Украинский критерий

Министр обороны Раймондс Вейонис говорил с премьер-министром Лаймдотой Страуюмой об увеличении оборонного бюджета до 2% от ВВП! Эта новость еще месяц назад могла показаться невероятной. Однако военная агрессия России на Украине не только в Латвии изменила представления и ощущения относительно безопасности. Должна меняться также политика.

К сожалению, приходится напомнить русскую поговорку: пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Украинские события в очередной раз заставляют переоценить психологически удобную модель мышления - нечто подобное не может произойти просто потому, что не должно произойти.

Политика России после развала СССР вроде бы должна была недвусмысленно предупреждать, что в головах кремлевских правителей империя жива, и они попытаются ее восстановить, как только будет такая возможность. Владимир Путин в 2005 году ясно сказал – развал СССР был величайшей геополитической катастрофой 20-го века. И его дела соответствовали взглядам. В 2008 году российская армия вторглась в Грузию и оккупировала часть ее территории.

Нельзя сказать, что грузинская война ничего не изменила в мышлении политиков. НАТО начало работу над планами обороны, в том числе и для Балтии. Для нашей безопасности это было важнее, чем политическая риторика альянса о России как о «партнере», который не создает военную угрозу. Но печально парадоксально, что действия политиков находящейся в непосредственной близости от такой угрозы Латвии явно соответствовали риторике о том, что мы не находимся под угрозой.  После вторжения России в Грузию расходы на оборону в бюджете Латвии в процентном отношении от ВВП сократились и упали ниже 1%, и на следующий год они запланированы по нисходящей ставке.

«Нас защищает НАТО!» - такой, наверное, была отговорка латвийских политиков, чтобы не затруднять мозги вопросом о том, выполнят ли остальные 27 стран альянса без сомнений обязательство отправить своих солдат погибать за Латвию, если нам самим не кажется важным выполнять договорные обязательства о выделении на оборону, как минимум, 2% от ВВП. Очевидно, потому что ничего подобного произойти не может. Инерция такого мышления настолько сильна, что Вейонис со Страуюмой во вторник решили оборонный бюджет в будущем году не увеличивать, а президент государства Андрис Берзиньш заявил, что мы можем чувствовать себя в безопасности.

Место мышления пожеланий и «реалистичной политики» должен занять политический реализм. Реакция Латвии на события на Украине до сих пор была достойной, прежде всего, благодаря главному лицу такой политики - министру иностранных дел Эдгарсу Ринкевичу.  Однако правительство должно суметь провести существенную ревизию приоритетов политики и действовать соответствующим образом.  (Взяв пример хотя бы с Latteltcom, который решил включить ВВС, CNN и несколько не контролируемых Путиным российских телеканалов в основной пакет интерактивного телевидения, в новостных блоках которого абсурдно доминирует кремлевская пропаганда). Приоритетом правительства должна быть безопасность латвийского государства и его жителей.

Украинские события - это жесткий критерий оценки соответствия речей политиков их делам. «Центр согласия» (ЦС), как и прогнозировалось, до сих пор не видит российских войск на Украине. «Вижу только парней в новых униформах», - сказал Янис Урбанович, который также настаивает, что Путин «не может не реагировать на призывы своих соотечественников о помощи, если в какой-то стране они находятся под угрозой». А обещание Нила Ушакова, что в Латвии ничего подобного не произойдет, пока он будет в политике, нужно сопоставить с заявлением Путина в декабре о том, что разговоры о возможном вводе российских войск на Украину «это глупость и ерунда», и, к примеру, с утверждениями самого Ушакова перед языковым референдумом, что он и ЦС этот референдум не поддерживают, до тех пор, пока он не подписался за его проведение.

А наши «националисты» продолжают думать мозгами своего «непреклонного хребта». Их предупреждения, что Россия использует любой предлог, если решит вторгнуться в Латвию, нужно оценивать вместе с обещаниями провести 16 марта особо широкие мероприятия в память о легионе. Хождение членов Visu Latvijai  с украинскими флагами в поддержку революционеров Майдана следует сопоставить с заявлением лидера этой партии Райвиса Дзинтарса перед вступлением Латвии в ЕС о том, что «членство в Европейском союзе несовместимо с латышской Латвией».

Теперь Дзинтарс намерен заботиться о безопасности Латвии, требуя у НАТО разместить здесь военные базы.

Однако Латвия вообще не была бы ни в ЕС, ни в НАТО, если бы в 90-е годы все произошло, как хотели «Tēvzemei un Brīvībai» и LNNK. Эти партии в 1994 году грозили провалить договор о выводе российской армии, если немедленно не будет закрыт Скрундский локатор. Латвия не была бы ни в НАТО, ни в ЕС, если бы в 1998 году удался организованный этими партиями референдум против гражданства для всех родившихся здесь детей. У нас сейчас не было бы даже договора о границе с Россией, если бы критерием служила голая грудь Дзинтарса «против отдачи Абрене». Если бы все произошло так, как хотели «истинные латыши», Латвия была бы страной «серой зоны», где на военных базах в Скрунде, Ирбене и Лиепае сидели бы русские солдаты, которых, как сейчас в Севастополе, даже не потребовалось бы вводить, чтобы оккупация состоялась.

К сожалению, мало надежд на то, что латвийские «националисты» 16 марта, а потом 9 мая «соотечественники» Путина не особо благоприятные используют в этом году возможности для того, чтобы делать здесь угодную им и Кремлю политику. Зато у общества Латвии в нынче появился чрезвычайно удобный фон, на котором можно оценить, чего стоит такая политика, и сопоставить слова политиков с очень реально вероятными последствиями их дел. Здравый реализм в отношении провоцирования эмоций может стать хорошим вкладом в укрепление безопасности нашего государства.

Перевод: Лариса Дереча.