Европа одна во всем мире, небольшой западный мыс крупного евразийского континентального массива без последней американской гарантии? Статья 5 Североатлантического пакта 1949 года всего лишь бумажная гарантия относительно помощи, о которой лучше не судить по ее номинальному значению? Этот альянс слишком растянут и слишком перенапряжен, недоукомплектован и недофинансирован?
Однако Россия у порога, и вот что сказал об этой ситуации бывший госсекретарь США Джордж Шульц: «Раненый медведь-гризли, очень сильный, непредсказуемый и с хорошей памятью». Пока это всего лишь пугающая перспектива, а не картина будущего. Пока.
Но и время уже не то, когда европейские главы государства и правительства в качестве ответа на требование о разделении бремени (burden sharing) обещали в Брюсселе героические действия, а именно потратить 2% валового внутреннего продукта на оборону, а затем у себя дома говорили: не так страшен черт, как его малюют.
Они говорили о том, что Соединенные Штаты всегда будут защищать европейцев от последствий их ничегонеделания и помогут выбраться из любой затруднительной ситуации. В остальном все полагались на Статью 5 Североатлантического договора и на обещание об оказании помощи со стороны американского руководства.
Чего не понимает Трамп
Если случится худший вариант, то существует ядерное устрашение. Возможность эскалации конфликта со стороны Путина будет таким образом уравновешена и, как в картах, побита американскими возможностями. Надежность покоится на двух опорах — на Америке как сверхдержаве, а также на ее готовности бросить на весы свое существование.
Таким был «грубый баланс» холодной войны, который с помощью взаимного гарантированного уничтожения позволял сохранять мир, а также подчинял обе державы логике контроля над вооружениями и разрядки. От этого мало что осталось.
Ситуация может быть еще хуже. Что произойдет, если окажется, что будущий президент Соединенных Штатов, являющийся новичком в вопросах безопасности и обороны, не особенно разбирается в геополитических рисках и побочных последствиях, в географии и истории, если он не будет обращать внимания на советы опытных людей и не захочет видеть различия между архитектурой безопасности, гарантирующей мир, и интервенцией, когда время уже упущено?
А что если «расширенное устрашение» (extended deterrence), этот увеличенный американский зонтик, прикрывающий Европу, будет просто заболтан и станет сомнительным для друзей и врагов? Тогда ситуация окажется серьезной, и при этом ни один выстрел не будет произведен в гневе. Вот тогда все балансы нарушатся. И тогда все будет возможно.
Нельзя бесплатно иметь США в качестве союзника
Другими словами, если нынешний избранный президент, этот завтрашний верховный главнокомандующий, серьезно отнесется к своим заявлениям и потребует, чтобы европейцы в будущем, прежде всего, сами обеспечивали свою безопасность, то тогда тектоническое толчки начнут проверять на прочность атлантическую систему безопасности и, возможно, разрушат ее.
«США, европейская держава» (The US, a European Power) — такое заголовок предпослал своей прозорливой статье, опубликованной в 1994 году в журнале Foreign Affairs, Ричард Холбрук (Richard Holbrooke), влиятельный в свое время в вашингтонских кругах заместитель госсекретаря. Холбрук предчувствовал, что после распада Советского союза Америка может обособиться, она защищена двумя океанами. Он полагал, что атлантической солидарности нужно новое обоснование и что расширение НАТО на восток может быть смертельно опасным без американской подстраховки. К такому варианту Европа плохо подготовлена.
Впрочем, не нужны были и угрозы Дональда Трампа для того, чтобы напомнить европейцам о серьезности их положения, о жизненно важной зависимости от Соединенных Штатов и о слабости своей обороны. Летом 2011 года, когда Путин давно уже требовал от своих вооруженных сил укрепления и усиления боевых возможностей, американский министр обороны Роберт Гейтс произнес в штаб-квартире НАТО в Брюсселе прощальную речь, в которой уже содержалось нечто важное.
Он предупредил европейцев о том, что мир стал более опасным, чем раньше, о том, что союз с Америкой нельзя получить бесплатно и что они должны взвалить на свои плечи часть бремени. После этого было сделано мало или вообще ничего. Европейцы, прежде всего Германия, не хотели понять, что — если использовать традиционный советский новояз — «соотношение сил» будет складываться иначе.
Армия Евросоюза — часто об этом думали, до конца дело не довели
Теперь в нашу жизнь приходят войны и кризисы, которые вызывают переселение народов и подвергают испытанию сплоченность альянса до точки разрыва. Содержится ли ответ в создании европейской армии?
Подобные соображения возвращают нас далеко назад, к Европейскому оборонительному сообществу 1952 года, которое вскоре развалилось из-за Франции. После своего безрассудно смелого вторжения в район Суэцкого канала в 1956 году британцы и французы должны были понять, что НАТО — то есть Америка — их не защищает.
Британцы, следуя инстинктам относительно «особых отношений» (special relationship), сделали выбор в пользу объединения со стратегическими силами Соединенных Штатов; французы сначала сделали выбор в пользу ядерного союза с Германией и Италией — однако этот план был похоронен после возвращения в власть генерала де Голля. «Ядерное оружие неделимо», — решил тогда де Голль и получил тем самым тот более узкий союз в области обычных вооружений.
Немцы — условием стал отказ от ядерного оружия — получили право сидеть за столом вместе с великими державами при обсуждении вопросов ядерной стратегии и планирования целей. В 1990 году это условие было подтверждено.
При канцлере Коле был создан Европейский корпус для того, чтобы связать в военном отношении Францию с НАТО. Существовали совместные проекты в области вооружений, однако европейская армия так и не была создана. Этого не произошло и после воссоединения, когда у Германии стало меньше препятствий для вмешательства в кризисных регионах — от Афганистана до Африканского рога. Когда политика хотела продвинуться дальше, военные преграждали ей путь. В тех случаях, когда на чем-то настаивали военные, политика проявляла нерешительность.
Лишенная мускулов европейская жандармерия
Политика в области безопасности должна исходить из возможности возникновения самых серьезных ситуаций. Половинчатость, как говорил Клаузевиц, является злом. Однако сегодня серьезные ситуации имеют разнообразные сценарии и происходят в разных местах. И они не похожи друг на друга.
Порядок по приоритетам начинается с переселения народов, которое способно разрушить структуры Европы, а также переход к террору и организованной преступности. Операция Frontex Plus должна быть ответом, эта лишенная мускулов европейская жандармерия на воде, на суше и в воздухе.
Что касается политики и стратегии, то значительно более серьезными являются войны на периферии, которые подвергают испытанию имеющиеся возможности. Однако жизненно важным вопросом является отношения с Россией, которая откровенно формулирует свое требование: «Новый порядок или никакого».
В этом случае американские «сапоги на земле» (boots on the ground) нечем заменить — и не в качестве мощной военной державы, а как европейское закрепление американской эскалационной цепи, а за этим должна стоять решимость сохранять стратегический баланс. А альтернативный вариант? Он слишком серьезен, чтобы его игнорировать.
