Клювгант: Страшилкой про кровь Путин пытается прикрыть позорный развал дела ЮКОСа

Российский премьер-министр Владимир Путин в очередной раз сделал заявление, которое тут же стало цитатой дня. На пресс-конференции после встречи с участниками дискуссионного клуба «Валдай» Путин, отвечая на вопрос польского журналиста о деле Ходорковского, заявил следующее: «Это дело судебное, не буду вмешиваться, но у этого человека кровь на руках».

При этом, по словам журналиста, Путин, говоря об экс-владельце ЮКОСа, продемонстрировал «персональную эмоцию»: на другие вопросы премьер отвечал спокойным тоном и даже шутил, но на этом вопросе интонация Путина резко изменилась. О том, почему первые лица российского государства позволяют себе публично произносить подобные обвинения, не боясь быть привлеченными, скажем, по иску о защите чести и достоинства, мы побеседовали с адвокатом Михаила Ходорковского Вадимом Клювгантом.

- В ходе пресс-конференции после встречи с участниками дискуссионного клуба "Валдай" премьер-министр Владимир Путин фактически обвинил Михаила Ходорковского в убийствах, заявив, что у бывшего главы ЮКОСа «руки в крови». Какую оценку этому высказыванию вы можете дать с юридической точки зрения? Я хочу сказать, насколько чиновник такого ранга как Путин, может позволить себе делать подобные заявления без всяких судебных решений?

- С оговоркой, что было сказано не так прямо, как «обвиняю в убийстве», но по смыслу понятно, факт состоит в том, что, к большому сожалению, этому чиновнику в сегодняшней России позволено все, что он считает возможным и сам хочет сказать. Это факт. С точки зрения юридической я могу сказать одно: в предложении, которое предшествовало, процитированному вами, Путин заявил, что это судебное дело. Но судебное дело, которое существует, оно про то, как похитили 350 миллионов тонн нефти. А ни про какую кровь там ничего не сказано. И вот на тему, как похитили 350 миллионов тонн нефти в то время, когда Владимир Владимирович Путин был премьер-министром, а потом президентом РФ, он почему-то упорно ничего не говорит. И даже на наши приглашения в суд не приходит. И журналистам ничего не говорит, по реально существующему судебному делу, пусть и сфальсифицированному. А вот такого судебного дела, в котором было бы написано про кровь на руках Ходорковского, не существует. Это уже не первая ложь. И эта ложь накладывается одна на другую, и в них уже путаница произошла. Как говорят: «Единожды солгавши, кто тебе поверит».

- Как вы думаете, почему Путин сделал такое заявление именно сейчас. Это, конечно, не в первый раз. Но может быть есть какие-то причины тому, что он именно вчера не сдержал своего раздражения?

- Я думаю, у него был повод, и он им воспользовался. Это не первый раз уже. Когда ему предоставляется такой повод, он его использует для того, чтобы излить свои эмоции. И второе: я ведь не случайно делаю акцент на то, что по реально существующему сфальсифицированному судебному делу, он упорно не высказывается. Несмотря на то, что его даже в суд приглашали и неоднократно спрашивали. Для того чтобы прикрыть позорный развал реально существующей фальшивки, придумывается вот эта страшилка про кровь. Это тоже не в первый раз. В этом нет ничего нового.

- Как-то это может отразиться на исходе процесса над Ходорковским и Лебедевым? После выступлений на суде Виктора Христенко и Германа Грефа на Западе появилась надежда, на то, что Ходорковский и Лебедев скоро выйдут на свободу. Заявление Путина - это определенный сигнал судьям?

- Вы знаете, я думаю, что тут надо по-другому смотреть на эту ситуацию. То, что это так называемое второе дело абсолютно полностью развалилось, даже без Христенко и Грефа, это совершенно очевидно всем, кто хоть что-то знает о его ходе, о его содержании, о его существе. Это дело про то, чего не может быть. Оно насквозь фальшивое. Это очевидно. И также очевидно, что исход этого дела, лежит в первую очередь не в правовой плоскости. И судья - не тот человек, который фактически будет принимать это решение. На сегодняшний день есть команда «фас!» или инструкция по поводу расправы образца 2003 года. Она, конечно, на бумаге не расписана, но всем известно и понятно, что она существует. Если будет политическая воля эту инструкцию отменить и превратить в другую, что суд должен стать судом, и закон должен распространиться и на Ходорковского и всех других юкосовских заложников, тогда это дело не имеет никаких абсолютно шансов. Не будет этого - будет действовать та же самая инерция расправы.

- Financial Times опубликовала большую статью о деле ЮКОСа. И в частности, там отмечено, что во вторник 7 сентября Платон Лебедев в своих показаниях затронет вопрос о том, что компания PricewaterhouseCoopers отозвала свои аудиторские заключения о ЮКОСе за 10 лет. Автор статьи пишет, что на этом обвинение выстроило три года назад свою версию. Шла ли сегодня речь об этом на заседании суда?

- Нет, сегодня (во вторник 7 сентября - прим.ред.) до этого дело не дошло. Это будет в ближайшие дни. Я видел эту статью. Западная пресса следит за процессом, и эта тема, связанная с аудиторской компанией PricewaterhouseCoopers, выходит за пределы конкретно этого дела. Но при всей ее важности я не могу сказать, что полностью на ней построено обвинение. Во-первых, потому что обвинения в юридическом смысле нет. Там написано то, чего не бывает и быть не может. Это просто для предания видимости какой-то правдоподобности выкрутили руки аудиторам и заставили с помощью целого ряда угроз отозвать свои заключения за 10 лет. Отзыв, с нашей точки зрения, совершенно невнятный, ничем не обоснованный. И, кроме того, сама эта компания, как справедливо отмечается в статье, отстаивала свои заключения еще в 2007 году, хотя там речь идет о событиях гораздо более ранних. Отчетность дочерних компаний, которые, якобы, являются потерпевшими от хищений нефти и проаудированы той же PricewaterhouseCoopers, не отзывалась, и никто ее сомнению не подвергал. То есть здесь, как и во всем этом деле, логику и здравый смысл искать совершенно бесполезно. Это все элементы одной большой расправы.

- Последний вопрос, он вам может показать странным, но я все же задам его. Вот сегодня в редакции, когда мы увидели это новое агрессивное высказывание Путина, у нас возник спор, надо ли его как-то освещать, или уже этим никого не удивишь, настолько часто они появляются. От Путина мы уже слышали и про дубины по головам оппозиционеров и про сортиры и террористов. Как вы считаете, должны ли СМИ каждый раз обращать внимание своих читателей и слушателей на подобные высказывания первых лиц государства?

- Я думаю, что должны, конечно, потому что это высказывания по резонансным темам, к которым приковано внимание общественности. Во-вторых, люди должны знать своих героев. Неважно, какие это герои, положительные или отрицательные, или это просто политические лидеры. Я думаю, что это важно. Если человек считает возможным для себя так публично высказываться, то соответственно, это должно освещаться, доноситься до избирателей, налогоплательщиков и просто до общественности, до всех, кому это интересно.