Встреча Лукашенко и Путина: итоги на будущее

Произошло ли на встрече Лукашенко и Путина в Санкт-Петербурге отделение «мух от котлет», которое Путин обещал после встречи с Лукашенко на берегах Невы еще 11 лет назад? Даст ли Россия Белоруссии 2 миллиарда долларов на модернизацию? Часто ли Путин думает о Белоруссии? На эти темы в программе «Пражский акцент» рассуждают руководитель аналитических программ компании БелаПАН Александр Класковский и корреспондент журнала «Русский репортер» Виктор Дятликович. Ведущий - Юрий Дракохруст.
 
Сухой остаток встречи в Санкт-Петербурге
 
Дракохруст: Встреча Александра Лукашенко и Владимира Путина в Стрельне под Санкт-Петербургом заставляет вспомнить их же встречу уже 11-летней давности, произошедшую также на невских берегах. Вскоре после той встречи прозвучали сакраментальные слова Путина об отделение мух от котлет. От нынешней встречи запомнится, возможно, интеграционная риторика, награждение Александром Лукашенко Путина орденом Дружбы народов, подписание определенного круга соглашений. А что за этим, чего достигли стороны из того, чего хотели достичь и сбылось ли то самое отделение мух от котлет, о котором 11 лет назад говорил президент России? Александр, как вы полагаете?
 
Класковский: Если проводить параллели между той встречей на Неве и нынешней, то разница большая. Позади осталась целая эпоха войн - и нефтяных, и медийных, эпоха фильмов «Крестный батька». Все было и, я думаю, что мудрее стали оба партнера, хотя интересы, по большому счету, остались, как и прежде, очень разными, а чаще всего даже противоположными. Вместе с тем, мне кажется, что Путин решил, видимо, все-таки с этим твердым белорусским орешком лучше договариваться. Другое дело, что Москва научилась довольно ловко подвешивать белорусского партнера. Тогда, 11 лет назад, Лукашенко из Питера вернулся, будто в невскую воду опущенный. А сейчас прыгать от счастья не стоит, но и провальным этот саммит не назовешь. Если исходить из того, что белорусское руководство интересуют только деньги, то Путин сказал, что мы ударно строим атомную станцию ​​и российские инвестиции составят 10 миллиардов. Однако это те деньги, которые Россия из кармана в карман перекладывает, это ее «Атомстройэкспорт» работает, это российское оборудование и, в принципе, это работа для своих же людей. А те 2 миллиарда на модернизацию, о которых Лукашенко еще в декабре пытался договориться, этот вопрос пока что подвешен и, исходя из слов российского министра финансов, он еще только рассматривается. То есть, прямо говоря, торг будет продолжаться.
 
Дракохруст: Виктор, все-таки, к отделению мух от котлет - какой сухой остаток этого саммита?
 
Дятликович: Я думаю, что нет никакого значимого результата, по крайней мере, я его не вижу. Серьезным результатом этой встречи могло быть даже не решение, а просто заявление того же Путина о том, что Белоруссии дадут 2 миллиарда. Тогда бы мы сказали, что хоть и мухи есть, но и котлеты мы вам даем. Но этого нет. Ну, приняли бюджет Союзного государства в очередной раз, его принимают раз в год, и я не вижу здесь никакого положительного результата, это результат, который должен быть. Награда - это я тоже не считаю каким-то серьезным результатом встречи. Результат один: встретились, поговорили, обсудили.
 
Критичны ли 2 миллиарда долларов?
 
Дракохруст: А теперь давайте поговорим о тех 2 миллиардах, о которых Александр вспомнил. Еще в конце прошлого года Лукашенко публично озвучил, что просит 2 миллиарда в России. Многие говорили, писали о том, что эти два миллиарда - это фактически главная тема его визита в Санкт-Петербург. На ваш взгляд, какова цена этого вопроса? Российский политолог Андрей Суздальцев как раз в день саммита написал комментарий, где заявил, что если Беларусь не получит этих двух миллиардов, это будет шок, обвал и что-то подобное. Но вот цифры: ВВП Белоруссии за 2012 год - 60 $ миллиардов. Речь идет о 2 миллиардах, это примерно 3% от ВВП. Неужели 2 миллиарда, если их не дадут, спровоцируют обвал? Виктор, как вы полагаете?
 
Дятликович: Внешние займы выплачиваются все же не ВВП, а живыми деньгами. Деньгами, которых, как я понимаю, сейчас у белорусского правительства не очень много, а точнее, почти что и нет. Если в этом году правительство должно выплатить минимум три миллиарда долларов кредиторам, то где взять эти деньги, непонятно - в золотовалютных резервах или где-то еще? От внешней торговли их взять трудно, кажется, там все не так хорошо.  Наоборот, кажется, что баланс не очень хороший, баланс отрицательный. Эти деньги белорусскому правительству нужны именно для того, чтобы просто рассчитаться с другими кредиторами, и поэтому, если мы с этими кредитами не рассчитаемся, возможно, произойдет то, о чем говорят эксперты - обвал, очередная девальвация и так далее. Это такая попытка перекредитоваться и это перекредитование нужно для простой поддержке определенной экономической стабильности. Не будет этих денег - будет экономическая нестабильность. Конечно, краха, которого все ждут 15-20 лет, не будет. Но, безусловно, правительству не хочется, чтобы возникла очередная экономическая нестабильность, поэтому деньги, тем более 2 миллиарда, никогда лишними не будут.
 
Дракохруст: Ну да, то, что лишними не будут, то это правда. Александр, а вот к каким выводам пришли вы на основании оценок белорусских экономистов? Эти 2 миллиарда – они критичны или здесь тот случай, когда деньги никогда не помешают, как сказал Виктор, но Белоруссия проживет и без этих денег.
 
Класковский: Здесь та ситуация, когда можно сказать: где тонко, там и рвется. В прошлом году была хорошая конъюнктура, когда повалил экспорт, кстати, в том числе и за счет того, что химичили с растворителями. Растворительный бизнес Москва перекрыла, но и вообще конъюнктура на зарубежных рынках ухудшилась, то есть такого бешеного экспорта не будет. И сейчас есть разрыв текущего счета платежного баланса. Об этом и Лукашенко говорит. Так что, грубо говоря, денег будет недостаточно, чтобы удержать на плаву белорусскую экономику. И в этой ситуации каждый лишний доллар на вес золота, поэтому тут я с Виктором полностью согласен. Модернизация - это просто ширма, прикрытие. Потому что белорусское руководство уже поняло, я думаю, в душе, что эти наполеоновские планы невыполнимы, потому что до черта нужно денег, чтобы каждое предприятие действительно модернизировать. И есть большой риск в том, что эти «модернизационные» кредиты будут просто проедены. Положа руку на сердце, чем меньше денег на эту совковую якобы модернизацию будет, тем лучше. Это фактически такой евроремонт, когда дом сайдингом обшили, а туалет все равно во дворе. Поэтому такая псевдомодернизация не нужна. Я думаю, что белорусское руководство цинично рассчитывает, что под выборы использует эти деньги на поддержку штанов электората, а модернизация - это просто красивый лозунг, ибо просто снять шапку и просить денег, как нищий, неудобно, а на модернизацию - звучит красиво.
 
Сменятся ли поцелуи ссорой?
 
Дракохруст: Как вы оцениваете вообще нынешнее состояние белорусско-российских отношений? Следует сказать, что и после неожиданного примирения в декабре 2010 года, и после переизбрания Путина президентом России многие эксперты ожидали обострения отношений между Минском и Москвой. При этом они исходили не в последнюю очередь из тактов, циклов двусторонних отношений, которые годами напоминали русское девичье гадание на ромашки: «плюнет-поцелует, к сердцу прижмет - к черту пошлет». Можно ли сказать, что теперь отношения перешли в фазу «плюнет и к черту пошлет»? Или эта многолетняя закономерность уже вообще не работает?
 
Класковский: На счет «к сердцу прижмет» - я думаю, что этого уже не было после Ельцина, который мог, особенно после рюмки, откровенно обниматься. А теперь бывший чекист, который в Кремле, и бывший директор совхоза, который в Минске, просчитывают все варианты. И оба пришли к выводу, что не надо доводить дело до крайностей, потому что, грубо говоря, деваться некуда: с Западом после декабря 2010 года рассабачились, денег на поддержку этой модели нужно все больше, а перед выборами еще больше. Но, вместе с тем, не надо думать, что у него нет никаких козырей, Путин перед выборами раскручивал антиамериканскую риторику. Теперь она идет по инерции, но есть противоракетная оборона, от которой Обама не отказывается, поэтому белорусский плацдарм нужен. Так что свои козыри есть тоже. А самое главное – есть амбициозный проект Путина - Евразийский союз. И под это Лукашенко будет стремиться выбить максимальную предоплату. С другой стороны, Путин постарается не делать резких движений. Другое дело, что Москва научилась подвешивать белорусского партнера. Если вернуться к нефтяному вопросу, то договоры заключаются только на квартал. Ведь если на год дать, то будет как в прошлом году, когда растворители пошли, а потом белорусская сторона «продинамила» Москву с экспортом нефтепродуктов. На этот год было запланировано 2 миллиона нефтепродуктов на российский рынок, а потом досчитали до 3,5, поскольку увеличились потребности России. Там на капитальный ремонт закрываются нефтеперерабатывающие заводы, плюс Россия перешла на стандарт бензина не ниже Евро-3. А высшая степень переработки бензина как раз в Белоруссии. Пока что дают столько, сколько Минск просит, но дают порциями, добиваясь просто выполнения второй части этого баланса. Так что ничего страшного не происходит. Хитрого белорусского партнера стараются держать в рамках. В этом смысле, я думаю, что Лукашенко может и получить и эти 2 миллиарда. Другой вопрос, хватит ли ему этих 2 миллиардов на выборы 2015 года.
 
Дракохруст: Виктор, а какие сейчас настроения превалируют в России в отношении Белоруссии? Есть раздражение нарушением каких-то правил и договоренностей? Предлагают ли наказать, получить наконец плату за какие-то прежние блага? Или царят другие настроения - ой, ну ладно, ну дадим миллиарды ...
 
Дятликович: В сравнении с тем, что уже потратили на олимпиаду в Сочи - что такое два миллиарда?
 
Дракохруст: А сколько потратили, кстати?
 
Дятликович: Кажется, тридцать миллиардов. Это просто другой порядок цифр. Таким образом, если какая-то критика и есть, если какое-то раздражение у российской элиты и есть, то это больше кулуарное раздражение, которое не выплескивается на публику. Поэтому, что бы ни заявлял Аркадий Дворкович во время визита в Минске, это все-таки не похоже на прежние заявления российского министра финансов Алексея Кудрина, сделанные в Минске, который сказал, что никаких денег не получите. А сейчас Россия ведет себя более дипломатично - никаких «мух и котлет». Я думаю, что российская сторона склоняется к тому, что мы будем давить-давить, и когда-нибудь, наконец, прижмем. В том смысле, что когда белорусскому бюджету уже совсем-совсем понадобятся деньги, то они продадут все предприятия. Потихоньку, потихоньку, но продадут. Тот же Белтрансгаз: сколько времени Лукашенко держался, сколько времени не продавал, но все же наконец сложилась такая ситуация, когда не продать было невозможно. Поэтому придет и такая ситуация, когда не продать очередное предприятие будет невозможно. И российские инвесторы его получат. Поэтому, я думаю, сейчас вся эта кулуарная политика имеет целью склонить Лукашенко к тому, чтобы в тот момент, когда появится потребность продавать предприятия, продали именно российским инвесторам, а не каким-нибудь китайцам, австрийцам или, упаси Бог, украинцам.
 
Думает ли Путин о Белоруссии?
 
Дракохруст: Виктор, я помню, пару лет назад вы написали довольно едкий блог про наш сайт, где высказали мысль, что аналитики белорусские, как провластные, так и антивластные, болеют одной и ту же болезнью - аберрацией зрения: и те, и другие считают, что Москва не спит, не ест, а все время думает о Белоруссии. Одни говорят, что думают о том, чтобы съесть, уничтожить, захватить, а другие, чтобы сделать добро, защитить от врагов, от Америки. И вы тогда написали, что на самом деле истина заключается в том, что Москва не думает, может раз в год думает о Белоруссии, а так у нее - Сочи, свои экономические проблемы, отношения с той же Америкой. Но из такого безразличия, если оно действительно имеет место, могут следовать две реакции. С одной стороны, такое отношение может порождать жесткую реакцию - «Да нам не важно, что там в Белоруссии будет, платите деньги и никаких». А может наоборот, как вы сейчас сказали о Сочи, куда ухнули в 15 раз больше, чем Белоруссия просит: «Копейка туда, копейка сюда. Россия - щедрая душа»? Как оно на самом деле?
 
Дятликович: Я думаю - по второму варианту. За два года мало что изменилось и, безусловно, у российского руководства есть гораздо более важные проекты, которые им самим интереснее даже с точки зрения имиджа. Я не говорю здесь даже о Сочи, хотя об этом вся Россия говорит каждый день, если было бы в сутках были 25 часов, то и 25 часов бы говорили. Но, например, присоединение Украины к российско-белорусско-казахстанскому союзу Москву и Кремль волнуют гораздо больше, чем какие-то следующие шаги в белорусско-российской интеграции, в белорусско-российских отношениях. Покупка каких-то белорусских предприятий для Кремля, именно для российского руководства, я не говорю сейчас о российском бизнесе - не так важно, как добиться от Киева, от Януковича уступок в интеграционных вопросах. Там идет более сложная игра, более жесткая игра.  Это то, о чем Путин может быть думает, даже ложась спать. Я не уверен, что Лукашенко, или Белоруссия, или «Беларуськалий» - это те вопросы, которые волнуют Путина или Медведева, когда они ложатся спать или пьют чай перед сном.

Дракохруст: Александр, вы принимаете критику Виктора? Может, в ваш адрес, может и в мой тоже.
 
Класковский: Конечно, думать, что Путин просыпается и ложится с думой о Белоруссии - это, мягко говоря, преувеличение. Но вместе с тем я несколько моментов хотел бы отметить. Во-первых, Виктор вспомнил про Путина и Медведева, а они могут по-разному мыслить и, между прочим, Лукашенко также стремится воспользоваться моментом противоречий между этими двумя кланами. Насколько я знаю, во всяком случае, это следует из публикаций российской печати, именно из окружения Медведева идут основные интенции насчет того, чтобы прихватить «Беларуськалий», а у Путина другие приоритеты. Там у олигархов могут быть свои какие-то желания и они, возможно, уже положили глаз на какие-то белорусские активы, но, вместе с тем, Путин в определенный момент может сказать: «Ребята, успокойтесь, надо строить Евразийский союз, Великая Россия встает с колен». А в российском обществе это работает. Авторитет Путина в значительной степени держится на таком великодержавном, имперском подходе. Так вот, я думаю, что накануне 2015 года именно эти политические и великодержавные суждения будут преобладать. В этом смысле Лукашенко снова везет. Если он будет умело выкручиваться, а где надо - упираться рогом, то, действительно, Путин может решить: «Ай, не буду я перегибать палку, в масштабах сочинской олимпиады, «в масштабах мировой революции», так сказать, два миллиарда - это такие кошкины слезы. Бог с ним, дадим эти деньги, пусть подпишет бумаги, а потом куда он денется с подводной лодки?» Хотя и тут все не так просто. Мы видим, что Минск начинает на всякий случай пытаться раскачать геополитические качели, а это, в свою очередь, также действует на имперские комплексы Москвы.
 
«Российскому электорату нужна Украина, а не Белоруссия»
 
Дракохруст: В апреле прошлого года Путин в статусе президента-электо озвучил 5 приоритетов своего нового срока правления. Одним из них было создание Евразийского союза. При этом очевидно, что успех этого проекта не в последнюю очередь зависит от позиции Белоруссии. То разве не готова будет Москва проявлять щедрость еще и еще раз, чтобы Белоруссия согласилась на реализацию этого приоритета Путина?

Дятликович: Безусловно, хотя я думаю, что в Москве даже не рассматривают всерьез ситуацию, в которой Лукашенко мог бы отказаться от подписания таких бумаг. Хотя, безусловно, это принимается в расчет и это влияет на политику России, потому что если говорить, например, о реакции на те скандалы с растворителями, которые Белоруссия экспортировала, и нагрела на этом Россию на пару миллиардов, то мы видели, что никакой серьезной реакции на публику не было. Возможно, была какая-то дипломатическая реакция, возможно, кто-то по каким-то каналам Лукашенко сообщал, но, видимо, очень долго доказывал, потому что если бы хотели остановить - остановили бы сразу. Это дело продолжалось почти год, и никто публично Белорусии за это, не то что не пригрозил, даже не поссорились. Почему с Украиной за четыре миллиарда ссоримся, а с Беларусией из-за двух миллиардов не поссорились? Одна из причин в том, что российская политика осторожная - именно намерение задобрить Лукашенко, чтобы он не испугался и подписал в свое время этот документ. Хотя, с другой стороны, это настолько далекая перспектива - скорее всего, не двух и не трех лет.
 
Дракохруст: В 2015-ом должны подписать, было сказано.
 
Дятликович: Я думаю, что здесь все зависит от позиции Украины, а глядя на то, как развиваются отношения между Москвой и Киевом, я не вижу каких-то реальных перспектив к подписанию в 2015 году этих документов. Кремль и Путин сейчас больше думают о позиции Украины, чем о позиции Белоруссии.
 
Перевод: Светлана Тиванова.