Очередной раз о Будапештском меморандуме заговорили 15 января. На пресс-конференции в Москве глава Министерства иностранных дел России Сергей Лавров сказал следующее: «Напомню, что мы так и не применяли и не угрожали Украине ядерным оружием, поэтому никакого нарушения меморандума не произошло. А параллельно с меморандумом Украина в отдельном заявлении взяла на себя обязательства не поощрять расистские, неонацистские тенденции».
Таким образом, кроме обычных заверений в том, что Россия ничего не нарушала, Лавров добавил новый подход, суть которого в намеке на то, что меморандум нарушила как раз Украина. Исходя из этого на ум приходит бородатый анекдот: «Если ничего не помогает — прочитайте инструкцию». В данном случае во время разнообразных дискуссий и перепалок о нарушении-ненарушении меморандума речь идет о необходимости изучения матчасти — а именно текста меморандума. Потому мы и заглянули в текст, а также решили собрать некоторые детали и комментарии относительно этого документа. Все для того, чтобы лучше понимать общую картину. В общем. Кто подписывал меморандум, что в нем написано, как его трактуют, и что такое «проклятие Миттерана». Начнем, пожалуй, с первого.
Кто и когда подписывал Будапештский меморандум
Что в нем написано
Несмотря на акцентирование Лаврова лишь на одном из пунктов документа, их (пунктов) там значительно больше. Целых пять обязательств:
- Уважать независимость, суверенитет и существующие границы Украины в соответствии с принципами Заключительного акта СБСЕ.
То есть: никогда, никогда, никогда не подвергать сомнению границы Украины, установленные с момента получения страной независимости. Не с момента «референдума» в Крыму, о чем недавно заявил глава российского МИД.
- Воздерживаться от угрозы силой или ее применения против территориальной целостности и политической независимости Украины и никогда не применять никакие вооружения против Украины, кроме как в целях самообороны или каким-либо иным образом в соответствии с Уставом ООН.
То есть речь идет не только о ядерном оружии, о чем говорил Лавров. Ключевое словосочетание — «никакие вооружения», то есть все-все-все вооружения Россия обязуется не применять.
- В соответствии с принципами Заключительного акта СБСЕ воздерживаться от экономического принуждения, направленного на то, чтобы подчинить своим собственным интересам осуществление Украиной ее суверенных прав и таким образом обеспечить себе какие бы то ни было преимущества.
То есть не шантажировать Украину, ну, например, заявлениями «мы вам отключим газ».
- Добиваться незамедлительных действий со стороны Совета Безопасности ООН с целью оказания помощи Украине как государству — участнику Договора о нераспространении ядерного оружия, не обладающему ядерным оружием, в случае, если она станет жертвой акта агрессии или объектом угрозы агрессии с применением ядерного оружия.
То есть не ветировать резолюции в Совбезе, направленные на оказание помощи Украине.
- Не применять ядерное оружие против Украины как государства — участника Договора о нераспространении ядерного оружия, не обладающего ядерным оружием, кроме как в случае нападения на них, их территории или зависимые территории, их вооруженные силы или их союзников таким государством, действующим вместе с государством, обладающим ядерным оружием или связанным с ним союзным соглашением.
И вот тот самый пункт, на который ссылается Россия.
Итого. Россия выделила один из пунктов, о котором постоянно упоминает. Украина в лице главы МИД Павла Климкина напоминает о всех остальных пунктах договора, который был нарушен. «Нарушила и дальше нарушает п. 1 Будапештского меморандума, которым обязывалась уважать независимость, суверенитет и существующие границы Украины. Россия нарушила и дальше нарушает п. 2 меморандума, где она подтвердила, что никакое ее оружие никогда не будет использоваться против Украины», — прокомментировал он заявления Лаврова, добавив, что и пункт 3 об экономическом давлении «нарушается постоянно в течение нескольких последних лет».
Впрочем, есть еще одна причина, которую называют в России как аргумент в контексте невыполнения меморандума. Это ратификация. А точнее то, что документ не был ратифицирован ни одной из сторон. И касательно этого тоже возникают споры. В России утверждают, что таким образом документ вообще недействителен. Оппоненты этой позиции кивают на последнее предложение в тексте меморандума, которое выглядит вот так: «Настоящий меморандум будет применим с момента подписания», а не ратификации. Тут же стоит вспомнить пункт 1 статьи 12 Венской конвенции о праве международных договоров: «Согласие государства на обязательность для него договора выражается путем подписания договора представителем государства, если: a) договор предусматривает, что подписание имеет такую силу».
Был, кстати, еще один аргумент, высказанный президентом России Владимиром Путиным. О том, что после революции на Украине появилось новое государство, с которым РФ ничего не подписывала. Однако этот аргумент на сегодняшний день благополучно забыт.
Комментарии и «проклятие Миттерана»
Участник переговорного процесса, бывший посол США на Украине — Стивен Пфайфер: «В английском тексте меморандума присутствует слово «assurances», то есть «заверения в поддержке», но не «guarantees». Это важное отличие. Например, наши союзники по блоку НАТО обладают гарантиями в области безопасности. Южная Корея и Япония, с которыми у США заключены договоры о совместной обороне, обладают гарантиями. В случае Украины мы говорим о заверениях. Это менее сильное слово. Во-вторых, в меморандуме не был прописан механизм ответных действий, кроме обращения к Совбезу ООН, если против Украины будет применено ядерное оружие».
Бывший министр обороны и экс-секретарь СНБО Украины Евгений Марчук: «Лавров просто нагло обманывает журналистов, надеясь, что никто не заглянет в оригинал текста. Не только ядерное, а никакое их оружие никогда не будет использовано против Украины — то есть тройное обязательство».
И все же в целом слабость Будапештского меморандума сегодня уже открыто признается. В то же время отдельные эксперты утверждают, что на тот момент это был лучший вариант, которого могла добиться Украина. «На тот момент это максимум того, что украинская дипломатия могла выжать из своих партнеров. Вообще меморандум — это договор первого уровня, за которым должны были последовать двусторонние, юридически обязательные для сторон документы. В итоге все закончилось подписанием лишь политически обязательного документа без прописанных механизмов ответственности», — резюмировал директор военных программ Центра Разумкова Николай Сунгуровский.
«В 1994 году я приезжал во Францию, и президент Миттеран сказал мне: «Сынок, не верь этому меморандуму, тебя обманут». Это история, рассказанная на сентябрьском форуме YES экс-президентом Украины Леонидом Кучмой. Он же отметил, что в итоге так и произошло.
