В последние два года резко выросло число преступлений, совершаемых в Германии иностранцами, в первую очередь нелегальными мигрантами. По данным Федерального ведомства уголовной полиции Германии (BKA), только в 2015 году мигранты совершили более 200 тысяч правонарушений. Это на 80% превышает показатель предыдущего года. На самом деле, считают специалисты, правонарушений гораздо больше, так как речь идет о раскрытых случаях, а уровень раскрываемости в Германии не достигает 50%. Многие преступления сознательно замалчиваются, так как есть политическая установка — не предавать огласке преступления, совершенные беженцами, чтобы не разжигать антимигрантские настроения.
В большинстве случаев речь идет о кражах, подделке документов и других «легких» преступлениях. Однако также имели место свыше 36 тысяч «тяжелых» преступлений — телесных повреждений, грабежей и грубого вымогательства. В немецкую полицию также поступило свыше полутора тысяч заявлений в связи с попытками изнасилования — по мнению криминалистов, это лишь ничтожная часть такого рода преступлений. Председатель союза сотрудников немецких уголовных ведомств Андре Шульц заявляет, что до 90% совершаемых в Германии сексуальных преступлений вообще не включается в официальную статистику. Особенно эта практика замалчивания очевидна в отношении мигрантов. Отдельно отмечены свыше 260 случаев, когда просочившиеся в Европу джихадисты выдавали себя за беженцев.
Все эти данные, отмечают авторы доклада, далеко не полные, поскольку в них не включена статистика из ряда немецких земель, а также не учитываются выходцы из стран Магриба. Однако даже в этом «смягченном» варианте выходит, что 20% прибывших в 2015 году мигрантов (свыше одного миллиона человек) совершали те или иные преступления.
Сокрытие истинных масштабов преступности — излюбленная практика немецких властей. Наглядный пример — уже вошедшая в историю современной Европы новогодняя ночь в Кельне, когда сотни молодых мигрантов терроризировали немецких женщин. Полиция и СМИ замалчивали это происшествие несколько дней. В частности, второй канал ZDF из редакционных соображений не стал размещать информацию о нападениях на женщин в Кельне. Бывший министр внутренних дел Ханс-Петер Фридрих назвал произошедшее «заговором молчания».
Волну возмущения в социальных сетях Германии вызвал недавний отказ первого канала немецкого телевидения ARD передавать новость о совершенном во Фрайбурге преступлении, когда молодой беженец из Афганистана изнасиловал и утопил немецкую студентку — дочь крупных чиновников Еврокомиссии. Руководство канала сочло эту новость «незначительной», представляющей лишь «региональный интерес». На самом деле, редакция следовала официальной политической установке «не провоцировать ксенофобские настроения». Канцлер Ангела Меркель и вице-канцлер Зигмар Габриэль призвали в этой связи не делать «преждевременных выводов» и не «разжигать народное недовольство». Тем не менее, этот случай вновь затронул вопрос о цензуре в немецкой прессе, которая официально считается свободной, но на самом деле следует четким правилам «что можно и что нельзя». Главным элементом цензуры в таких случаях является директива 12.1 кодекса немецкой прессы. Этот пункт обязывает журналистов следовать правилам самоцензуры и, в частности, не называть национальности лиц, подозреваемых в преступлениях «без очень серьезных оснований». Эта статья весьма расплывчата, и пропитанные политкорректностью журналы доводят ее до абсурда в своей редакционной политике.
Почти два месяца немецкие власти держали засекреченной информацию об инциденте в берлинской подземке. Видеокамера показала, как в переходе человек ближневосточной наружности ударом ноги столкнул женщину вниз по ступеням, она получила серьезные травмы. И лишь недавно стало известно, что хулиган и сопровождавшие его подвыпившие приятели — выходцы из Болгарии, преступника задержали.
Таких случаев — бессчетное количество. Либеральная немецкая пресса считает «неудобным» указывать национальность и происхождение преступников. Впрочем, делаются исключения, когда речь идет о так называемой «русской мафии». В нее записывают всех преступников из бывшего СССР, в том числе грузинских «домушников», на которых в Германии приходится почти половина квартирных краж.
В январе этого года немецкие власти обвинили Россию во вмешательстве во внутренние дела в связи с «делом Лизы». Тогда российские СМИ сообщили о похищении и изнасиловании мигрантами русскоязычной девочки Лизы в Берлине. Позднее эта история не подтвердилась, но дипломатический скандал имел место. Действительно, произошла ошибка, но кому можно верить, когда немецкая полиция и пресса принципиально замалчивают информацию о преступлениях, совершенных иностранцами, прежде всего мигрантами из стран Ближнего Востока.
Сергей Лавров заявил недавно в Гамбурге, что немецкие СМИ — самые русофобские на планете. И он прав: немецкие СМИ бьют рекорд не только по числу русофобских публикаций, но также по уровню поддержки национальных и сексуальных меньшинств. Такого неолиберального единомыслия не увидишь даже в прессе Франции, Италии и Великобритании.
В этом смысле Германия — особый случай в Евросоюзе. После войны западные оккупационные власти поставили эксперимент — полностью вытравить из немцев дух нацизма, а заодно — и все, что связано с немецкой национальной идентичностью и консервативной традицией. Этот эксперимент в значительной степени удался: новая политическая культура политкорректности, гедонизма и левого либерализма, привитая немцам в западных зонах оккупации, стала нормой в ФРГ. Примечательно, что в советской зоне (ГДР) менталитет немцев не был так сильно переформатирован. И западногерманская пресса удивляется, почему у восточных немцев, или «оссиз» сохраняется такой анахронизм, как «национальное самосознание» и стойкое нежелание принимать тысячи мигрантов из мусульманских стран. Западные немцы и восточные немцы — во многом разные люди по психологическим и мировоззренческим характеристикам, хотя формально и говорят на одном языке.
Однако не «оссиз» определяют политику ФРГ, которая на фоне «великой консервативной революции», разворачивающейся сейчас на Западе, остается последним бастионом либеральных и глобалистских ценностей. Но если глобализм объясняется интересами Германии как ведущей экспортной державы мира, то «идейно упертый» либерализм — последствие социально-психологического эксперимента, поставленного над побежденными немцами после войны.
