Турция, Бразилия и Иран

Несмотря на внешние атрибуты, новая резолюция ООН по Ирану, поддержанная пятью постоянными членами Совета безопасности, является отчаянной попыткой сохранить притязания на наличие международного консенсуса по поводу ядерной программы Ирана. Это притворство уже было разоблачено резонансной дипломатией двух восходящих демократических держав, Турции и Бразилии, и ядерной сделкой, о которой эти двое договорились с иранским правительством. Даже среди постоянных членов Совета безопасности консенсус гораздо более ненадежен и менее показателен, чем утверждает большинство западных СМИ. Тем временем, растущая напористость новых держав, таких, как Бразилия и Турция, демонстрируют все большее устаревание международного порядка, в рамках которого страны-победительницы во Второй мировой войне определяют повестку дня современного мира, в котором давно закончилась «холодная война». Роль новых держав также указывает на будущее, в котором ООН либо подвергнется реформе, либо потеряет легитимность и уважение в глазах многих государств, которые выведены из игры архаичным распределением власти внутри Организации. 

Пекин ясно дал понять, что считает проект резолюции и ядерную сделку, о которой договорились Турция и Бразилия, равно обоснованными вариантами, что указывает на то, что китайская поддержка проекта резолюции по большому счету бессмысленна. До этой недели российский президент Дмитрий Медведев последовательно поощрял президента Лулу и премьер-министра Эрдогана стремиться к достижению сделки с Ираном, и уверил оба правительства, что поддерживает подобные действия. Явный разворот Медведева может привести к некоторому замешательству и неудовольствию в Бразилии и Анкаре, однако он также должен показать западным наблюдателям, насколько неохотно и запоздало Москва поддерживает новые санкции. Россия и Китай готовы пойти лишь на это, чтобы потворствовать американской одержимости ядерной программой Ирана, и это вовсе не так много. 

Госсекретарь США Клинтон заявила, что новые санкции «имеют силу», но это, в основном, бахвальство, призванное отвлечь внимание публики от того, сколько уступок пришлось сделать Вашингтону, чтобы получить даже номинальную поддержку России и Китая. Новые санкции гораздо слабее, чем изначально хотел Вашингтон. Вместо полного эмбарго на поставку вооружений, будет запрещена продажа лишь определенных видов вооружений, нет никаких ограничений на новые инвестиции и никаких полномочий останавливать в открытом море иранские суда и осуществлять их проверку. Даже если эти санкции будут одобрены, они окажут минимальное воздействие и не убедят Иран изменить свое поведение. 

В действительности заявление Клинтон о том, что все пятеро постоянных членов Совбеза поддержали проект санкций, сделанное на следующий день после объявления о достигнутой с Тегераном ядерной сделки, стало не более, чем раздраженной реакцией на то, что дипломатические усилия Вашингтона оказались отодвинуты на задний план успехом Турции и Бразилии. Вопреки общепринятому на Западе мнению, высокомерный и безапелляционный способ, которым постоянные члены Совета безопасности, по сути, продиктовали условия остальным членам Совета и Ирану, еще может привести к негативным последствиям. Этот эпизод не только показал эти страны в плохом свете как деспотичную клику правительств, но и подчеркнул необходимость реформирования Совета, чтобы он включал в качестве постоянных членов и другие крупные и восходящие державы. На данный момент Турция и Бразилия остаются непреклонны в своей поддержке ядерной сделки, и, будучи непостоянными членами Совета безопасности, они могут организовать достаточную оппозицию, чтобы помешать одобрению следующей резолюции по санкциям. 

Длительные попытки Вашингтона наложить на Иран даже умеренные санкции должны показать администрации Обамы, что задачи ее иранской политики серьезно ошибочны. Десять или пятнадцать лет назад президенты США могли называть Иран «государством-изгоем», не ставя себя в глупое положение. В то время идея о «международном сообществе», в котором господствовали США, и которое навязывало нормы поведения и наказывало нарушителей правил, еще была хоть сколько-нибудь правдоподобна. За прошедшие годы Иран и Соединенные Штаты не так уж сильно и изменились, но остальной мир изменился в пользу Ирана. 

За последнее десятилетие Иран развил экономические и дипломатические отношения со многими новыми державами по всему миру. Многие из этих государств являются демократическими союзниками Соединенных Штатов. В то же время, эти новые державы стали более независимы и иногда даже выступают против Вашингтона, а некоторые из них, например, Турция, начали выстраивать гораздо более крепкие отношения с Москвой. Процессы глобализации и демократизации, официально поддерживаемые Вашингтоном, привели к появлению правительств, которые гораздо более скептично относятся к  внешней политике США и гораздо более склонны выступать со своими собственными инициативами для разрешения международных разногласий. Эпоха развивающихся стран, считающихся с мнением великих держав, постепенно подходит к концу, и лишь те крупные державы, кто научится и быстро к этому приспособится, смогут наиболее эффективно обезопасить свои интересы. 

Поведение Ирана в том, что касается его ядерной программы, не так уж отличается от поведения других восходящих региональных держав, например, Бразилии, и Тегеран уже снискал сочувствие многих развивающихся стран, добиваясь права на использование атомной энергии, гарантированное ему по условиям Договора о нераспространении ядерного оружия. Чем больше ядерная программа Ирана видится, как борьба между развитым и развивающимся миром, тем сложнее будет Соединенным Штатам утверждать, что их цель серьезно ограничить или вообще уничтожить ядерную программу Ирана имеет хоть что-то общее с международной стабильностью и миром. 

Западным правительствам не стоит слишком рассчитывать на разворот Медведева по иранскому ядерному вопросу. Последние несколько лет Россия постоянно развивала свои отношения с Турцией и Бразилией – последним примером этого сотрудничество является ее взаимодействие со странами БРИК, которые провели свой второй саммит в прошлом месяце в Бразилии. Хотя Москва, по сообщениям, заинтересована в привлечении дополнительных западных инвестиций и в углублении сотрудничества с ЕС, в то время как последний с трудом пробивается через свои долговые и валютные проблемы, совершено очевиден интерес России к укреплению связей с этими новыми державами в то время, как они становятся все более важными актерами на международной сцене. Очевидно, что доля развивающихся стран в мировом ВВП будет все больше расти, и соразмерно ей будет расти их влияние на международной сцене. Эти страны с большей вероятностью будут благоприятно реагировать на те страны, которые заключают их в свои объятия, а не на те, кто, подобно США, стремится унизить и поставить их в затруднительное положение.