Разве это антисоветское искусство?

Русский художник Илья Кабаков извлек много выгоды из своей репутации преследуемого диссидента. Но его жена рассказала Джимми Соу, что он никогда не намеревался придать своим работам политическое звучание.

Это история, которую художественный мир выгравировал в камне. После смерти Сталина замороженный Советский Союз увидел «оттепель» Хрущева. Внезапно художники и интеллектуалы почувствовали себя свободными, что дало начало беспрецедентному периоду художественных экспериментов. Однако вслед за унижениями во время Кубинского ракетного кризиса в 1962 году Хрущев вновь заморозил советскую культуру. Осуждаемые художники сидели в своих комнатах и творили, что стало актом их сопротивления. В конце концов, их выслали из страны, и они обрели признание и уважение в Америке.

Этот стандартный рассказ сослужил хорошую службу Илье Кабакову, крестному отцу русского концептуального искусства. Будучи создателем амбициозных «тотальных инсталляций», он стал самым дорогим и популярным русским художником. Его самые знаменитые работы, такие как, например, «Человек, который улетел в космос из своей квартиры» 1984 года, рассматривались как антисоветские манифестации. Даже небольшие наброски, созданные им в начале его карьеры, привели к возникновению конфликта с властями, а потому дали начало его славе. Впервые эти зарисовки выставлены в США в рамках экспозиции под названием «Исследование Кабакова» в галерее Edelman Arts в Нью-Йорке 23 декабря.

Читайте также: Повлияет ли тюрьма на искусство диссидента?

Но настоящая история жизни и работы Кабакова не совсем совпадает с тем рассказом, который был создан для художников советской эпохи.

«Если вы ищете политическую подоплеку, вы всегда ее найдете. Если нет – тогда нет»,- сказала Эмилия Кабакова, по-своему значительная художница, которая сотрудничала с Ильей начиная с 1990-х годов и которая стала его женой. Ее муж не слишком хорошо говорит по-английски, поэтому Эмилия помогает ему объяснить, как искусствоведы сумели использовать его искусство, чтобы подтвердить свои предположения. «Если подумать, то при желании можно любой своей работе придать любое политическое звучание». Такие недоразумения случались часто и с самого начала.

Кабаков родился в 1933 году в украинском городе Днепропетровске. Он учился в Художественном институте в Москве и вскоре стал книжным иллюстратором, работавшим на государство. В 1965 году цикл его картин под названием «Душ» был выставлен в Италии, что поссорило его с советским правительством. На рисунках изображен человек, стоящий под лейкой душа, но вода, которая из нее выливается, не касается его. По мнению критиков, эта работа символизировала недостаток материальных ресурсов при коммунистическом режиме, и они окрестили Кабакова голосом антисоветского поколения. Но Кабаков придерживался точки зрения, близкой к точке зрения Самюэля Беккета, утверждая, что он просто изобразил человека, который постоянно чего-то ждет. Во времена написания этой работы он много думал об экзистенциализме.

Его известность мешала Кабакову найти официальную работу. Он стал отступать к своему «неофициальному» искусству. В 70-е годы он рисовал чудаковатых «персонажей», рассказывавших свои истории на бумажных рисунках, которые позже объединялись в «альбомы», ставшие позднее его знаменитым циклом «10 персонажей» (Этот цикл занимает центральное место на выставке в Нью-Йорке.) В одном из альбомов мальчик по фамилии Примаков не может выйти из туалета. В другом – бюрократ Малыгин боится выступать на публике. Решительным концептуальным шагом стало то, когда Кабаков изобразил эти остроты в зрительных образах: рисунки мальчика Примакова выполнены в основном в черном цвете, поскольку он прячется в темноте, а Малыгин изображен только в углах рисунков, поскольку он боялся оказаться в центре внимания. В рамках новой выставки демонстрируются три альбома из цикла «10 персонажей». Зрители могут их просмотреть, как только наденут тонкие белые перчатки.

В 1980-е годы атмосфера альбома получила новую жизнь, когда Кабаков устроил инсталляцию под название «10 персонажей» - серию комнат, где жили воображаемые герои его рисунков. Самые известные из них – это «Человек, который улетел в космос из своей квартиры», где можно увидеть дыру в потолке, огромную рогатку и пару ботинок на полу там, где стоял выше упомянутый человек перед тем, как скрылся в небесах.

Читайте также: Русское искусство коммунистических времен выдыхается

Выставка, состоявшаяся в 1988 году в Галерее изобразительных искусств Рональда Фельдмана в Нью-Йорке, стала мировой сенсацией. Джон Рассел озаглавил свою рецензию в New York Times «Илья Кабаков изобразил коммунальную советскую жизнь». В 1960-е годы оттепель познакомила советскую молодежь с распутным западным миром, однако они все еще продолжали жить со своими родителями в крошечных комнатах вместе с несколькими другими семьями, и это называлось «коммунальной квартирой». Критики считали, что инсталляция Кабакова стала обвинительным приговором недостатку свободы в подобном советском окружении. Распространению подобного мнения способствовало то, что Кабаков теперь был популярен и находился, предположительно, «в ссылке», переехав в Америку. (Эмилия настаивает на том, что Кабаков никогда не «эмигрировал» и не предпочитает США России; просто было легче работать  в Нью-Йорке, где проходила большая часть его выставок.)

«Одна из самых больших ошибок, которую все делают, является, к сожалению, то, что работа рассматривается только в контексте советского периода. Навешиваются ярлыки, которые ограничивают полет фантазии, ограничивают знания людей и даже их любопытство. «Этот художник изобразил коммунальную квартиру – значит, он говорит о советских временах. Советские времена остались в прошлом и уже никому не интересны». А ведь это совсем не так. Это не так с самого начала. Тем не менее, к несчастью, именно это и происходит,- рассказывает Эмилия.- Мой ближайший друг говорит мне: «Он рисует картины? Я не знал, что он рисует картины. Я думал, он только устраивает инсталляции коммунальных квартир!».

Сейчас, через 20 лет после падения Берлинской стены, такое узкое толкование может объяснить, почему Кабаков больше не популярен. Он не ищет славы и до сих пор каждый день тихо сидит в своей студии, слушает музыку и создает искусство, редко покидая свой дом на Лонг-Айленде. Мы больше не знаем, как относиться к художнику, подобному ему, теперь, когда с него сняли ярлык «политического художника».

Вероятно, более убедительный лейтмотив, который проходит сквозь все работы Кабакова, это его желание исчезнуть – улететь, как в случае с «Человеком, который улетел в космос из своей квартиры», или раствориться за своими вымышленными персонажами, представленными в цикле «10 персонажей». «Люди не понимают его концепцию эскапизма – побега от реальности, от системы, от ежедневных проблем, уход в искусство». Америка кажется Кабакову такой же безлюдной, как любая сибирская деревня. Кабаков стал Беккетом художественного мира, создавая тишину и пытаясь отгородиться от пустой болтовни.