Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
5 декабря 1994 года лидеры Украины, США, России и Великобритании подписали Будапештский меморандум, который в обмен на отказ от ядерного оружия обещал Украине целостность и суверенитет под гарантии ядерных держав. В том же году начался вывоз ядерных вооружений из Украины в Россию. Так ли уж нужно было Украине избавляться от ядерных вооружений?
5 декабря 1994 года лидеры Украины, США, России и Великобритании подписали Будапештский меморандум, который в обмен на отказ от ядерного оружия обещал Украине целостность и суверенитет под гарантии ядерных держав. В том же году начался вывоз ядерных вооружений из Украины в Россию: всего 176 межконтинентальных баллистических и более 2500 тактических ракет. Последняя украинская боеголовка покинула страну летом 1996 года.
На главные вопросы про Будапештский меморандум 22 года спустя отвечает директор военных программ Центра Разумкова Николай Сунгуровский.
Крым.Реалии: Так ли уж нужно было Украине избавляться от ядерных вооружений?
Николай Сунгуровский: Еще в 1990 году в Декларацию о государственном суверенитете включили пункт о том, что Украина стремится к безъядерному статусу. Но позднее, в 1994 году Украине, на мой взгляд, просто выломали руки. Конечно, гарантировать сохранность всех боеголовок в условиях тех лет было сложно, но США давили на Украину, чтобы ядерное оружие отошло России и находилось в одних руках.
— То есть Будапештский меморандум — это поражение украинской дипломатии?
— На тот момент это максимум того, что украинская дипломатия могла выжать из своих партнеров. Вообще, меморандум — это договор первого уровня, за которым должны были последовать двусторонние, юридически обязательные для сторон документы. В итоге все закончилось подписанием лишь политически обязательного документа без прописанных механизмов ответственности.
— Уникален ли этот меморандум в своем роде, по слабости?
— Вовсе нет. Подобными недостатками обладают очень многие документы, которые претендуют на обязательное исполнение. Подписывают их обычно очень тяжело. Один из успешных примеров — Конвенция о запрете противопехотных мин, или Оттавский договор. Все остальные конвенции о запрете ядерного, биологического оружия так и остались на этапе лишь политически обязательных документов.
Участник переговорного процесса, бывший посол США на Украине — Стивен Пфайфер: «В английском тексте меморандума присутствует слово «assurances», то есть «заверения в поддержке», но не «guarantees». Это важное отличие. Например, наши союзники по блоку НАТО обладают гарантиями в области безопасности. Южная Корея и Япония, с которыми у США заключены договоры о совместной обороне, обладают гарантиями. В случае Украины мы говорим о заверениях. Это менее сильное слово. Во-вторых, в меморандуме не был прописан механизм ответных действий, кроме обращения к Совбезу ООН, если против Украины будет применено ядерное оружие».
— Согласны ли вы с такой трактовкой?
— Я бы даже больше сказал: фактически Украина получила в обмен на отказ от ядерного оружия лишь подтверждение уже данных странами-подписантами обещаний.
— Можно ли восстановить ядерный статус после его утраты?
— Теоретически это несложно, а вот практически для производства ядерного оружия нужно обладать такими технологиями, которые обычно разрабатывают десятилетиями. К тому же Украина со своим полулегальным ядерным статусом оказалась бы в компании таких стран, как Пакистан, Индия и Северная Корея, что тоже нам вряд ли на руку.
— То есть Будапештский меморандум — это поражение украинской дипломатии?
— На тот момент это максимум того, что украинская дипломатия могла выжать из своих партнеров. Вообще, меморандум — это договор первого уровня, за которым должны были последовать двусторонние, юридически обязательные для сторон документы. В итоге все закончилось подписанием лишь политически обязательного документа без прописанных механизмов ответственности.
— Уникален ли этот меморандум в своем роде, по слабости?
— Вовсе нет. Подобными недостатками обладают очень многие документы, которые претендуют на обязательное исполнение. Подписывают их обычно очень тяжело. Один из успешных примеров — Конвенция о запрете противопехотных мин, или Оттавский договор. Все остальные конвенции о запрете ядерного, биологического оружия так и остались на этапе лишь политически обязательных документов.
Участник переговорного процесса, бывший посол США на Украине — Стивен Пфайфер: «В английском тексте меморандума присутствует слово «assurances», то есть «заверения в поддержке», но не «guarantees». Это важное отличие. Например, наши союзники по блоку НАТО обладают гарантиями в области безопасности. Южная Корея и Япония, с которыми у США заключены договоры о совместной обороне, обладают гарантиями. В случае Украины мы говорим о заверениях. Это менее сильное слово. Во-вторых, в меморандуме не был прописан механизм ответных действий, кроме обращения к Совбезу ООН, если против Украины будет применено ядерное оружие».
— Согласны ли вы с такой трактовкой?
— Я бы даже больше сказал: фактически Украина получила в обмен на отказ от ядерного оружия лишь подтверждение уже данных странами-подписантами обещаний.
— Можно ли восстановить ядерный статус после его утраты?
— Теоретически это несложно, а вот практически для производства ядерного оружия нужно обладать такими технологиями, которые обычно разрабатывают десятилетиями. К тому же Украина со своим полулегальным ядерным статусом оказалась бы в компании таких стран, как Пакистан, Индия и Северная Корея, что тоже нам вряд ли на руку.
