Моя Европа умерла в Киеве

Обычно я пишу о новых технологиях, стартапах и Кремниевой долине.

Мне довелось побывать в Киеве в марте этого года, на полпути между аннексией Крыма Путиным и беспорядками на востоке страны. Последние пять лет я регулярно езжу на Украину, в страну сине-желтого флага. Синего, как воды Днепра, который берет начало в России и течет через всю Украину, разделяя ее на две части. Желтого, как купола разбросанных по стране православных церквей.

Я мог бы рассказать вам о прекрасном качестве подготовки инженеров и огромном количестве исследовательских центров в Киеве, Харькове, Львове, Одессе и Днепропетровске, которые работают на компании из Кремниевой долины и прочих гигантов. Речь идет обо всех областях: видеоиграх, мобильных приложениях, сетевых инструментах B2B и B2C.

Я мог бы рассказать вам об инкубаторах стартапов, которые создали заработавшие состояния на молоке и угле магнаты: Eastlabs и Happy Farm в Киеве, Wanabiz в Одессе.

Я мог бы рассказать вам о стартапах, которые развивались на Украине и смогли добиться международного признания, вроде Viewdle (его недавно приобрел Google) и Grammarly (его технология служит для исправления ваших ошибок при наборе текста в сети).

Я мог бы рассказать вам о стартапах, которые еще только на пути к успеху вроде Readdle (занимается разработкой профессиональных приложений для мобильных телефонов и планшетов), Mytips (позволяет создать собственный сетевой учебный курс на интернет-сайте) и Settle (работает над улучшением платежных средств для предпринимателей).

Я мог бы рассказать вам о предпринимателях украинского происхождения, которым удалось достичь невероятных успехов в сфере высоких технологий, например, одном из основателей Paypal Максе Левчине и создателе Whatsapp (недавно ее приобрел Facebook за миллиарды долларов) Яне Куме.

Но нет. Я хочу обратиться к вам как европеец, которым всегда себя считал. Я хочу обратиться к вам как француз, который голосовал за Европу в 1984-м, в 1989-м, в 1994-м и так до 2004 года... Мне сложно, что-то об этом сказать. Тогда я не думал: голосовал, как по приказу. Я даже поставил галочку напротив «да» на референдумах по Европе.

Я хочу обратиться к вам, как тот, кто ездил и работал по всей Европе, кто полюбил Европу и встретившихся ему европейцев.

Мне совершенно не понравилось то, что я видел с начала этой народной революции, которую французские политиканы и СМИ окрестили «Евромайданом». Мы называем ее просто «Майданом». Европа решила ничего не делать. Или сделала слишком мало. Считанные годы спустя после ужасов в бывшей Югославии отставной КГБшник играет с историей, а люди убивают друг друга в стране, которая после 20 лет независимости решила, наконец, сбросить оковы организованной коррупции.

Мне не нравится то, что я вижу во французских СМИ, вроде публикаций Петра Смоляра, который тонко анализирует все действия Путина на страницах Le Monde, но почти не скрывает пренебрежительного отношения к самим украинцам.

Мне не нравится, когда мне приходят письма от столетнего старца Луи Далма (Louis Dalmas), который пытается убедить меня, что это ЦРУ стоит за свержением правительства идиота Януковича.

Мне не нравятся заявления французских политологов и экономистов, специалистов по Великой России, вроде Эмманюэля Тодда (Emmanuel Todd) и Жака Сапира (Jacques Sapir), которые занимают четко определенную сторону наплевательского отношения к мнению украинцев. Причем, делают они это прямо в противовес Андрею Куркову, который не может тягаться во владении французским с этими двумя неороссийскими интеллектуалами.

Меня не радует Элизабет Гигу (Elisabeth Guigou), которая активно ведет кампанию за место в европейских верхах и вернулась бизнесс-классом в Париж после встреч со вступившими в предвыборную борьбу украинскими олигархами и посиделок во Французском посольстве в Киеве, чтобы заявить нам о невозможности военного решения на Украине.

Мне не нравится, что французские интернет-предприниматели, эксперты по репутации и торговцы политкампаниями в социальных сетях, начинают продавать «лайки» и «твиты», хотя всего несколькими неделями ранее простые граждане поставили на кон собственные жизни и вышли против «Беркута», вооруженных спецподразделений свергнутого президента (сегодня он нашел себе уютное местечко где-то в России), который приказал им открыть огонь и заплатить ценой сотен погибших, раненых и пропавших без вести.

Мне не нравится слышать открытые заявления о том, что политика — это в первую очередь бизнес. Мне не хочется думать о том, что цель Ангелы Меркель и прочих заключается в спасении рабочих мест предприятий, которые работают на российском рынке. То же самое относится и к договору на поставку французских «Мистралей».

Мне больно видеть, что из украинского бюджета пропали миллиарды долларов, что представители прошлого правительства несут ответственность за преступления против мирного населения, что российские солдаты способствуют усилению хаоса в стране, которой Европейский Союз некогда строил глазки. Брюссель сначала вступил в противостояние с Путиным против его соглашения насчет альтернативного экономического пространства, но затем решил, что санкций будет достаточно. У Украины нет армии и больше нет полиции. Она в одиночку день за днем строит свою историю с имеющимися у нее в распоряжении скудными средствами, которые совершенно явно не соответствуют стране таких размеров.

По иронии судьбы случилось так, что европейцы пошли на избирательные участки в один день с растерянными украинцами, которым предстояло сделать выбор между олигархами и активистами без международного опыта.

С одной стороны, мы имеем выборы для заполнения скамей бюрократами, которые не видят большого будущего для континента. Многие депутаты вообще лелеют вредоносные мысли насчет их организации, а голосовали за них те граждане, которые ничего не понимают в принимаемых в Брюсселе решениях и вообще готовы наплевать на них ради национальных интересов.

С другой стороны, мы видим выборы президента лежащей в руинах страны, которую раздирает на части гражданский конфликт. Это при том, что в ее парламенте, Верховной Раде, до сих пор остаются призраки тех, кто несет ответственность за нынешний бардак.

Экономист Тома Пикетти (Thomas Piketty) недавно писал о прискорбных результатах капитализма XXI века и подробно расписал их причины. Как мне кажется, этот самый капитализм и стал причиной упадка демократии.

Да, даже законченный «ботаник» может говорить о чем-то еще, помимо высоких технологий. Я больше не верю в политику в том виде, в каком она предстает нам сегодня. И больше не хожу на выборы. Как же приятно, наконец, это сказать.