Демонстрации движения Occupy Wall Street, проходящие в нижнем Манхэттене и к сегодняшнему дню вызвавшие огромное количество схожих собраний не только по всей стране, но и по всему миру, начинались не как серьезные протесты, а скорее как шуточное уличное представление. Я помню, как следил за первыми часами протеста в Твиттере, где его умеющие работать на публику организаторы успешно рекламировали себя, хотя в демонстрациях на тот момент принимали участие лишь несколько сотен человек. В тот момент я просто со смеху умирал от всей абсурдности происходящего. Вероятно, в попытке продемонстрировать свое аналитическое мастерство, помню, как сказал сам себе: «Это закончится и будет забыто очень быстро, это просто посмешище». Даже по их собственному признанию, первые протестующие были не более, чем группой скучающих безработных двадцатилетних ребят, тусующихся поблизости от Уолл-стрит, слушающих группу Radiohead, покуривающих травку и играющих в сокс. Никакого настоящего плана не было, да и способа сформулировать его тоже. Для честолюбивого политического движения все это было слабовато.
Но как столь ясно показала «арабская весна», разгоревшаяся от самосожжения неудавшегося продавца фруктов в пыльном провинциальном тунисском городе, о котором никто никогда не слышал, предсказывать направление народных протестов в нашем сумасшедшем мире это мартышкин труд. Современные технологии коммуникаций позволяют толпам мобилизоваться гораздо быстрее, чем раньше, и ими гораздо проще управлять. Они также позволяют целеустремленным личностям быстро распространять информацию о своих собственных действиях. Протест Occupy Wall Street развился с невероятной скоростью и быстро распространился за пределы своей изначальной малюсенькой аудитории. В действительности, рост движения был виден практически в реальном времени, в то время как его хэштэги распространялись по Твиттеру, а Google и сервис Google News оказались перегружены различными историями об «оккупации». Конечно, основные СМИ на несколько дней запоздали с каким-либо освещением происходящего, и крупные газеты проявились лишь после того, как общественность продемонстрировала масштабный, устойчивый и растущий интерес к происходящему, но даже при этом протесты превратились из чудной истории в главные новости за рекордно короткий срок.
Технологии коммуникаций и социальные медиа, способствовавшие успеху движения Occupy Wall Street, несомненно, являются важной и заслуживающей внимания частью истории. Однако гораздо важнее все более неоспоримый факт чрезвычайного уровня экономического неравенства, благодаря которому США все больше похожи на Латинскую Америку. Крах среднего класса и обогащение крошечной и оторванной от жизни элиты – вот подоплека всего феномена движения Occupy Wall Street, непременное условие его успеха. Просто невозможно представить, чтобы протесты добились такого успеха, не будь Америка в такой ужасающей экономической депрессии. Прошлые протесты против «корпоративной жадности», вроде печально известных протестов против ВТО в Сиэтле в 1999 году, либо быстро выдохлись, либо, что еще хуже, выродились в политически окрашенные беспорядки. Живучесть движения Occupy Wall Street это доказательство не организационного гения его лидеров, а скорее совершенной безысходности, которую испытывают все больше американцев, многим из которых, очевидно, совершенно нечего терять, если их не смущает идея прожить в палатке четыре недели подряд.
В Соединенных Штатах серьезные сдвиги в восприятии, в общественном сознании происходят очень медленно, а затем разом. Вспомните, например, о конце расовой дискриминации – разделение черных и белых считалось совершенно банальной и неисключительной частью повседневной жизни пока, внезапно, к нему не стали относиться как к жуткому и отвратительному пережитку прошлого, от которого нужно было избавиться. Почти то же самое произошло с правами геев – дискриминация и поношение гомосексуалистов, в течение веков считавшиеся совершенно приемлемой социальной нормой, сегодня считаются почти всеми варварским пережитком, а словесные нападки на геев, если и происходят, то гораздо более скрытно, чем еще десять лет назад.
Похоже, что нечто похожее происходит и с обсуждением зияющего экономического раздела в Америке. Мнения, которые еще пару лет назад озвучивались лишь в университетской среде, а также профессиональными левацкими агитаторами, сегодня появляются практически ежедневно на страницах таких представляющих истеблишмент газет, как New York Times и Washington Post. Даже такое поклоняющееся богатству издание как Wall Street Journal было вынуждено посмотреть в лицо проблеме (экономическое неравенство), чье существование оно еще совсем недавно отказывалось признавать. Кажется, что Америка находится на грани еще одной революции сознания, в рамках которой нечто, что считается практически законом природы (огромная разница в благосостоянии между богатыми и бедными), внезапно оказывается отвратительным анахронизмом, требующим исправления.
Мифология «американской мечты» всегда делала большой упор на стыд: у хороших людей, готовых тяжело и много работать, просто не могло быть длительных экономических проблем. Проблемы возникали лишь у непутевых и бездельников, у тех, кто был слишком ленив, чтобы попытаться. Однако спустя два поколения стагнации средней заработной платы, два поколения, за годы которых экономическая мобильность исчезла, и когда, впервые в американской истории, большинство детей живет хуже, чем их родители, люди начинают понимать, что им заморочили голову.
Параллельно с протестами Occupy Wall Street идет замечательное и беспрецедентное обсуждение экономического провала, обсуждение, которому очень сильно помог интернет. Недавно открылся вебсайт под названием «нас 99%», и он связан с протестами на Уолл-стрит. На этом сайте обычные американцы делятся своими историями экономических страданий – неоплаченных счетов за медицинские услуги, запоздалых выплат по ипотеке, выселений, начальников-садистов, жестоких коллег, низких зарплат и постоянной, гложущей тревоги, которая столь сильна, что если провести на сайте достаточно времени, можно ощутить реальную панику. Я никогда не видел в американской поп-культуре ничего даже близко сравнимого с «нас 99%», что делает скоропалительное появление и рост этого мема тем более шокирующим.
Способность американцев к самообману сложно превзойти. Поэтому по-прежнему возможно, и, к сожалению, вероятно, что в ходе предвыборной кампании 2012 года избиратели вновь сконцентрируют свое внимание на страшных иностранных террористах или каком-нибудь еще бессмысленном и надуманном раздражителе. Но скорость, с которой движение Occupy Wall Street сделало достоянием гласности давно игнорировавшиеся факты об экономическом застое и невзгодах, с которыми сталкиваются большие слои американского населения, иначе как шокирующей назвать нельзя. Само движение все еще только зарождается и не имеет целей: оно до сих пор не разработало узнаваемой «платформы», в которой были бы перечислены требования участников. Но хотя предсказать, в каком именном направлении продолжит движение Occupy Wall Street, невозможно, мне кажется предельно ясно, что подобные народные протесты станут проходит еще чаще, если уровень безработицы будет оставаться на высоком уровне, а уровень заработных плат будет стагнировать или начнет падать. Полиции Нью-Йорка, может, и удастся вытеснить хиппи из парка Зукотти, но вытеснить их из всех парков не удастся, уж надолго точно.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Технологии коммуникаций и социальные медиа, способствовавшие успеху движения, несомненно, являются важной и заслуживающей внимания частью истории. Однако гораздо важнее все более неоспоримый факт чрезвычайного уровня экономического неравенства, благодаря которому США все больше похожи на Латинскую Америку. Крах среднего класса и обогащение крошечной и оторванной от жизни элиты – вот подоплека всего феномена движения Occupy Wall Street, непременное условие его успеха.
