Националисты, которые руководят Польшей, проявили себя искусными игроками в их конфронтации с Евросоюзом, который уже обвинил их в подрыве диктатуры закона, но пока еще не ввел против них санкции в связи с этим. Президент Анджей Дуда (Andrzej Duda) представил то, что он назвал компромиссными предложениями по судебной реформе, которая сильно рассердила Евросоюз. Эта стало той оливковой ветвью, которую Евросоюзу стоит принимать только в том случае, если он тайно сожалеет о резкой критике в адрес польских властей.
Партия «Право и справедливость», которая помогла Дуде стать президентом в 2015 году, приложила массу усилий, чтобы поднять Польшу вверх по шкале авторитаризма. Она начала с установления жесткого контроля над польским конституционным судом (чье право трактовать основные законы не попадает под действие текущей реформы). Затем она взялась за государственные СМИ, которые она превратила в свои инструменты пропаганды. И она продвигала свои законы, не консультируясь с другими политическими силами, несмотря на то, что в парламенте она обладает лишь незначительным большинством. Все это время Евросоюз наблюдал за происходящим, мягко выражал свою озабоченность, инициировал «диалог» с польским правительством, который это самое правительство по большей части игнорировало.
Терпение Евросоюза, по всей видимости, лопнуло в июле, когда «Право и справедливость» провела через парламент три закона, вносящие серьезные изменения в нынешнюю судебную систему. Эти законы отправляют действующих судей верховного суда в отставку, предоставляют парламентскому большинству контроль над комитетом, отвечающим за назначение судей, и предоставляют Министерству юстиций широкий контроль над региональными судами.
Тогда первый вице-председатель Еврокомиссии Франц Тиммерманс (Frans Timmermans) решился на необычный шаг и пригрозил Польше Статьей 7 договора о ЕС — процедурой, в результате которой страна может лишиться права голоса в ЕС за неспособность поддерживать фундаментальные принципы и ценности союза. Прежде к этой статье ни разу не прибегали, и это была самая серьезная угроза, на которую только могли пойти чиновники Евросоюза. Тиммерманс ясно дал понять, что эта процедура будет запущена в том случае, если законы, касающиеся польской судебной системы, вступят в силу. Три дня спустя Дуда наложил вето на два закона из трех, оставив только закон о региональных судах. В связи с этим Евросоюз инициировал против Польши процесс о нарушении, однако кризис был на время сглажен.
«Право и справедливость» начала жаловаться на поведение Дуды, и создавалось впечатление, что президент поссорился со своими прежними союзниками. Это дало ему некоторую свободу в выборе такого варианта решения для Тиммерманса и других чиновников Евросоюза, который позволил бы ему сохранить репутацию. Дуда представил свое решение в понедельник, 25 сентября, и этот вариант мало чем отличатся от первоначальных законопроектов, предложенных партией «Право и справедливость» — по крайней мере по своему духу. Согласно предложению Дуды, действующим судьям верховного суда не нужно будет уходить в отставку немедленно — они должны будут сделать это, когда им исполнится 65 лет и 60 лет, если речь идет о женщинах (то есть треть судей должна будет подать в отставку уже к концу этого года). Президент также предложил создать две новые коллегии: одна из них должна будет заниматься необычными жалобами, состоять из политиков и получить право отменять решения верховного суда, а другая будет заниматься дисциплинарным производством в отношении судей. Согласно той версии реформы, которую продвигает Дуда, парламент будет и дальше выбирать членов Национального судебного совета — органа, который выбирает судей — но теперь уже для утверждения нужно будет получить три пятых голосов, а не простое большинство.
Кроме того, Дуда изначально предложил внести некоторые изменения в конституцию: если парламент не сможет выбрать членов Национального судебного совета, право сделать это получит президент. Когда Дуда обсуждал свой план с лидерами парламентских фракций сразу же после объявления о нем, он столкнулся с решительным сопротивлением: оппозиция выступает против внесения любых поправок к конституции, касающихся судебной системы, а «Право и справедливость» не хочет передавать президенту лишние полномочия. Поэтому Дуда быстро пошел на попятную, предложив другую схему: каждый член парламента должен голосовать за одного кандидата в этот совет. Это выглядело как уступка, однако в этом случае преимущество остается за партией большинства, особенно если учесть, что популистская фракция «Кукиз'15» хочет создать альянс с партией «Право и справедливость» в вопросах судебной системы.
Версия реформы, предлагаемая Дудой, преследует ту же самую цель, что и первоначальные законопроекты «Права и справедливости»: она нацелена на усиление политического контроля над судебной системой. Это вовсе не обязательно является плохой затеей: во многих развитых странах, включая США и Германию, политики играют важную роль в выборе судей. Сегодня судебное сообщество в Польше пользуется большей автономией, чем суды в этих странах, что может нести в себе риски для прозрачности его работы. Но Евросоюз уже сделал этот вопрос «красной линией» в отношениях с Польшей, поэтому поляки сейчас относятся к нему как к делу политического, а не правового характера. Лидер «Права и справедливости» Ярослав Качиньский продолжает говорить о разногласиях с Дудой, что создает впечатление, будто система сдержек и противовесов в стране работает, и заставляет Евросоюз принять «компромисс» Дуды. Однако на самом деле Дуда просто помогает Качиньскому воплотить в жизнь его идеи с минимальными изменениями.
Евросоюзу необходим было начать действовать раньше, когда партия «Право и справедливость» проехалась катком по конституционному суду. В текущем вопросе меньше определенности, и нет никаких гарантий, что Европейский суд отклонит польскую судебную реформу. Таким образом, многое указывает на то, что Тиммерманс готов уступить. Никто не упомянул о Статье 7, когда министры иностранных дел стран ЕС встретились в Брюсселе после объявления Дуды. Тиммерманс пообещал «очень внимательно изучить поправки» и попросил Польшу отправить их экспертной комиссии Евросоюза.
Однако не нужно проводить особо тщательный анализ, чтобы заметить, что суть предложений не изменилась. Если Евросоюз действительно намерен начать наступление на партию «Право и справедливость», ему стоит продолжить процедуру Статьи 7, а не попадаться на спектакль с «хорошим полицейским и плохим полицейским», который разыгрывают Дуда и Качиньский. Если Брюссель отступит и начнет искать новый повод для того, чтобы приструнить нелиберальное польское правительство, он никогда ничего не добьется. Поляки хорошо изучили его игры, и они достигли такого же мастерства, как и их союзник, премьер-министр Венгрии Виктор Орбан, который умеет ходить по краю пропасти без каких-либо серьезных последствий. Евросоюз этого не хочет: правительство, которое ведет себя безответственно по отношению к судам, СМИ и даже своим европейским союзникам, не может быть частью европейского проекта. Заставить это правительство предложить, в сущности, бессмысленный компромисс — это не победа, а самое настоящее поражение.
