5 марта 2003 года. В наши дни для того, чтобы люди обратили внимание на Россию, требуются две школьницы, которые, целуясь и обнимаясь на сцене, делают вид, что они лесбиянки. Но было время, задолго до поп-дуэта "Тату", когда Москва значила так же много, как сегодня Вашингтон. Полмира были ее невольниками, тогда как другая половина жила в ее тени.
Эта эпоха давно миновала; "холодная война" и семь десятилетий Советского Союза сегодня живут только в учебниках истории. Или, по крайней мере, так нам кажется. На деле сегодняшний день дает нам хорошую возможность понять, что реверберации того места и того времени пока еще не стихли, они продолжают отдаваться эхом даже сейчас.
Ибо сегодня - 50-я годовщина со дня смерти Иосифа Сталина, которого нашли лежащим в луже собственной мочи, пораженного ударом и оставленного, возможно, специально, умирать. В то время в реакции советского народа была неопределенность: следует ли горевать по отцу нации, который преобразовал отсталую крестьянскую экономику в индустриальную сверхдержаву, достаточно могущественную, чтобы нанести поражение нацистской военной машине, или же следует радоваться смерти тирана, чьи чистки, исправительно-трудовые лагеря и периоды голода, которых можно было бы избежать, погубили миллионы миллионов?
Эта неопределенность частично живет и поныне. Достаточно вспомнить о повторяющихся дебатах по поводу масштабов сталинских преступлений, где всегда задается в том или ином варианте один и тот же вопрос: следует ли ему и Адольфу Гитлеру (Adolf Hitler) поровну разделить вину как самым злобным диктаторам, или же Сталин может привести в свое оправдание вызывающие восхищение достижения. Но эти дебаты не умирают, как и сам этот человек. Полвека спустя тень Сталина все еще бродит по земле. Он все еще не покинул наш мир.
Начнем с его родины. В родной для Сталина Грузии на собраниях и вечеринках по-прежнему первый тост поднимают за Дядюшку Джо (Uncle Joe). Последний опрос общественного мнения показывает, что 37% россиян считают, что Сталин сделал для страны больше хорошего, чем плохого, тогда как противоположного мнения придерживаются 29%. В другом опросе позитивно оценили роль Сталина 70% опрошенных. В прошлом году жители Волгограда всерьез попытались вернуть своему городу прежнее имя - Сталинград.
Президент России Владимир Путин достаточно умен, чтобы ощущать такого рода пульсации в венах российского общества: он возродил старый советский гимн (надо признать, что у него прекрасная мелодия) и он пересыпает свои обращения к нации лозунгами сталинской эпохи, пусть даже и чуточку подправленными.
Чем можно объяснить подобную ностальгию, принимая во внимание великий террор, развязанный Сталиным против своего народа? Как может такое быть, чтобы россияне тосковали о прошлом, в котором, согласно новой книге Анны Аппельбаум "ГУЛАГ", через систему исправительно-трудовых лагерей прошли 18 млн. человек, еще 6 млн. человек были отправлены в ссылку и до 7 млн. человек умерли в результате "искусственно созданных" периодов голода в 1930-х годах?
Быть может, это объясняется сочетанием невежества - несмотря на то, что в эпоху Хрущева и Горбачева бывали периоды признания ошибок, коммунистическое прошлое так никогда и не было раскрыто полностью - и отрицания, поскольку россияне неохотно глядят в глаза истории, к которой многие из них причастны.
Но здесь есть нечто большее, чем это. Если в ретроспективе сталинский период выглядит в розовом свете, то это отчасти потому, что сегодня жизнь стала такой несносной. Экономические трудности, хаос и коррупция в правительстве, а также разваливающиеся системы здравоохранения и социального обеспечения подпитывают чувство безнадежности. В ходе опросов общественного мнения 67% опрошенных говорят, что последнее десятилетие является самым плохим на их памяти. Для сравнения, советские времена, даже при Сталине, сегодня представляются им временами порядка и стабильности, а Великого Вождя с любовью вспоминают как постоянно сиявшую путеводную звезду.
Но Россия - не единственная страна мира, где призрак Сталина все еще гремит своими цепями. Молодой Саддам Хусейн (Saddam Hussein) в 1960-х годах говорил: "Я превращу нашу страну в сталинистское государство". Если влияние Сталина на Саддама было главенствующим, то Саддам многому научился у своего учителя. Он разделяет пристрастие своего ментора к насильственному устранению всех возможных соперников, будь то его друзья и даже родственники. И он столь же неустанно создает гигантский, мифический культ своей личности.
Лидер Северной Кореи Ким Чен Ир (Kim Jong-il) тоже является верным учеником мастера террора.
В самом деле, сталинское наследие окрашивает и нынешний кризис. Битва разыгрывается в Организации Объединенных Наций (ООН), которая была создана совместно Сталиным и его союзниками после победы над нацизмом, где Советский Союз сыграл столь критическую роль. И эта битва обусловлена отчасти желанием Саддама Хусейна (равно как и Ким Чен Ира) размахивать тайным оружием, которое было у Сталина и которое сделало Советский Союз мировой державой: атомной бомбой.
Даже нынешняя дипломатия накрыта тенью Сталина. Дональд Рамсфелд (Donald Rumsfeld) рад поддержке "новой Европы" в лице болгар и поляков, которые в свое время были вынуждены тянуть ярмо Варшавского договора. Эти страны кое-что знают о жизни под властью диктаторов и, памятуя о Сталине, понимают, насколько тяжелой должно быть является жизнь под властью Саддама.
Но, пожалуй, самое большое влияние диктатора сказывается на "левых". Сталинизм и его эксцессы породили в человеческом сознании скептицизм в отношении всех проектов, направленных на фундаментальные перемены. Существует страх, что любые революционные амбиции для общества всегда кончаются несчастьем, что любая цель, кроме постепенной реформы, приведет к кровопролитию - и именно Сталин выступает в роли холодного, неуступчивого прецедента.
Это для "левых" является тормозом. На протяжении полувека они не рискуют предлагать человечеству свои великие идеи из опасения, что они вызовут к жизни многие воспоминания об этом грузине. Они довольствуются менее великими, более постепенными планами. Немногие предсказали бы это, но и через 50 лет труп Сталина почти не ослабил своей ледяной хватки.
