Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на
Слабость силы в сегодняшней России

«Казаков», напавших на Навального, чеченских силовиков и рядовых россиян объединяет поклонение перед правом сильного и страх показаться слабым.

© AP Photo / Musa SadulayevБойцы подразделений специального назначения слушают речь Рамзана Кадырова на стадионе «Динамо» в Грозном
Бойцы подразделений специального назначения слушают речь Рамзана Кадырова на стадионе «Динамо» в Грозном
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Читать inosmi.ru в
Несколько лет назад свадьба северокавказской семьи прокатилась с ветерком по центру Москвы, постреливая в воздух из окон автомобилей. Событие вызвало волну возмущения в блогах, особенно то, что полиция веселую компанию то ли просто оштрафовала, то ли и вовсе отпустила без каких бы то ни было последствий, кроме, возможно, пополнения семейных бюджетов самих полицейских. Сегодня эта сцена из городской жизни никого не удивляет.

Несколько лет назад свадьба некоей явно небедной северокавказской семьи прокатилась с ветерком по центру Москвы, постреливая в воздух из окон автомобилей. Событие вызвало волну возмущения в блогах, особенно то, что полиция веселую компанию то ли просто оштрафовала, то ли и вовсе отпустила без каких бы то ни было последствий, кроме, возможно, пополнения семейных бюджетов самих полицейских.

 

Сегодня эта сцена из городской жизни никого не удивляет. Дальше так и хочется написать: «Стрельба на Хованском кладбище столицы — лишь еще один случай в череде событий, начало которой было символически положено убийством Анны Политковской в 2006 году». И далее развивать популярную в последние годы тему «Как политические и социальные нормы Северного Кавказа (а точнее, Чечни и Дагестана) меняют ситуацию в России».

 

Что общего между «казаками» и кадыровцами?

 

Однако, мне кажется, дело не только в Северном Кавказе. Все серьезнее. В период первой чеченской войны «Новая газета» опубликовала репортаж о том, как жестокость конфликта меняет психику людей, прежде всего, призывников. У меня в памяти остался эпизод из статьи: пойманная и подожженная ради забавы крыса, которая мечется в ужасе по грязи среди БТРов на потеху хохочущим солдатам. Бессмысленное насилие над живым существом стало символом озлобления страны, где все — против всех.

С тех пор прошло 20 лет, но нравы едва ли стали лучше. У нас была и вторая чеченская, и беспорядки на Манежной площади, и убийства десятков, если не сотен, мигрантов, и гибель Егора Свиридова, и банда GTA, и станица Кущевская, и «герои Новороссии» наподобие Гиркина и Мильчакова, и много других страшных вещей. Если вдуматься, то нападение на Алексея Навального и его коллег в Анапе могло закончиться намного хуже, окажись у кого-нибудь из людей в камуфляже и кубанках пистолет.

 

Северокавказские родоплеменные нравы с их культом силы и кровной мести — лишь часть более широкой и трагической картины жизни постсоветской России. Появление режима Рамзана Кадырова в отдельно взятом регионе — следствие специфических политических договоренностей Кремля и части бывших боевиков. Но его существование не так уж и сильно раздражает российских граждан. И не только потому, что многие считают чеченцев чужаками, от которых лучше держаться подальше. Опросы общественного мнения показывают, что немалой части общества методы управления, применяемые главой Чечни, нравятся.

 

Сталин с нами!

 

Так называемые казаки из Анапы, избивавшие Навального и его друзей, наверное, возмутились бы, если бы кто-то сравнил их с людьми Кадырова, чеченскими силовиками. Казалось бы, одни отмечают как трагическую дату годовщину депортации 1944 года, другие восхищаются организовавшим ее Сталиным. Однако их мотивы и поведение на деле ничем не отличаются.

 

Агрессивность, готовая выплеснуться в любой момент на публику — характерная черта нашей действительности. В стране, где законы не работают, а коррупция пронизала все сферы жизни, человек бесправен перед лицом государственной машины. Насилие, мотивированное или нет, — естественное следствие фрустрации и желания установить свой порядок до того, как кто-то другой установит свой. Растущие симпатии к Сталину — своего рода дань восхищения тому, кто наиболее эффективно в современной российской истории решил эту задачу. Уважение к праву силы, а не к силе права — одна из главных черт нашего коллективного портрета.

 

Виноват ли в этом советский тоталитаризм? Несомненно. Только ли он? Едва ли. Но он — прежде всего. Ведь для многих других стран именно XX век стал временем расставания с правом силы. Наше же прощание с ним все еще продолжается, и власть это полностью устраивает. Ведь она и есть самый сильный игрок в России. И поэтому главный ее страх — показаться слабой. Как и у всех нас.