В тот же день, когда Кипр отверг европейское предложение и отказался «подстригать» каждый банковский счет в стране, его министр финансов Михалис Саррис (Michael Sarris) вылетел за границу. При этом направился он не в Берлин и не в Париж, а в российскую столицу. Саррису нужны были 7,5 миллиарда долларов, чтобы покрыть разрыв между 12,5 миллиарда долларов, которые еврозона собиралась дать, — европейцы и МВФ требовали ограничить кредит 10 миллиардами евро,— и 20 миллиардами, которые нужны были Кипру, чтобы заткнуть дыру в экономике. Отправиться в богатую и расточительную Москву, которая, как все мы слышали, держит на Кипре кучу денег, хотя никто не знает, сколько именно, было таким же ожидаемым шагом, как позвонить щедрому другу-миллионеру, когда тебе нечем платить за квартиру.
Итак, Саррис прибыл в Россию – однако не с протянутой рукой. Он предлагал доли в кипрских телекоммуникационных компаниях и недавно открытых шельфовых месторождениях газа— тех самых месторождениях, к которым по слухам присматривался Газпром, думая о собственном плане спасения для Кипра. И тем не менее, в пятницу трехдневные переговоры с участием российского министра финансов Антона Силуанова и Дмитрия Медведева, который, по слухам, явно обрадовался, увидев новость о том, что киприоты отвергли европейский спасательный пакет, завершились, фактически, ничем. Медведев заявил, что он не исключает возможности спасения Кипра с европейской помощью, но в итоге Саррис все равно вернулся домой с пустыми руками. Время, между тем, продолжает уходить.
Читайте также: Еврогруппа предоставит финансовую помощь Кипру
Неясно, почему Москва не клюнула на предложение Кипра, но все это в целом указывает на интересную геополитическую ситуацию. Предположительно, россияне держат в кипрских банках до 32 миллиардов долларов, что немало для страны с ВВП в 25 миллиардов долларов. Впрочем, за точную сумму вкладов я не поручусь. На вопрос одной из российских газет о том, сколько российских денег на Кипре, глава кипрского центрального банка ответил: «Зависит от того, как считать». Дело в частности в том, что россиянам легко получать право проживания на острове, а также создавать на нем оффшорные и подставные фирмы. Такие компании зачастую записаны на местного юриста и технически считаются кипрскими, однако набиты российскими деньгами.
Кипр часто называют прачечной для нечестно нажитых российских денег и налоговым раем, но его точнее было бы назвать «гаванью». На острове хранят деньги не только некоторые из богатейших магнатов в стране, но и многие из простых российских миллионеров, не говоря о бесчисленных представителях высшего среднего класса. Крупные игроки держат деньги по всему миру — на острове Мэн, в Швейцарии, в лондонской недвижимости, на Каймановых островах,— но Кипр служит исходной точкой, воротами в мир оффшорных счетов. Причина этого, по словам бывшего министра финансов России Алексея Кудрина, проста: Кипр раньше был английской колонией, и это означает, что у него английское право, которое россияне уважают за его способность честно разрешать экономические споры. Недаром два скандально известных российских олигарха — Роман Абрамович и умерший в эти выходные Борис Березовский — недавно оспаривали друг у друга права на российскую нефтяную компанию… в лондонском суде. Кипр – не просто православная страна с алфавитом, от которого произошла кириллица, но и место, где установлено верховенство права и существует независимая судебная система. В России ни того, ни другого нет, а значит, деньги или собственность могут быть сегодня твоими, а завтра оказаться чьими-то еще, и суд тебя не защитит. Поэтому да, деньги на Кипре, конечно, отмывают, но кроме того спасают от других россиян, особенно, от государственных служащих.
Также по теме: Почему Россию так беспокоит кризис на Кипре?
Вот тут-то и начинаются странности: в четверг Медведев заявил, что некие «государственные структуры» держат деньги на Кипре. Это объясняет возмущение Путина европейским планом: когда о нем было объявлено, российский президент – человек, который бросает в тюрьмы инакомыслящих и при котором коррупция и чиновничье вымогательство у бизнеса достигли почти мифического уровня, - назвал кипрский налог на банки «нечестным». Однако ситуация все равно остается нелепой. Как объяснить среднему иностранцу, что российское правительство укрывает деньги от… российского правительства?
Здесь следует заметить, что россияне в целом не смотрят на свое правительство как на правящую структуру и нейтрального арбитра или как на гарант законности. Они – причем совершенно справедливо – считают его группой мест первого ряда на аукционе по дележу природных богатств России. В прошлое десятилетие чиновники стали новой элитой. Их расходы на дома, квартиры и часы редко соответствуют официальным доходам. Например, летом одна из московских риэлтерских компаний обнаружила, что больше половины дорогих — стоимостью от 2 миллионов долларов — квартир в Москве были приобретены государственными служащими. Неудивительно, что когда россиян спрашивают о коррупции, они чаще завидуют, чем злятся: опросы регулярно показывают, что большинство россиян просто хочет попасть на госслужбу, чтобы получить доступ ко всяким вкусностям.
А если уж ты добрался до вкусностей, их надо спрятать туда, где другие чиновники, — скажем, чрезмерно усердные представители пожарной охраны — до них не доберутся.
Читайте также: Киприоты надеются на помощь, но не хотят становится «рабами» России
При этом российскому государству самому принадлежит много предприятий – таких, как банк ВТБ, в совете директоров которого до недавнего времени председательствовал Кудрин, - и эти предприятия активно ведут дела на Кипре. ВТБ – один из крупнейших российских банков и в основном принадлежит государству. Это заставляет некоторые его операции выглядеть крайне странно. Одну такую схему раскрыл лидер оппозиции Алексей Навальный: ВТБ решил заработать на сдаче в аренду бурильного оборудования, купленного в Китае. Приобреталось оно не напрямую, а через кипрскую компанию, зарегистрированную на двух россиян, которая перепродала его ВТБ с 50-процентной наценкой и получила прибыль в 150 миллионов долларов. (Суть сделки была именно в том, чтобы позволить кипрской компании заработать 150 миллионов долларов, а не в том, чтобы сдать в аренду оборудование, которое продолжает лежать без всякой пользы на каком-то заброшенном сибирском месторождении.)
Для россиян Кипр стал своего рода средиземноморской российской колонией с вывесками на русском, почти 50 000 постоянно проживающих выходцев из России и множеством отдыхающих из российского среднего класса. Кипр сильно зависим не от Европы, валюту которой он использует, а от России. В этом есть явная ирония, так как Россия исторически считает себя Третьим Римом – православной державой, подхватившей знамя, которое выпало из рук у завоеванной турками Византии. Возможно, именно поэтому европейцы (и в первую очередь, немцы) потребовали, чтобы Кипр частично сам заплатил за свое спасение. Греки – это одно, а русские, которых европейцы считают «варварами у ворот», неуклюже подражающими их модам и обычаям, - совсем другое, и Германия не видит причин спасать на деньги немецких налогоплательщиков страну, отключавшую ей газ, чтобы наказать Украину.
Главный вопрос, связанный с кипрской катастрофой: почему Россия так осторожничает? Казалось бы, Москва должна была бы с радостью вмешаться и спасти маленькую европейскую страну, которой пренебрег Континент. Колония на Средиземном море у русских уже есть. И 7,5 миллиарда долларов выглядят недорогой ценой за превращение ее в союзника.
