В среду президент Дональд Трамп принял в Овальном кабинете российского министра иностранных дел Сергея Лаврова. Произошло это спустя несколько часов после того, как Трамп отправил в отставку директора ФБР, который руководил расследованием его возможного сговора с русскими. Тем самым Трамп порвал с установившейся практикой по настоятельной просьбе российского президента Владимира Путина.
Дружеский визит в Белый дом (фотографии президента, общающегося с Лавровым и с российским послом в США Сергеем Кисляком были опубликованы российским Министерством иностранных дел, поскольку американской прессе не разрешили освещать эту встречу) стал результатом просьбы Путина, которую он изложил во время недавнего телефонного разговора с Трампом, в чем Белый дом признался мне в среду. «Он решил принять его, потому что об этом его просил Путин, — сказал о встрече Трампа и Лаврова официальный представитель Белого дома. — Путин конкретно просил об этом визите во время их последнего разговора».
Этот визит Лаврова в Белый дом стал первым с 2013 года. До этого администрация Обамы на протяжении нескольких лет наотрез отказывалась предоставлять ему аудиенцию в Овальном кабинете, о чем мне сообщили два бывших высокопоставленных сотрудника Белого дома. «Русские на протяжении нескольких лет умоляли нас сделать это, — сказал мне один из них. — Они постоянно настаивали на встрече, а мы неизменно говорили им нет».
Фотографии Трампа, радушно кладущего руку на плечо Лаврову, а также официальный отчет о встрече, где говорится, что Трамп «подчеркнул свое желание улучшить отношения между Соединенными Штатами и Россией», появились в весьма напряженный с политической точки зрения момент для Трампа, который подвергается резкой критике со стороны обеих партий за увольнение директора ФБР Джеймса Коми. В среду утром перед встречей с Трампом Лавров даже пошутил по поводу политических затруднений принимающей стороны. Стоя рядом с госсекретарем США Рексом Тиллерсоном, он заявил, что ничего не слышал об увольнении Коми.
Иными словами, Лавров в среду сделал то, что всегда хотел сделать: он высмеял Соединенные Штаты Америки, когда его принимал в Овальном кабинете сам президент.
Находясь в период после холодной войны на посту министра иностранных дел России дольше всех остальных, Лавров вместе с Путиным с 2004 года целенаправленно работает ради достижения одной-единственной цели: снова сделать Россию великой. А если он сможет сделать это за счет и в ущерб Америке — тем лучше. Итак, для Лаврова и Путина это было нечто большее, чем странная сцена в вашингтонском политическом театре, где они играли немые роли. Это был момент реабилитации и отмщения, доказательство того, что их расположение к Трампу после долгих лет напряженности с двумя американскими президентами еще может принести дивиденды.
В некоторых ключевых аспектах это уже стало предоплатой за перезагрузку с Россией, которую Трамп обещал во время своей предвыборной кампании. Или, по крайней мере, это полный значения первый шаг к возобновлению отношений и к возможной большой сделке с Путиным, от которой Трамп никогда не отказывался, хотя заключить такую сделку стало очень трудно в связи с политическим фурором в Вашингтоне, вызванным расследованием деятельности команды Трампа и России, которым руководил Коми. «По сути дела, президент и госсекретарь заявили, что отношения опустились ниже некуда, и что важно их поднять с этой нулевой отметки, а для этого нам необходимо разговаривать, — сказал мне по поводу „теплой" встречи Трампа с русскими Майкл Энтон (Michael Anton), руководящий стратегическими коммуникациями в Совете национальной безопасности. — Может быть, мы станем свидетелями некоего подобия сотрудничества в Сирии. Некоего подобия сотрудничества на Украине. Безусловно, если мы не станем разговаривать, никакой надежды на прогресс не будет».
«Сам факт встречи Лаврова и сделанные на ней фотографии — это важная демонстрация, показывающая миру и российскому народу, что Россия вернулась, что изоляция потерпела неудачу, вне зависимости от того, о чем они договорились и договорились ли вообще», — сказал Александр Вершбоу (Alexander Vershbow), который при президенте Джордже Буше работал послом в России, а при президенте Бараке Обаме занимал высокий пост в НАТО, занимаясь российскими делами.
***
Подобно бывшему госсекретарю и республиканскому гранду внешней политики Генри Киссинджеру, которого Трамп в среду неожиданно принял у себя в Овальном кабинете, Сергей Лавров в прагматичном мире международной политики старается предстать в образе реалиста. Он давно уже проповедует идею о том, что встревающим не в свои дела американским президентам, таким как Буш и Обама, следует отказаться от своих с виду благородных, но на практике совершенно наивных затей типа продвижения демократии на Ближнем Востоке, и сосредоточиться на более практичных и трудных целях, таких как борьба с исламским джихадизмом и терроризмом, а также на заключении новых сделок между великими державами о сферах влияния в Европе.
Во многом это очень похоже на трампизм. Пожалуй, для понимания того, почему встреча Лаврова с Трампом стала столь крупной победой для России, это даже важнее, чем его идеология realpolitik. Лавров считает себя абсолютным прагматиком, о чем он рассказал мне в 2013 году во время интервью для журнала Foreign Policy, и его цель заключается в продвижении интересов российского государства, насколько это возможно. Лавров давно уже превозносит такие вещи как борьбу с терроризмом, представляя это в качестве основы для совместной работы с новым президентом, который отнюдь не страдает сентиментальностью.
В последние годы я неоднократно и подробно расспрашивала американских официальных представителей о Лаврове. И республиканцы, и демократы сошлись во мнении о том, что российский министр иностранных дел а) гибкий в идеологическом плане националист, который с удовольствием выступает с нападками на Америку, когда это соответствует его целям, но при необходимости с не меньшим удовольствием хвалит таких людей как Трамп, потому что б) он представляет большую ценность для Путина как пропагандист мирового уровня и как поставщик «фейковых новостей», ничем не уступающий Трампу.
Вот что сказал мне в 2013 году республиканец Джон Негропонте (John Negroponte), который работал американским представителем в ООН в ту пору, когда Лавров представлял там Россию, а при Буше возглавлял национальную разведку США: «У него всегда было две неизменных цели: накладывать вето, когда это шло во славу России, и по мере возможности унижать американцев».
Однако, добавил Негропонте, его выступления против Америки были тактикой, но не самоцелью. «Если у него есть моральные принципы, то мой счетчик Гейгера их не зафиксировал, — рассказал он мне. — Его нравственность — это российское государство». Примерно то же самое я услышала в среду от бывших высокопоставленных руководителей из администрации Обамы, которые рассказали мне о своих недавних встречах с Лавровым.
В личном плане американские дипломаты все поголовно недолюбливают Лаврова. «Он — абсолютная сволочь», — сказал мне сотрудник администрации Буша, давая интервью для Foreign Policy. А вот мнение чиновника Обамы, которое он высказал в среду: «Он — отвратительный сукин сын. Он неустанно бранит и стращает других, он неприятен и полон сарказма. Его работа заключалась в том, чтобы ругать, поносить и запугивать нас и госсекретаря Керри. Он постоянно добивался того, чтобы мы уступили российской точке зрения. Речь шла не о том, чтобы победить Америку. Дело в том, что Россия не сможет победить, если ей придется пойти хоть на какие-то компромиссы».
Это были невероятные и поразительные моменты. Совсем не так бывшие высокопоставленные чиновники отзываются о министрах иностранных дел из других стран, даже из тех, с которыми у США плохие отношения.
Многие из этих чиновников полагают, что такое поведение дает Лаврову (а он в среду на пресс-конференции всячески хвалил Трампа, называя его деловым человеком, который хочет заключать сделки) преимущества на переговорах с Трампом, особенно в данный момент, когда очень мало ясности в его внешней политике, если не считать то обстоятельство, что он хочет заключать сделки, которые терпят неудачу на других фронтах.
«Я не думаю, что он — такой же антагонист, с подозрением и неприязнью относящийся к Западу, как и Путин, — сказал мне другой бывший сотрудник администрации Обамы, участвовавший во многих встречах с Лавровым. — Он больше верит как минимум в тактическое сотрудничество и в более широкий контекст стратегического неприсоединения. Мне кажется, он реально ищет благоприятные возможности. Я также думаю, что он подыгрывает своим боссам. А что касается того, что он саркастичен и неприятен, то это отчасти объясняется его характером, а отчасти тем, что, по его мнению, хотят услышать Путин и власть предержащие».
***
Некоторые эксперты по российской политике, с которыми я беседовала в среду, обеспокоены тем, что Трамп позволяет Лаврову, а вместе с ним и Путину, диктовать условия российско-американских договоренностей по таким ключевым вопросам как Украина и Сирия.
В политическом плане Трамп связан по рукам и ногам, по крайней мере, временно, и не может публично заявлять о примирении с Россией, на которое он так надеялся. Но это значит, что никто здесь точно не знает, какой будет его новая политика в отношении Москвы.
«Никакой политики в отношении России у нас нет», — резко заявил один профессиональный эксперт.
Отставка первого советника Трампа по национальной безопасности Майкла Флинна, скомпрометировавшего себя дружбой с Россией, и последующее назначение очень авторитетного Г. Макмастера произошли почти три месяца назад. Но те, кто пристально следят за этим вопросом, говорят, что Трамп не дает почти никаких разъяснений о своей позиции в отношении России, если не считать невразумительных заверений в том, что резкого разворота в сторону Путина не будет, и того обстоятельства, что пока не было ни одной важной встречи руководителей Совета национальной безопасности и их заместителей по вопросу политики в отношении России. На встрече Трампа с Лавровым присутствовал и Тиллерсон, и Макмастер.
«Все надеялись, что надзор со стороны зрелых людей сделает внешнюю политику более предсказуемой и рациональной, — сказал один авторитетный эксперт по России. — Мы думали, что из-за всего этого фурора он будет сдержаннее и не станет принимать глупые решения о политике в отношении России. Но посмотрите на его безумные твиты и на решение по Коми. Все может измениться в любой момент».
Но если у Трампа нет ясной политики в отношении России, то у Путина определенно есть четкая политика в отношении США, считают эти эксперты. К ее приоритетам относится стремление уговорить Трампа согласиться с путинским планом некоего урегулирования с целью прекращения продолжительной гражданской войны в Сирии, в результате чего Россия и ее вассальный режим Асада сохранят контроль как минимум над значительной частью сирийской территории. Что касается Украины, то на Капитолийском холме никто и разговаривать не хочет о снятии антироссийских санкций, введенных после захвата Крыма, а поэтому Путин в данном вопросе хочет потянуть время.
Внутри так пока и не сформировавшейся окончательно администрации Трампа очень мало руководителей, которых назначили отвечать за отношения с Россией. Много лет занимающаяся Россией Фиона Хилл (Fiona Hill), которая написала полную критики книгу о Путине, назначена старшим директором Совета национальной безопасности по этому региону. Но в Госдепартаменте пока нет помощника госсекретаря, который занимается этими вопросами. На переговоры по Сирии, которые проходят под руководством России в казахстанской столице Астане, Соединенные Штаты направили наблюдателя, а не участника. Карьерному дипломату Тому Шеннону (Tom Shannon), который является заместителем госсекретаря по политическим делам, поручили решать двусторонние проблемы; но сегодня мало кто надеется на то, что этот процесс может принести существенные результаты — как и во времена администрации Обамы.
Команда Трампа обсуждала вопрос о том, чтобы назначить специального американского представителя для прямых переговоров с Москвой по Украине, но один из помощников президента сказал, что на встрече в среду Трамп не высказал это предложение, хотя в отчете Белого дома отмечается, что президент «поднял вопрос об Украине и подчеркнул решимость администрации продолжать усилия по разрешению конфликта».
Все это свидетельствует о следующем. Если в настоящее время и существует американская политика в отношении России, то исходит она от самого президента, а не от органов исполнительной власти. Поэтому состоявшаяся в среду встреча приобретает еще более важное значение. Скоро у Трампа может состояться первая встреча с Путиным лицом к лицу, и произойдет она в июле во время встречи Большой двадцатки.
Как сказал мне один специалист по России, Трамп и Путин — большие мастера по раскрутке альтернативной реальности. Но попытаются ли они раскрутить друг друга? Как можно поладить с партнером и построить с ним рабочие взаимоотношения, задает вопрос этот специалист, если их «приверженность правде настолько слаба?»
