Россия, которая вряд ли может похвастаться безупречной конституционностью, предложила воюющим сторонам сирийского конфликта проект конституции, который, вероятнее всего, будет отвергнут. Однако этот документ проливает свет на цели России в этой охваченной войной ближневосточной стране.
В прошлые выходные Россия представила сирийцам свой проект конституции во время мирных переговоров, которые она вместе с Турцией помогла организовать в Астане, столице Казахстана. Первая реакция оппонентов президента Башара аль-Асада стала не слишком обнадеживающей: они указали россиянам на то, что после далеко не блестящей работы Пола Бремера (Paul Bremer) в Ираке сирийцы не захотят доверять составление конституции иностранцам. Но Москва утверждает, что она не настаивает, чтобы воюющие стороны принимали все ее предложения: по словам министра иностранных дел России Сергея Лаврова, Москва всего лишь предлагает основу для начала дискуссии.
«Мы убеждены на опыте последних наверно уже пяти лет, что, если не положить на стол конкретные предложения, мы так можем никогда и не начать конкретную работу», — сказал Лавров.
Все это звучит довольно разумно, однако это также является проявлением проверенной временем российской тактики замораживания — а не урегулирования — конфликтов в охваченных войнами странах.
В мае 2015 года пророссийские сепаратисты на востоке Украины представили свои предложения по составлению законов, которые, по их мнению, могли бы привести к воссоединению страны. Они требовали предоставить им право на самоуправление, на сохранение военизированных «народных отрядов», разрешение на поддержание тесных связей с Россией и принять поправку к конституции, предусматривающую сохранение Украиной нейтралитета, то есть запрещающую ей становиться членом Организации Североатлантического договора. Многим тогда показалось, что эти требования были составлены вовсе не представителями украинских «народных республик», которыми якобы управляли бандиты. Они, очевидно, исходили от Москвы. План Кремля заключался в том, чтобы заставить Киев отвергнуть эти предложения, чтобы другим странам показалось, будто проблема заключается не в Москве, а в самом Киеве.
Так все и случилось. В результате президент России Владимир Путин получил возможность заявить западным лидерам и всех тем, кто был готов к нему прислушаться, что Киев не хочет идти на компромисс, чтобы положить конец войне. Никто на Западе публично с этим не согласился, однако в ходе встреч за закрытыми дверями чиновники США и Евросоюза убеждали украинцев проявить большую гибкость.
Что касается этого замороженного конфликта, он до сих пор продолжает подтачивать стабильность Украины при ничтожных затратах со стороны Москвы. С точки зрения Путина, самый прямой путь к более управляемой и покорной Украине — это стратегия измора.
У сирийских повстанцев, вероятно, нет времени следовать сценарию украинского кризиса, и любые предложения, исходящие от Москвы, кажутся им подозрительными. Однако если они с ходу отвергнут все предложения Москвы, они окажутся в ситуации, очень напоминающей ситуацию Украины. Несмотря на все заявления Москвы о том, что она хочет добиться окончательного урегулирования конфликта, она вполне может удовлетвориться традиционным замороженным конфликтом, в рамках которого Россия в определенной степени будет управлять той частью страны, которая останется в руках Асада, а Турции придется разбираться с той частью, которую удерживают повстанцы и, таким образом, взять на себя все бремя борьбы с «Исламским государством» (террористическая организация, запрещенная на территории РФ?— прим. ред.), в которой Россия будет ей помогать время от времени — когда сама Москва будет в этом заинтересована. Это станет одним из основных козырей Путина в отношениях с Дональдом Трампом, который надеется, что Россия поможет США справиться с угрозой со стороны ИГИЛ и других террористов.
Хотя эта основная цель имеет мало общего с содержанием составленного Россией проекта конституции, на этот документ все же стоит обратить внимание, потому что в нем прорисовывается идеальная, с точки зрения Москвы, Сирия.
Государственное информационное агентство «РИА Новости» опубликовало основные пункты проекта конституции, в котором 85 статей. Помимо благозвучных, но совершенно бессмысленных формулировок, таких как запрет на участие вооруженных сил в политической жизни, в нем предлагается семилетний срок полномочий сирийского президента, который сможет занимать этот пост не более двух сроков. Это дает Асаду шанс остаться во власти еще на 14 лет. Власть в стране президент должен разделить с парламентом, который президент не сможет распустить и у которого появится право отстранять президента от исполнения его обязанностей, назначать ключевых чиновников и судей, а также принимать решения о начале войны и заключении мира. Однако Путин хорошо знает, как можно приручать собранный в соответствии с требованиями конституции парламент. Российский парламент находится в полном подчинении Кремлю уже больше 10 лет.
В российском проекте конституции единственной очевидной уступкой повстанцам стало требование обеспечить пропорциональное представительство этнических и религиозных групп в правительстве — вероятно, это более мягкая версия ливанской модели, в рамках которой разнообразные группы имеют право занимать определенные должности в правительстве. Но это не будет играть особой роли в стране, где большинство граждан — сунниты.
Между тем, если сирийцы примут предложения России, в некоторых вопросах они окажутся в более выгодном положении, чем сами россияне. Российский президент, избираемый сроком на шесть лет, имеет право оставаться на этой должности в течение двух последовательных сроков, а затем, сделав паузу, снова баллотироваться, как это сделал Путин, позволив Дмитрию Медведеву заменять его в кресле президента с 2008 по 2012 год. В тексте, предложенном сирийцам, количество сроков четко ограничивается двумя.
Согласно российскому проекту конституции, международное право, в частности соглашения и конвенции, ставится выше сирийского законодательства. Недавно Россия отказалась от этого принципа. В 2015 году ее конституционный суд вынес решение — противоречащее ее международным обязательствам — о том, что Россия не должна всегда выполнять решения Европейского суда по правам человека.
Путинская Россия не слишком доверяет своей собственной конституции, особенно тем ее разделам, где говорится о гражданских свободах и диктатуре закона. Она также не ждет, что Сирия или какая-либо другая страна вдруг станет ярым поборником норм и правил. Конституции и законы нужны для поддержки имиджа и затягивания процессов. Тот факт, что Путин снова начал ту игру, которую он вел на Украине, вряд ли будет способствовать быстрому урегулированию сирийского конфликта.
