго до своей встречи с г-ном Си. Когда один из общих друзей познакомил их в 1986 году, она уже была известна как «фея пионов» и «выдающаяся певица века».
Тогда г-н Си, сын героя революции, был чиновником среднего звена в провинции Фуцзянь, который только что развелся со своей первой женой. Г-жа Пэн, которой во вторник исполняется 50 лет, почти на 10 лет моложе г-на Си. В своем интервью, которое она в 2007 году дала изданию «Вечерние новости Чжанцзяна» (Zhanjiang Evening News), она сказала, что при первой встрече он не произвел на нее никакого впечатления. «Он показался мне неотесанным, кроме того, он выглядел старше своих лет», - сказала она. Но как только г-н Си заговорил, все изменилось. Спустя год они поженились.
Их отношения предполагали множество компромиссов. По словам г-жи Пэн, супруги редко проводят время вместе, а в 1992 году после удара тайфуна в провинции Фуцзянь его должностные обязанности заставили его пропустить рождение их дочери, которая сейчас учится в Гарвардском университете. Порой даже находясь в одном городе, они подолгу не виделись. «Люди начнут сплетничать, если я буду всегда брать с собой мою жену, - сказал он ей однажды. - Это нехорошо для нашего имиджа».
Ее имидж в обществе в значительной степени изменился с того момента, как г-н Си начал двигаться по направлению к посту партийного секретаря: она даже сменила пышные платья на строгие брючные костюмы и военную униформу. Кроме того над ее имиджем потрудились цензоры, оставив в интернете только самую общую информацию о ней и заблокировав ее имя в китайской версии Twitter.
Ли Иньхэ, социолог из Китайской академии общественных наук, считает, что использовать образ г-жи Пэн в качестве мягкого политического оружия внутри страны и за рубежом было бы довольно мудрым решением со стороны партии.
«Если люди увидят, что у Си такая красивая жена, партия будет казаться им более человечной, меньше напоминающей машину», - сказала она.
Но она не слишком надеется, что произойдут какие-либо существенные изменения. «Обама показывает Мишель, потому что это приносит ему общественную поддержку, - говорит она. - Коммунистическая партия в этом не нуждается, потому что, когда в ваших руках уже сосредоточена вся власть, какой смысл выставлять напоказ вашу жену?»
